Виталий Воровский
— Психолог-психоаналитик, поэт, художник, действительный член Руан (Русской академии наук и искусств) член Международной ассоциации творческих работников.
— Лауреат биографического справочника «КТО ЕСТЬ КТО: ВСЕМИРНОЕ ИЗДАНИЕ», член общества русскоязычных литераторов Австрии.
— Шаман, целитель. Своя методика лечения.
- Записи сообщества
- Поиск
Виталий Воровский запись закреплена
Виталий Воровский запись закреплена
Виталий Воровский запись закреплена
Дочери Диане на 12 лет (из книги «Колючий бархат):
Уже двенадцать лет мы вместе,
А я восторженность ловлю,
Что был я удостоен Чести,
И Бога о тебе молю,
Показать полностью.
Твое Рожденье – свет Спасенья,
Для нас, стоящих на краю,
Ведь на алтарь Благословенья,
Ты положила жизнь свою,
Теперь цветешь ты, словно роза,
Стройна, как лань, чиста, как свет,
Тебя укрою от мороза,
И свой исполню я обет,
Оставив старое наследство,
Семью вести путем Любви,
Ведь на меня глядят из детства,
Огромные глаза твои.
(фото с дочерью Дианой и поэтом Костровым в Вене)
Источник
Громкая отставка в Белорусском Экзархате
Архиепископ Гродненский и Волковысский Артемий снят с кафедры; оппозиция надеется, что владыка возглавит «православную церковь в новой Беларуси»
Вчера в Минском епархиальном управлении под председательством митрополита Минского и Заславского Вениамина, Патриаршего Экзарха всея Беларуси, состоялось заседание Синода Белорусской Православной Церкви, сообщает сайт Экзархата.
В заседании приняли участие архиепископы: Витебский и Оршанский Димитрий; Пинский и Лунинецкий Стефан; Гродненский и Волковысский Артемий; Новогрудский и Слонимский Гурий; Брестский и Кобринский Иоанн; Гомельский и Жлобинский Стефан; архиепископ Феодосий (Бильченко); епископы: Бобруйский и Быховский Серафим; Туровский и Мозырский Леонид; Молодечненский и Столбцовский Павел; Слуцкий и Солигорский Антоний; Лидский и Сморгонский Порфирий; Полоцкий и Глубокский Игнатий; Светлогорский Амвросий, викарий Гомельской епархии.
Синод рассмотрел текущие вопросы жизни Белорусской Православной Церкви и принял ряд решений.
Журналы заседания Синода Белорусского Экзархата, в соответствии с Уставом Русской Православной Церкви (статья 8, глава XIII), будут опубликованы после их утверждения Святейшим Патриархом Московским и всея Руси.
Журналы ещё не утверждены Предстоятелем Русской Православной Церкви и не опубликованы, однако СМИ стало известно об одном сенсационном решении белорусского Синода.
В частности, сообщается, что архиепископ Гродненский и Волковысский Артемий снят с кафедры. Информация не получила официального подтверждения, но уже распространена в сети, в том числе на городских сайтах Гродно.
Сторонники владыки Артемия возмущены.
«Увы, совесть Белорусской церкви архиепископа Артемия убрали. Что ж, теперь он может говорить еще свободней. Если сможет пересечь границу», — сокрушается блогер недозапрещённый протодиакон Андрей Кураев.
Сопредседатель незарегистрированной партии «Белорусская Христианская Демократия» Виталий Рымашевский заявляет, что митрополит Вениамин якобы «присоединился к гонителям Церкви. Сколько не галдеть о том, что «церковь отделена от политики» — когда церковные чиновники поддерживают репрессии в государстве — неизбежно вносится антихристов дух в саму церковь и » нейтральные» церковные чиновники полностью в духе светских властей развязывают репрессии внутри церкви, против Тела Христова».
