Вот она ночь нежна луна

Джон Китс. Ода к соловью

Посвящаю этот перевод Ольге Денисовой. Мы много с ней говорили о Китсе и поэтическом переводе последнее время. Китс невероятно прекрасен и невероятно труден. Я перевел две его оды и сонет в 1982 году и не думал, что вернусь к нему снова. Не будь наших с Олей обсуждений, и не вернулся бы. Спасибо, Оля.

Щемит в груди. Какой-то властный сон,
Как будто я, уже испив цикуты,
Наполовину в Лету погружен,
Сковал мне сердце, отсчитав минуты.
Но жизнь во мне теперь бежит полней.
Я весь в твоем неомраченном счастье,
Певец крылатый лета средь ветвей,
В мелодии твоей,
Рождающейся в сладком соучастье
С листвою майской, с кружевом теней.

Как жажду я глоток того вина,
Той драгоценной вековой прохлады,
В которой солнца кровь сохранена,
Прованса песнь и терпкость винограда.
Как я томлюсь губами ощутить
Край кубка с чистой влагой Иппокрены,
В котором пена радостно кипит.
Припасть, вдохнуть, отпить
И унестись с тобою в мир нетленный
Оставив здесь и страх, и боль, и стыд.

Ах, унестись, пропасть во мгле лесной,
Забыть про всё, чем слабость, глупость, злоба
Опутали злосчастный род людской,
Сковав нам силы от пелен до гроба.
Здесь немощь длит свой век, страшась уйти,
А молодость слабеет от лишений,
Здесь мысль и скорбь одно. Что знаешь ты
О горестном пути,
Где срок любви лишь несколько мгновений
И меркнет блеск в глазах у красоты?

Скорей отсюда. Мне не нужен Вакх
С гепардами влекомой колесницей,
Взлетаю на невидимых крылах
Поэзии к тебе, ночная птица.
И вот уже мы рядом. Ночь нежна.
Как здесь темно! Наверное, царицей
По небесам средь звезд плывет луна,
А здесь твоя страна
И тот лишь свет, что в силах просочиться
Сквозь ставни леса и засовы сна.

Не разглядеть во тьме цветы у ног,
Но воздух ночи так благоухает,
Что каждый маем призванный цветок
По имени себя мне называет.
Здесь все они. Их словно вижу я:
Боярышник, шиповник. Под листвою
Фиалка нежная утаена,
И в ожиданье дня
С его неисчислимой мошкарою
Спит роза, сока сладкого полна.

Тьма мне близка. Как часто в час ночной
Просил я смерть как ласкового друга
Впустить меня в спасительный покой
Без боли, без томленья, без испуга.
О, если бы сейчас в небытие
Перенестись, пока так воздух чуден,
Пока весь мир восторг и торжество,
Под пение твое
Уйти навек, не дожидаясь буден,
Чтоб более не слышать ничего.

Ты не рожден для смерти. Ты же дух,
Блаженный дух. О, сколько поколений
Твоею песней наполняли слух
В счастливом бегстве от земных мучений.
Ты помнишь, как светлел у Руфи взгляд,
Когда над ней, опустошенной горем,
Пролился дождь пленительных рулад,
Ты помнишь окон ряд,
Таинственно являвшихся над морем
В туманной мгле на зов твоих услад.

Но стран тех нет уже. Пора домой.
Прошло, прошло… Фантазии всесилье,
Увы, преувеличено молвой,
Легко ее изнемогают крылья.
Ты улетаешь, эльф. Ну что ж, лети.
Вниз по холму и дальше за рекою
Еще обрывки пения слышны,
И вот всё позади.
Но что же было все-таки со мною?
Как разделить теперь, где явь, где сны?

Ode to a Nightingale

My heart aches, and a drowsy numbness pains
My sense, as though of hemlock I had drunk,
Or emptied some dull opiate to the drains
One minute past, and Lethe-wards had sunk:
‘Tis not through envy of thy happy lot,
But being too happy in thine happiness,
That thou, light-winged Dryad of the trees,
In some melodious plot
Of beechen green, and shadows numberless,
Singest of summer in full-throated ease.