Сооснователь Фонда солидарности BYSOL Андрей Стрижак уверяет, что архиепископ Артемий — «отличная кандидатура на пост главы православной церкви в новой Беларуси».
Иного мнения придерживаются сторонники Русского мира и единства Русской Православной Церкви.
«Происходит очищение Русской Церкви. Как известно, освобождённый вчера от управления Гродненской епархией архиепископ Артемий превратил Гродненскую епархию в оплот «польского восстания». Адепт ПЦУ Константинопольского Патриархата Драбинко посетил Гродненскую епархию в конце 2018 года, уже после решения Константинопольского Патриархата о предоставлении «Томоса» ПЦУ, с целью продвижения Константинопольского Патриархата на Белую Русь. Плацдарм готовится в Гродненской епархии Русской Церкви, которую предал Драбинко», — говорится в заявлении Ассоциации православных экспертов, поступившем в редакцию РНЛ.
«Гродно — русский город, где губернаторами были Михаил Муравьёв-Виленский и Пётр Столыпин. Ассоциация православных экспертов верит и надеется, что на место архиепископа Артемия будет назначен подлинный православный миссионер и патриот Западной и всей Руси!» — надеются православные активисты.
Столь бурная реакция на отставку архиепископа Гродненского и Волковысского Артемия предсказуема. Ведь владыка единственный архиерей в Белоруссии, который не только поддержал протестные акции против президента Белоруссии Александра Лукашенко, но и принял в них непосредственное участие.
Протесты были вызваны выборами президента Белоруссии, состоявшимися 9 августа 2020 года.
14 августа 2020 года архиепископ Гродненский и Волковысский Артемий выступил с Обращением к клиру и пастве Гродненской епархии, в котором осудил действие белорусской власти по пресечению провокаций т.н. белорусской оппозиции.
16 августа на воскресной Литургии владыка произнёс антигосударственную по духу проповедь «о насилии в Беларуси».
В начале сентября Православное братство св. Владимира попросило Святейшего Патриарха Кирилла снять архиепископа Артемия с Гродненской кафедры.
13 сентября архиепископ Артемий вновь удивил своей проповедью, предложив весьма оригинальное толкование Притчи о брачном пире, проникнутое антисоветизмом и русофобией.
Революционные выступления владыки поддерживались и некоторыми клириками Гродненской епархии, некоторые из которых приняли участие в публичном исполнении националистического гимна «Могутны Боже» на паперти кафедрального собора Гродно.
14 октября 2020 года мятежную епархию посетил митрополит Минский и Заславский Вениамин. Архипастырь призвал владыку Артемия и его сторонников воздержаться от исполнения в храмах гимна коллаборационистов «Магутны Боже». В результате Экзарх подвергся массированной травле.
14 марта 2021 года архиепископ Артемий произнёс проповедь, имевшую весьма отдалённое отношение к Великому посту.
По его словам, «идти путем приспособленчества — это путь самоуничтожения. Входить в политику, входить в какие-то другие проблемы, тоже не присуще Церкви. Но Церковь не должна быть безразлична ко всему происходящему. Новомученики и праведники нашего времени всегда говорили: «Молчанием предаётся Бог»».
Как отметил в интервью РНЛ доктор исторических наук, кандидат филологических наук, кандидат богословия, профессор Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, член Синодальной богослужебной комиссии протодиакон Владимир Василик, «проповедь страдает узостью и партийностью».
«Про Лукашенко мы говорим многое. Но человек хоть с малыми остатками совести никогда не посмеет сравнить его с Нероном. И если апостол Павел благословлял покоряться Нерону, то уж владыка Артемий как преемник апостолов мог бы благословить подчиняться Александру Григорьевичу Лукашенко», — полагает православный богослов.
Напомним, что одним из пунктов программы оппозиции «Реанимационный пакет реформ для Беларуси» значится создание «белорусской автокефальной церкви» взамен Белорусского Экзархата Русской Православной Церкви.