O for a draught of vintage! that hath been
Cool’d a long age in the deep-delved earth,
Tasting of Flora and the country-green,
Dance, and Provencal song, and sunburnt mirth!
O for a beaker full of the warm South!
Full of the true, the blushful Hippocrene,
With beaded bubbles winking at the brim,
And purple-stained mouth;
That I might drink, and leave the world unseen,
And with thee fade away into the forest dim:

Fade far away, dissolve, and quite forget
What thou among the leaves hast never known,
The weariness, the fever, and the fret
Here, where men sit and hear each other groan;
Where palsy shakes a few, sad, last grey hairs,
Where youth grows pale, and spectre-thin, and dies;
Where but to think is to be full of sorrow
And leaden-eyed despairs;
Where beauty cannot keep her lustrous eyes,
Or new Love pine at them beyond to-morrow.

Away! away! for I will fly to thee,
Not charioted by Bacchus and his pards,
But on the viewless wings of Poesy,
Though the dull brain perplexes and retards:
Already with thee! tender is the night,
And haply the Queen-Moon is on her throne,
Cluster’d around by all her starry Fays
But here there is no light,
Save what from heaven is with the breezes blown
Through verdurous glooms and winding mossy ways.

I cannot see what flowers are at my feet,
Nor what soft incense hangs upon the boughs,
But, in embalmed darkness, guess each sweet
Wherewith the seasonable month endows
The grass, the thicket, and the fruit-tree wild;
White hawthorn, and the pastoral eglantine;
Fast-fading violets cover’d up in leaves;
And mid-May’s eldest child,
The coming musk-rose, full of dewy wine,
The murmurous haunt of flies on summer eves.

Darkling I listen; and, for many a time
I have been half in love with easeful Death,
Call’d him soft names in many a mused rhyme,
To take into the air my quiet breath;
Now more than ever seems it rich to die,
To cease upon the midnight with no pain,
While thou art pouring forth thy soul abroad
In such an ecstasy!
Still wouldst thou sing, and I have ears in vain—
To thy high requiem become a sod.

Thou wast not born for death, immortal Bird!
No hungry generations tread thee down;
The voice I hear this passing night was heard
In ancient days by emperor and clown:
Perhaps the self-same song that found a path
Through the sad heart of Ruth, when, sick for home,
She stood in tears amid the alien corn;
The same that ofttimes hath
Charm’d magic casements, opening on the foam
Of perilous seas, in faery lands forlorn.

Forlorn! the very word is like a bell
To toll me back from thee to my sole self!
Adieu! the fancy cannot cheat so well
As she is famed to do, deceiving elf.
Adieu! adieu! thy plaintive anthem fades
Past the near meadows, over the still stream,
Up the hill-side; and now ’tis buried deep
In the next valley-glades:
Was it a vision, or a waking dream?
Fled is that music: — do I wake or sleep?

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Метки

—Рубрики

цитаты (233)
сиюминутности (183)
pro Любоff. (4)
размышлизмы (78)
премудрости (33)
женсовет (31)
кулинарная книжка лентяйки (30)
цветы жизни. (29)
и опасна, и трудна (23)
былое (23)
стихи (17)
мемуары женщины постбальзаковского возраста (17)
видео (11)
«военные» хроники. (11)
притчи (9)
ЛеМузон (6)
сказки (5)
очумелые ручки (4)

—Цитатник

Вход в мышеловку бесплатный. Ночь. Темно. Стучит будильник. В к.

Петербургские коты Владимира Румянцева Кошками восхищается весь мир. Эти удивительные животные.

Невидимая красная нить. «Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться.

Соблюдаем три «не» Самое важное – это навести порядок в душе. Соблюдаем .