Т.н. белорусская оппозиция не скрывает, что хотела бы видеть архиепископа Артемия главой созданной ею раскольнической структуры.
Владыка Артемий давно в Церкви, и это важное обстоятельство может удержать его от ухода в раскол. Не хотелось бы, чтобы он повторил гибельный путь расстриги Филарета Денисенко. Ведь уход в раскол — катастрофичен для православного христианина, тем более, для архиерея, ибо, по словам святителя Иоанна Златоуста, «грех раскола не смывается даже мученической кровью».
Источник
Воровский. Утончённый большевик из «Серебряного века»
…Это был тот самый случай, когда смерть одного интеллектуала и не самого масштабного чиновника по дипломатическому ведомству действительно потрясла всю культурную Россию. Об этом даже стихи писали все – от маститого и великого Владимира Маяковского, до молодого и прославленного в будущем далеко не стихами Леонида Ильича Брежнева.
В мае 1923 года в ресторане «Сесиль» швейцарской Лозанны «дроздовцем» и потомком швейцарских фабрикантов, «ограбленных» русской революцией, Морисом Конради был застрелен русский дворянин польского происхождения, старый большевик, соратник Ленина и советский полпред Вацлав Вацлавович Воровский.
Однако для «культурной России» важно было даже не это: Воровский был для неё не столько дипломатом, сколько одной из важнейших фигур русского литературного процесса начала ХХ века, одним из самых культовых публицистов и авторитетных литературных критиков той русской литературы.
Застрелив Воровского и ранив двух его помощников, Конради отдал револьвер метрдотелю со словами: «Я сделал доброе дело — русские большевики погубили всю Европу. Это пойдёт на пользу всему миру». Освещавший процесс уехавший в том же году в эмиграцию писатель Михаил Арцыбашев писал: «Воровский был убит не как идейный коммунист, а как палач. Убит как агент мировых поджигателей и отравителей, всему миру готовящих участь несчастной России».
Эта фраза была охотно подхвачена как оправдавшими Конради швейцарскими присяжными и всем «свободным миром», так и многими современными, внезапно почувствовавшими себя «белыми» либеральными публицистами, которые ради такого случая радостно презрели как само понятие «терроризма» и «дипломатической неприкосновенности», так и обычную бытовую правду.
Отношения Советской России и Швейцарии были надолго разорваны. До 1946 года, включая отношения торговые, если быть уж совсем конкретным.
А писатель Арцыбашев просто постыдно врал, причём по сугубо личным мотивам: классический «левый интеллектуал» сугубо «профессорского типа» Вацлав Воровский никогда не был никаким «палачом», а Арцыбашев просто тешил давнюю обиду. Его, «ницшеанского героя светских гостиных» литературный критик Воровский в своё время приложил так, что сама фамилия Арцыбашева надолго стала синонимом слова «пошлость» и его просто перестали читать и приглашать в «приличные места».
Впрочем, давайте по порядку.
«Левые интеллектуалы», а Воровский относился именно к ним, были очень серьёзной и авторитетной частью культурной жизни России и до великой русской революции. Причём авторитетны отнюдь не только в «левой среде»: говорят, даже Иван Бунин искренне гордился рецензией всё того же Воровского на свою «Деревню». А вот «декаденты и модернисты», искренне Вацлавом Вацлавовичем презираемые (далеко, кстати, не все: «мастеров» вроде Бальмонта и Брюсова он вполне благосклонно воспринимал), типа всё того же Арцыбашева или идейного гомосексуалиста Кузмина его по-настоящему ненавидели.
Но для начала немного о биографии нашего нынешнего героя.
Воровский родился в Москве, происходил из уважаемого и довольно старинного рода обрусевших поляков, бунтовать начал ещё в лютеранской школе: писал вольнодумные стихи, выступал с речами на полулегальных собраниях учащихся. Свободно владел почти всеми значимыми европейскими языками, включая скандинавские.