*** Неважно, почему значительное стало незначительным. Стало, и всё тут. Чеширский .

—Ссылки

—Музыка

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Статистика

Вот я с тобой! Как эта ночь нежна! (с)

Понедельник, 29 Сентября 2014 г. 19:13 + в цитатник

Любите ли Вы творчество Джона Китса?

Я с недавних пор тихо ненавижу. Особенно «Оду к соловью».

Но очевидно какой-то ярый поклонник уныло-приторных строф лоббирует тему в петербургском метрополитене. Иначе почему уже не один год рекламные постеры на станциях нашей подземки украшены именно этим стихотворением?

Как больно сердцу: песнь твоя гнетёт
Все чувства, точно я цикуту пью,
И зелье дрёму тяжкую несёт,
Меня склоняя к смерти забытью —
Не завистью к тебе терзаюсь я,
А горько счастлив счастью твоему,
Когда, крылатый дух, ты далеко,
В лесу, у звонкого ручья,
Где листья шевелят ночную тьму,
Поёшь о лете звонко и легко.

О, мне бы сок лозы, что свеж и пьян
От вековой прохлады подземелья, —
В нём слышен привкус Флоры, и полян,
И плясок загорелого веселья!
О, мне бы кубок, льющий тёплый юг,
Зардевшуюся влагу Иппокрены
С мигающею пеной у краёв!
О, губы с пурпуром вокруг!
Отпить, чтобы наш мир оставить тленный,
С тобой истаять в полутьме лесов.

С тобой растаять, унестись, забыть
Всё, что неведомо в тиши лесной:
Усталость, жар, заботу, — то, чем жить
Должны мы здесь, где тщетен стон пустой,
Где немощь чахлая подстерегает нас,
Где привиденьем юность умирает,
Где те, кто мыслят, — те бежать не смеют
Отчаянья свинцовых глаз,
Где только день один Любовь пленяет,
А завтра очи Красоты тускнеют.

К тебе, к тебе! Но пусть меня умчит
Не Вакх на леопардах: на простор
Поэзия на крыльях воспарит,
Рассудку робкому наперекор.
Вот я с тобой! Как эта ночь нежна!
Там где-то властвует луна; привет
Несут ей звезды дальние толпой —
Но здесь она нам не видна,
Лишь ветерок колышет полусвет
Сквозь мглу ветвей над мшистою тропой.

Не видно, что льёт легкий аромат —
Ковёр цветов от взоров тьмой сокрыт —
В душистой тьме узнаешь наугад,
Чем эта ночь весенняя дарит
Луга и лес: здесь диких роз полно,
Там бледная фиалка в листьях спит,
Там пышная черемуха бела,
И в чашах росное вино
Шиповник идиллический таит,
Чтоб вечером жужжала в них пчела.

Внимаю всё смутней. Не раз желал
Я тихой смерти поступь полюбить,
Её, бывало, ласково я звал
В ночи моё дыханье растворить.
Как царственно бы умереть сейчас,
Без боли стать в полночный час ничем,
Пока мне льётся там в лесной дали
Напева искренний рассказ —
И ничего бы не слыхать затем,
Под песнь твою стать перстню земли.

Бессмертным ты был создан, соловей!
Ты не подвластен алчным поколеньям:
Ты мне поешь — но царь минувших дней
И раб его смущен был тем же пеньем;
И та же песня донеслась в тот час,
Когда с печалью в сердце Руфь стояла
Одна, в слезах, среди чужих хлебов, —
И та же песнь не раз
Таинственные окна растворяла
В забытый мир над кружевом валов.

Забытый! Словно похоронный звон,
То слово от тебя зовёт назад:
Не так воображения силён
Обман волшебный, как о нём твердят.
Прощай, прощай! Твой сердцу грустный гимн
Уходит вдаль над лугом за ручей,
На склон холма, и вот — похоронён
В глуши лесных долин.
Исчезла музыка — и был ли соловей?
Я слышал звуки — или то был сон?