Обладая недюжинными математическими способностями, поступил сначала на физико-математический факультет Московского университета, потом, испытывая типичную для европейских учёных тех лет тягу к технике, перевёлся в Императорское московское техническое училище, уже тогда элитное и знаменитое – нынешнюю едва ли не лучшую в мире с точки зрения изучения инженерных дисциплин «бауманку».
Юношеское увлечение польскими национальными идеями довольно скоро прошло: семья была для этого чересчур «обрусевшей», а русский язык – бесспорно родным. Но вот левым интеллектуалом Вацлав Вацлавович оставался всегда, пожизненно.
В русском революционном движении – с 1894 года. Высылался в Вологду и Вятку. После ссылки перебрался в Женеву. Примкнул к большевикам. Как человек необычайной литературной одарённости мгновенно стал одним из самых авторитетных авторов «Искры». Потом вернулся в Россию, работал инженером в Петрограде, сотрудничал в большевистских и не только газетах и журналах, занимался закупкой оружия для боевых дружин. И – очень много писал.
Много и очень качественно.
И через какое-то время стал, как сейчас бы сказали, «одним из столпов» современного ему русского литературного процесса. Выступал против теории независимости искусства от окружающей действительности. Ругался с «веховцами». Поддерживал прозу Бунина и Куприна, причём Куприну, как сказали бы сейчас, вообще «сделал имя». Ненавидел деградацию и декаданс, но при этом его мнение очень высоко ценилось что «символистами» (такими как Бальмонт, Брюсов, Белый и Блок), что «акмеистами» из «Цеха поэтов» (Гумилёвым, Городецким, Ахматовой).
Не любил нигилизм и нигилистов, после его статьи 1909 года «Базаров и Санин. Два нигилизма» и была уничтожена литературная репутация писателя Арцыбашева – того самого, который потом вдогонку обзывал убитого «палачом».
Достаточно сказать, что его литературоведческие и критические статьи Воровского переиздавались вплоть до 1971 года, а многие для них для специалистов и до сих пор более чем актуальны.
Словом, Конради убивал, безусловно, никакого не «большевистского палача».
И самое страшное для «белого движения» – страна это прекрасно знала. Просто здесь очень важно отметить, что «культурная среда» той эпохи «до всеобщей грамотности» была значительно уже, чем нынешняя, и большинство значимых для этой среды персон элементарно знали друг друга лично. И все прекрасно понимали, что назначенный некогда блестящим русским офицером, а ныне истерическим кокаинистом Конради на роль «большевистского палача» утончённый интеллектуал Воровский этой роли вот вообще никак не соответствует. Да и способ проведения теракта: сзади, в затылок, – никакого уважения к стрелявшему «борцу с палачами» тоже, в общем-то, ни у кого не вызывал.
Тем не менее, процесс удалось перевести из уголовного над убийцей и террористом в плоскость «осуждения большевизма»: ничего, в принципе, особенного, обычный «западный» двойной стандарт.
Убийца был оправдан.
И это вызвало не только бурю возмущения в Советской России, но и произвело крайне удручающее и угнетающее впечатление на «умеренную часть» белой русской эмиграции. И, кстати, немало способствовало нарождающемуся движению «Смены вех» и сменивших его впоследствии «Союзов возвращения на Родину».
А Россия советская писала стихи.
Там вообще в это время наблюдался, вместе с удивительным, надо признать, народным воодушевлением, подлинный «взлёт искусств», который, кстати, Вацлав Воровский предсказывал ещё в те времена, когда только «начинал готовить революцию». И который счёл бы, безусловно, достойным завершением своих, пусть и не самых однозначных с точки зрения строгой науки истории, но фантастических с точки зрения «расцвета искусств» революционных трудов.
Самое знаменитое, пожалуй, написал «главный поэт революции» Владимир Владимирович Маяковский.
Сегодня,
пролетариат,
гром голосов раскуй,
забудь
о всепрощенье и воске.
Приконченный
фашистской шайкой воровской,
в последний раз
Москвой
пройдёт Воровский.
Сколько не станет.
Сколько не стало.
Скольких – в клочья.
Скольких – в дым.
Где бы не сдали.
Чья бы не сдала.
Мы не сдали,
мы не сдадим.
…На самом деле, — история – девушка, безусловно, строгая.
И всё расставляющая строго на отведенные полочки и иные, по одним ей ведомым законам, отведенные под это места. Плохо кончил ничем, кроме сего деяния, не отметившийся и скончавшийся «при загадочных обстоятельствах» сообщник Конради штабс-капитан Аркадий Полунин.
Сам экс-адъютант командира «дроздовской дивизии» Морис Конради не раз попадал после этого под аресты по чисто уголовным обвинениям – сказалось злоупотребление алкоголем и кокаином. И в 1931 году, выйдя из-за тюремной решётки за угрозы револьвером ничуть не «политическим» танцовщицам местного варьете, записался во французский «Иностранный легион», где вновь был судим, уже военным трибуналом. И хотя в эмигрантской среде и ходили слухи, что ударил он офицера за то, что тот назвал его «русской свиньёй» – оставим их на совести их распространителей. Просто хотя бы потому, что для гражданина Швейцарии Конради даже и русский язык-то, в общем-то, был далеко не родным. Дальше следы убийцы Воровского теряются, наиболее объективны тут воспоминания, что он «много пил и умер затворником» в Швейцарии в октябре 1946 года.
Был похоронен в 1957-м на парижском Сент-Женевьев-де-Буа и помогавший ему в военной карьере, и «руководивший ею» командир «дроздовцев» Антон Туркул. Деятельность которого была, мягко говоря, неоднозначно воспринимаема даже и в русской эмигрантской среде: добиться за симпатии к фашистам исключения даже из крайне антисоветского (до сих пор) Русского общевоинского союза (РОВС) и высылки из Франции было, в общем, непросто. Да и служить во власовском РОА начальником управления формирования частей – тоже не особо почётно, несмотря на всю героичность личности «наследника Дроздовского».
Впрочем, справедливости ради: сам Михаил Гордеевич Дроздовский к своему будущему «наследнику», судя по некоторым воспоминаниям, относился также не сильно «однозначно». Предпочитавший мятые солдатские фуражки, простые очки в металлической оправе и кашу из одного котелка с солдатами потомственный дворянин Полтавской губернии и заслуженно легендарный Генерального штаба генерал-майор Дроздовский «лампасно-эполетное фанфаронство», которым грешили его «наследники», совершенно искренне презирал.
Забыто творчество «писателя Арцыбашева».
Забыт и сам автор когда-то «гремевшего по петербургским гостиным» романа «Санин», приговорённый некогда Вацлавом Воровским к сомнительной печати «неистребимой пошлости и бульварности». И даже благоволившая к нему, в принципе, в том числе и в эмигрантской среде поэтесса Зинаида Гиппиус только и смогла его помянуть в связи с «беспримесной, чистой ненавистью к убийцам России». А собственно говоря о литературе – ни-ни.
Ну, а на площади Воровского, в самом центре моей Москвы, рядом с Лубянкой, я, когда бываю в том районе, люблю остановиться и покурить. Посмотреть на памятник, скромно поставленный с краю, а не в середине площади, и который, кстати, и сам по себе признан объектом российского культурного наследия. Он, кстати, какой-то такой … очень «неформальный», что ли, для легенды российского МИД, несгибаемого революционера ленинской когорты и столпа одного из самых интереснейших периодов русского литературного процесса. Очень «профессорский» какой-то.
Впрочем, наверное, этот несгибаемый «левый интеллектуал», наверное, именно таким вот и был…
Источник