Источник

Ночь Нежна. Сборник стихов ночных гостей Литерат

Сборник «Ночных стихов» авторов, посетивших страничку моих стихов
Ночь нежна — Хочешь, я тебе приснюсь.
Не гасите, пожалуйста, свечку.
17 и 18 АПРЕЛЯ . 2008 года

Стихи в сборнике объединены темой
. ночь. свеча. луна

и. ДЫМ. http://foto.mail.ru/mail/shorohov64/146/150.html

Спасибо Всем авторам- первым читателям моих стихов!
Пожелания и замечания с благодарностью приму в рецензиях.
5 марта 2009

Ночь нежна.
Людмила Бенёва-Колегова

Как ночь тиха,
Как звезды ясны,
Ты упоительно нежна.
Но опасенья не напрасны-
Моя неверная княжна.
Ты-ветрена, ты-сумасбродна,
Твоя любовь мне лишь на миг.
Печаль разлуки — безысходна-
Ты полночи лишь ясной лик.
И только звЕзды растворятся
В неясных, призрачных лучах-
Как ни молю тебя остаться.
Ты. таешь. словно воск в свечах.

Полуночно-лунная грусть твоя
Лев Аксельруд
Я и МОРЕ
Лежишь предо мною, одно из морей,
по-своему мир этот чувствуя.
Я льщу себя мыслью: созвучна моей
полуночно-лунная грусть твоя.

Прибоем своим ты опять и опять
о чём порываешься мне рассказать?
О чём же сказать тебе хочется?

Как будто опомнившись – вдруг не пойму,
уходишь в себя, отступаешь во тьму,
в большое своё одиночество.
1954
© Copyright: Лев Аксельруд, 2007
Свидетельство о публикации №1709132654
http://www.stihi.ru/2007/09/13/2654

Мне не прогнать желанья прочь
Людмила Бенёва-Колегова

Мне не прогнать желанья прочь…
В прозрачной тишине
Я черную увидеть ночь
Хочу в своем окне…

И мириадам звезд взглянуть
В безмолвные глаза…
Струит по небу Млечный Путь,
Как по щеке …слеза…

С-Петербург, 1992г.
© Copyright: Людмила Бенёва-Колегова, 2008
Свидетельство о публикации №1803203920
http://www.stihi.ru/2008/03/20/3920

Не гасите, пожалуйста, свечку.
Людмила Бенёва-Колегова

Я хочу сесть порой в электричку,
Что умчит меня, б-г весть, куда.
Не гасите, пожалуйста, свечку —
Я хочу заглянуть сквозь года.

Хочешь, я тебе приснюсь.
Людмила Бенёва-Колегова

Хочешь, я тебе приснюсь.
Наклонюсь и улыбнусь.
Ты проснешься и застонешь,
И опять в огне потонешь.
А проснешься, не поймешь,
Где ты был, чего ты ждешь.

Хочешь, я тебе приснюсь.

Полуночно-лунная грусть твоя
Лев Аксельруд

Расставаясь с фамилией девичьей,
будто с Унжей прощаешься ты,
где плывёт ледоходом белеющий
березняк, уплотнённый в плоты.

Будто с детством прощаешься, с прятками,
с красным зданием на холме,
где шептала над школьной тетрадкою:
«Восемь пишем, один – в уме».

Каждый день ключ от нашей комнаты
ждёт кого-то из нас к пяти.
Грустно видеть его нетронутым.
И так радостно – не найти.

Только снится тебе Унжа милая
с лодкой, с платьицем на корме.
Привыкаешь к моей фамилии:
эту пишешь, своя – в уме.
1966
© Copyright: Лев Аксельруд, 2007
Свидетельство о публикации №1709132654
http://www.stihi.ru/2007/09/13/2654

На супружеском ложе не первую ночь
Лев Аксельруд
* * *
На супружеском ложе не первую ночь
укрываемся каждый своим одеялом,
как страны независимой флагом надёжным.

Изболевшись, во тьме переходят границу
две лазутчицы нежности – руки мои.
* * *
Обычно мы знаем, за что человека не любим.
Но если полюбим, то сами не знаем – за что.
Пускай на планете хоть это останется тайной.

Меж нами сегодня по скверу влюблённо гуляют
вся в белом прекрасная фея и в тёмном горбун.
* * *
Нет, я ещё не стар, не стар, не стар,
коль девушка, навстречу мне идущая,
испуганно к причёске руку вскинула!

Грусть-осень в волосах моих запуталась
всего-то жёлтым ивовым листком.
* * *
Похоже, предо мною негатив:
осыпанное звёздами-веснушками,
у полночи лицо – совсем девчоночье.

В дневных делах я узнаю бессонницы,
как будто ночи – негативы дней.

Небо в чёрных, кричащих осколках рассвета
Лев Аксельруд

Над культяшками бывшей аллеи кружится
гнёзд своих не нашедшая стая грачей.
Небо – в чёрных, кричащих осколках рассвета.

Час вдохновения – звёздный мой час.
Будто впервые к нему поднимаюсь,
преодолев суеты притяженье.
В чёрной, как ночь, молодой шевелюре
прядь поседевшая – Млечным Путём.
Ночь одиночества. Она всё длится, длится.
О чём-то в шелестящей тишине
счастливые секретничают листья.
Так шепчутся влюблённые. Свиданье
ветлы и ветра за моим окном.
http://www.port-folio.org/2007/part276.html

С чем пришло человечество к Судному дню?
На весах годового итога качаются
чаша светлого тона и тёмная вся.

Млечный Путь… Разве это не подпись Творца,
от слезы его смутной размытая?
http://www.port-folio.org/2007/part276.html

Бледная Луна
Валерий Шувалов

В нее почти все тайно
иль явно влюблены,
причем порой фатально —
без комплекса вины,
хоть лик ее неласков;
к тому же не забудь,
что это только маска,
скрывающая суть.
Как это ни печально —
с Земли нам не видны
скрываемые тайны
обратной стороны.
2008
———-
© Copyright: Валерий Шувалов, 2008
Свидетельство о публикации №1802171361
http://www.stihi.ru/2008/02/17/1361

Огонь в ночи — В. Тимошину
Валерий Шувалов

Этот хворост иль солому
ты зажженной спичкой тронь —
по обычаю былому
разведем в ночи огонь.
Нам бы в этом круге тесном
продержаться до утра,
коли нет уж больше места
там, у общего костра.
31.01.2008
————-
© Copyright: Валерий Шувалов, 2008
Свидетельство о публикации №1802010108
http://www.stihi.ru/2008/02/01/108

Днем и ночью
Валерий Шувалов

Сочиняя пиктограммы
(называй как хочешь их!),
я не следую программе,
а из слов слагаю стих:
днем, а иногда и ночью
строю свой словесный дом —
тот, в котором, между прочим,
все мы временно живем.
2007
.
© Copyright: Валерий Шувалов, 2007
Свидетельство о публикации №1710302860
http://www.stihi.ru/2007/10/30/2860

Ночной пейзаж
Валерий Шувалов
Увидим ли, не на коленях стоя,
преодолев оцепененья плен,
на фоне звезд — блюстителей покоя
к о м е т у — символ перемен.

Сон.
Ольга Логвиненко

Я засыпала с мыслями о Вас,
И пробуждаясь в ранний час,
От перелива утренней зори,
Когда мне Ваше имя снегири,
Прощебетали тихо за окном,
И наслаждаясь дивным сном,
По — прежднему о Вас мечтала,
И будто наклонясь пред алтарем,
На пару с пестрым снегирем
Я Ваше имя прошептала.
Вы ангел мой! Желанный мой!
В след эхо пронеслось волной,
И негой сладостно немой,
Я наслаждаюсь вроде,
И в темно-синем небосводе,
Кружась во звездном хороводе,
Луны заманчивая тень,
Мой дивный сон украла,
Когда с ночи шагнула в день.
Я Ваше имя прошептала.
Вы ангел мой! Желанный мой!
И этот сон был дивным наслажденьем,
Когда при серебристо-лунном излучении,
Явился мне знакомый образ твой.

Ты приди ко мне ночкою тёмною
Евгений Зеленов

Своей жене любимой посвящаю

Ты приди ко мне ночкою тёмною,
Чтобы звёзды твой путь не тревожили,
Чтоб трава твоих ног не стреножила,
Страстно-нежной, желанной и томною.

Ты явись ко мне тихою осенью,
В золотом, чтоб глаза слёзы застили,
Захвати меня пылкою страстию,
Своим взглядом с безмерною просинью.

В сарафане, оборками схваченном,
Пропитавшемся свежими росами,
С голубыми глазами раскосыми,
С нежным сердцем, любовью охваченным.

Принеси с собой ветра дыхание,
И пригоршни прохлады предутренней,
И останься до самой заутрени,
Не ища в том грехе покаяния.

Прошепчи мне слова откровения,
И обвей меня русыми косами,
Чтоб от тех слов как будто в жар бросило,
Чтоб моя кровь взыграла в мгновение.

Зимний сон
Андрей Володькин

Умчались ветреные конники
Встречать во мрак зарю весеннюю.
Сидела ночь на подоконнике
Сверкая лунными коленями…

И вспоминала сказку зимнюю
В безвесность смытую до времени.
О том, как рот метель разинула
И завалила город перьями…

О том, как сны рождались долгие
Вот там – за окнами морозными,
Как облака ночными волками
Скитались в мраке стаей грозною.

Как ночь, расправив крылья белые,
Бросала звезды в мир мерцающий…
И пальцы кленов омертвелые
Им становились вдруг пристанищем…

И как в руке зажавши дудочку,
Срывая одеяло теплое,
Ребенок тихо звал снегурочку,
Смешно во сне губами шлепая…

Моя луна
Евгений Бочкарёв

На небе полная луна,
Такая грустная,
И от меня удалена
Она искусственно.

Я понимаю, что не ест
Моя красавица
Из-за того, что мой отъезд
Совсем не нравится.

Слегка растроганный луной,
Скрываю чувства я,
Она прощается со мной,
Такая грустная.

Не улыбается она,
Почти безмерная.
Дождись меня, моя луна,
Вернусь, наверное.

Он сидел на балконе
Костя Мантечибан

Он сидел на балконе, курил и смотрел на луну,
Через ветви деревьев, наполненных ветренным танцем.
И наевшись свинины, мечтал полюбить всю страну,
И молится, и верить, и стать наконец вегетарианцем.

Обливаться водою и бегать трусцой по утрам,
Не смотреть телевизор, читать только умные книги.
Не жалеть, ни копить, из квартиры повыкинуть хлам,
Докурил и прислушался – есть к улучшению сдвиги?

И откуда-то из закоулков бессмертной души,
Но, скорее всего из кишечника вдруг заурчало:
«Не спеши становиться святым, дорогой, не спеши,
Попытайся хоть бросить курить наконец, для начала».

Бледнеет ночь.
Михаил Латник

Бледнеет ночь и тёплая заря
Расширилась над озимью зелёной,
И в свежести предутренней парят
Одни стрижи в глуби разоблачённой.
И дол звучней. Безжизненней луна
Повисла сиротливо над полями.
Проснулся ветер. первая волна
Привольно загуляла зеленями.
Блеснули глянцем листья тополей.
Снуют автомобили мимо дома.
Пронзает воздух звонкий крик стрижей.
Чудесный вид открылся мне с балкона!
Акации медовый запах льют.
А вот сирени дымчатые кисти
И алых маков пепельные листья,
Заре свой шлют приветственный салют.

Ночь
Михаил Латник
На шар земной

Незримо ночь легла.
Стою один в космическом пространстве.
Беззвучно рассыпает звёзды мгла
Навстречу мне огнями дальних станций.
А жизнь течёт и в ясный день и в ночь
Без видимых и ощутимых граней.
Кого хранит, кого отбросит прочь
За рубежи далёких мирозданий.
Не выбираем времени, где жить,
И под какой звездой – не выбираем!
Чем пренебречь? Чем дорожить?
И я, друзья мои, не знаю.
Я верил вам – вы предали меня.
Но ничего нельзя переиначить!
Звонят, как в старину колокола,
И горько ивы над водою плачут.
Скалистый берег, волны, лунный свет –
Всё здесь не вечно!
Ветви, точно нервы, меж небом и землёй.
И я лишь человек!
И говорю о тленности не первый.
И вы туда же – предали меня
Мои мечты, надежды и стремленья.
И только звёзды мне с небес звенят,
Что раб земных желаний я – и пленник.
Сгустилась тьма, на шар земной легла.
Стою один в космическом пространстве,
А с блеском звёзд течёт навстречу мгла
Дрожащими огнями дальних станций.

лунная ночь
Михаил Латник

За окном луна большая.
На полу от рамы крест.
Ничего не нарушает
Тишину ночных небес.
Звёзды редкие мерцают.
Где-то слышно на лугу
Перепёлка восклицает:
«Спать пойдём. » но не могу.
Сердце нынче спать не хочет.
Помнит как я у плетня
Вот такой же лунной ночью
Спрыгнул с белого коня;
Обнял милую и в поле…
Нет в округе не души,
Только я она и воля,
Луг, река да камыши.

В ночи
Михаил Латник

Люблю степи седой простор,
Когда по ней во весь опор
Табун несётся… и луна
Во мраке царствует одна!
А рядом, как служанки бродят,
Две, три звезды, и не находят
В пространстве сумрачном ночи
Куда послать свои лучи,
Повсюду свет свой льёт луна:
На степь, на травы, на меня…
Всё в её блеске серебрится
И кони. кони, словно птицы
Блестя распущенным хвостом,
Парят над сизым ковылём,
И всё владычество степей
Хотят оспаривать у ней,
Но царский лик луны кругом
Всё новым сыпал серебром.

Осенний сон
Ал Сосновский

Когда ты спишь, дожди стихают.
И тенью на закате дня.
Большие птицы улетают
В страну, в которой нет меня.
Там черный кот сидит на крыше.
Там в целом доме нет огня.
Там в сундуке скребутся мыши,
В стране, в которой нет меня.

Опять луна висит над домом.
Упали тени на траву.
Меня нет там, где все знакомо,
Меня нет там, где я живу.
И вновь тебя уносят птицы,
Крылом мир сонный осеня.
И в лунном свете серебрится
Страна, в которой нет меня.

Стирает день ночные краски.
И исчезает черный кот.
Трамвай протер с просонья глазки
И бодро побежал вперед.
Пусть за окном ещё ненастье.
Твой сладкий сон вспугну не я.
Пускай тебе приснится счастье
В стране, в которой нет меня.

Ночь терзаний Адама
А-Фи

Едва удержался от мата я,
Проснувшись в холодном поту:
Лилита, змеюка проклятая,
Чтоб ей было пусто в аду!

Чтоб демон её, злой любовничек,
До дыр укрутил, увертел,
Чтоб брали её не за стольничек,
А кто где когда бы хотел…

Ну, в общем, слова эти гнусные
Я хоть сгоряча не унял,
Печальные были и грустные
Глаза в этот час у меня.

Ворочалась Евушка с краешку,
Я ти’хонько в тапочки встал,
Поправил простынку под Каюшкой,
А Авель во сне бормотал…

И так что-то стало мне муторно.
Я вышел во двор покурить.
А в небе, казалось, предутреннем,
Ей-ей, дьяволица парит.

И вспомнил я всё… аж до коликов…
Эх, лучше б курить не ходил!
Мне б на ночь принять анаболиков,
А я самогонки попил.

И то ль от неё, недоваренной,
А может, ещё от чего,
Покрылся я крупной испариной
От кончиков пят до него.

Как эта змеюка проклятая
Все плоти терзала мои.
Как в куще с газона помятого
Мы встать всё никак не могли.

Как в жарких объятиях корчились –
То я, то она наверху.
А жалко денёчков, что кончились,
Когда я сходил к Старику.

Вот Ева сопит за портьерою…
Вот я утираю свой пот…
Лилитку мою оголтелую
Какой-нибудь демон…*

Застегнут день на пряжку ночи
Ламара
Отклик на «О, Сахара!» (Деньночь)

Застегнут день на пряжку ночи,
Душа бессмертная жива,
И будет жить..и вновь пророчит,
Хоть тело движется едва..

И волны дюн замрут в прибое,
Закатом сменится восход,
Когда оазис тенью скроет
Мой караван, что подойдет..

Пустыня учит..Те, кто с ней
Решит вступить в противоборство,
Не афишируют упорство
В привычном обиходе дней..

И не выкладывают так,
Как может выложить меняла
На свой прилавок ситец-знак,
Что признан..что его признала

Сама губительная сушь-
Чужой сказал бы ..только пришлым
Всегда по сути очень лишним,
Не распознать природы душ

Той жизни, чем жива пустыня,
А что, вот именно, жива,
От древности седой поныне
Плетя легенды кружева,

Вздыхая раскаленным чревом,
Отдохновением маня,
И убаюкав перепевом
Ветров, что реяли, звеня,

Срывая, иссушая грусти,
Утихомиривая боль..

Ко сну.
Диляра Гайсина

И вот закончился день.
Пришла дивная ночь.
Писать стало уж лень.
Сопит рядышком дочь.
Как чудно кружатся картинки в экране небес голубом.
И в сказку зовут снежинки забыться сладостным сном.

День счастливый сын Света
Людмила Бенёва-Колегова

День – счастливый сын Света
Ночь – родная дочь Тьмы
Встретились у Рассвета
И поклялись в любви…
Казалось им, будет вечным
Их счастливый союз,
Что Зарево не разрушит
Нежных, любовных уз.
Казалось, ничто не сможет
Красок стереть любви,
Казалось, сам Б-г поможет,
Чтоб счастливы были они…
Но вот проходит минута
И, плача, уходит Ночь…
Слезы на травы бросает
Тьмы печальная дочь…
Нет! Б-г не решил извечной
Проблемы счастливой любви,
Но он предрешил, что навечно
Лишь миг будут вместе они…
И что она не посмеет
Испепелить любовь…
Вот почему алеет
В росах рассветных…кровь…

Богаченко Татьяна
Огня свечи дрожащее сиянье

В хрустальных рюмках, раздробясь, лучилось.
Двух близких душ волшебное слиянье
Само собой нечаянно случилось.

Казалось им, продлится счастье вечно,
Соединились две руки в пожатьи,
Даря друг другу нежность бесконечно.
Чувств истинных порыв легко сдержать ли?

Пусть выпито вино, и гаснут свечи,
Заря в свой срок царицу-ночь сместила,
Но двое не забудут этой встречи :
У них Любовь бессмертная гостила!

09.02.2008г.
Иллюстрация — НЕ МОЯ, найдена в глубинах Интернета)))

Снова ночь сгустила краски.
Сережка Попов

Снова ночь сгустила краски,
Снова я один,
Снова сумрак снежной маски,
Снова серость льдин.

Все как было, все как будет,
Знаю наперед.
Все остынет, все осудят,
Все, как тень, умрет.

Будет Вечность под ногами,
Будет мир – у ног,
Мы ли спим, играя снами,
Или это – Бог.

Будет так, как уже было,
Нам – не превозмочь,
Что горчило – все остыло,
Наступила ночь.

Спасибо Всем авторам!
Пожелания и замечания с благодарностью приму в рецензиях.

Источник