Просияло лицо Его, как Солнце.
«Солнце превратится во тьму и луна – в кровь» Иоиль.2:31.
«Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло» Мтф.13:6.
«…одежды Его сделались белыми, как свет» Мтф.17:2.
«ПРОСИЯЛО ЛИЦО ЕГО, КАК СОЛНЦЕ».
В Библии читаем:
«И Солнце, и Луна,
И звёзды на небе»,
И смотришь – красота!
Видим наше солнце,
Звёзды и луну,
Говорим о небе…
А что же там в Раю?
Что есть образ Божий?
Как Он в Небесах?
Ведь Любовь – как Солнце!
Светится в сердцах!
Да! Господь там Солнце!
Пламенем святит,
Образ Его в Свете –
Лик Христа творит!
Всем Источник ясен –
Жизнь на Небесах!
Образ Божий виден –
В ангельских глазах!
Благо во служении,
И услада там,
И любовь являет
Яркость Бога нам!
Если Света много,
«Призму» поднеси,
И на месте Солнца,
Ты Луну узри…
И Луна большая,
Отблески кругом,
И под Ней Обители, –
Веры Свет кругом!
Так видна там вера,
В Радости идёт;
Истина там учит,
Избранный народ!
Если Солнце меркнет,
Свет Луны погас,
Звёзды исчезают –
Слепота для глаз.
Значит угасает, на Земле любовь,
Заливает веру, при убийствах кровь.
И познания Истин – благодать Небес,
Их скрывает злоба, тысячи сердец!
Что Господь – есть Солнце!
Видим мы в Словах,
Преображение Божье –
В сердце, на устах!
Лучезарный Пояс,
В Небесах стоит,
Первый, что от Солнца –
Всем Любовь дарит!
А на Нижнем Небе,
Где видна Луна –
Вера восхваляет,
Господа Христа!
А как наше солнце?
Наша как луна?
Не сравнить с Высшим, –
Их место – темнота!
И земное солнце –
Есть «любовь к себе»!
И луна земная –
«Истина во мгле»!
И во Свете Неба,
Вся Земля видна,
И пространство, время –
Мир наш – темнота!
Видна эта бездна:
Ложь одна кругом,
И пророк Иеремия,
Нам кричит о том! Иер.8:1-2.
И угаснет солнце,
Без любви, друзья!
Нам апостол Левий,
Говорит не зря!
Ведь любовь во мраке –
Темнота – одна.
И скользишь душою –
В адовы врата.
Вот и ритуалы,
«Солнцу и луне» –
Затмевают веру,
Истину в душе!
Верить в Слово Божье –
Бога познавать!
Лжеучения разные –
Сердцем пресекать!
Благодать от Бога –
С Богом «вечерять»!
Дар Любви Христовой –
Во Слове пребывать!
Источник
Толкования Священного Писания
Содержание
Толкования на Мф. 17:2
Свт. Иоанн Златоуст
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
См. Толкование на Мф. 17:1
Свт. Иларий Пиктавийский
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
См. Толкование на Мф. 17:1
Свт. Григорий Палама
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
Что означает: «преобразился»? – говорит Златоустый Богослов: «Приоткрыл, насколько Ему было угодно, немного Свое Божество, и показал таинникам обитающего в Нем Бога». Потому что, как говорит Лука: «Бысть егда моляшеся, видение лица Его ино»; «просветися яко солнце», как пишет Матфей. Говорит же: «как солнце», не для того, чтобы кто-нибудь представлял себе оный Свет в понятии чувственного света, – прочь это умственное ослепление тех, которые отнюдь не в силах даже и природные феномены понять более возвышенно! – но для того, чтобы мы познали, что то, что солнце представляет для живущих согласно чувствам и видящим согласно чувствам, то для живущих духом и видящим духовно представляет Христос, как Бог; и в этом богозрении для святых нет нужды в ином свете. Потому что от вечности Сам Он – Свет, а не иной кто; какая же нужда в ином свете для обладающих величайшим светом? Во время же молитвы Он таким образом просиял и неизреченным образом открыл избранным из Учеников неизреченный оный Свет, в то время, как при этом присутствовали верховные из Пророков, дабы явить, что молитва является подательницей сего блаженного видения, и дабы мы познали, что чрез приближение к Богу, достигаемое добродетелью, и чрез единение с Ним нашего ума, происходит и является оное Осияние, даемое и зримое для всех тех, которые путем усердного доброделания и чистой молитвы, непрестанно простираются к Богу. Ибо Истинная и Прекраснейшая Красота, говорит некто, может быть зримой только для очистившего свой ум, поскольку она относится к Божественному и блаженному естеству, созерцатель сияний и благодатей которой, и сам воспринимает нечто от нее, впитывая в свое зрение как бы некий яркий Свет; отсюда и лицо Моисея просветилось при беседе с Богом. Видите, что и Моисей преобразился, когда взошел на гору (Синайскую), и таким образом увидел славу Господню? Однако его преображение происходило от воздействия на него силы Божией и было т.ск. пассивного характера, а не результатом действия внутренней, присущей ему силы, и то, до той степени, до какой его допустила тогда надлежащая мера сияния Истины видеть и вынести Свет Божий. Господь же наш Иисус Христос внутри Себя имел оное Сияние; поэтому ни в молитве, осиявающей тело божественным Светом, не имел Он нужды, но этим Он показал: на основании чего Святым будет приходить озарение Божие и каким образом оно будет созерцаемо ими; ибо и праведницы просветятся, как солнце, в царстве Отца их (Мф.13:43), и таким образом всецело став Светом божественным, как порождения божественного Света, они узрят Христа божественно и неизреченно сверх-сияющего, слава Божества Которого, присущая Его природе, явилась на Фаворе как общая и для Его тела, вследствие единства Ипостаси. Таким образом и вследствие сего Света Лицо Его просияло, как солнце. Но те, которые в нашей среде хвалятся Еллинской наукой и мудростью века сего и предпочетшие отнюдь не слушаться духовных мужей в отношении учений Духа, и даже противиться им, слыша про Свет Преображения Господня на горе, который видим был для апостольских глаз, сразу же сводят его на чувственный и тварный свет, и принижают на этот уровень оный Свет, невещественный и невечерний и присносущный, и превышающий не только чувства, но – и силу ума, – сами будучи низменными и отнюдь не могущие представить себе ничего выше земного. Хотя и Сам Он, Просиявший тем Светом, явил, что он несотворенный, назвав его «царством Божиим»: ибо царство Божие не есть рабское и тварное: ибо оно единое из всех, которое не подвластно правителям и неодолимо, и находится по ту сторону всякого времени и века. «Царство Божие», говорит некто, «не имеет обыкновения начинаться и зависеть от каких-либо веков или времен». Веруем же, что таковым является наследие для тех, которые спасаются.
Омилия 34. На святое Преображение Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
Каким образом: «как солнце»? – Было некогда время, когда этот солнечный свет не был как бы заключенным в некоем сосуде, в форме диска, потому что свет был раньше формы; Производящий же все, произвел солнечный диск в четвертый день, сочетав с ним свет, и таким образом установил светило, которое делает день и бывает видимо днем. Так, вот, и Свет Божества был некогда не как бы заключенным в сосуде, в теле Христовом: потому что Свет является предвечным, а тело является восприятием, которое приял от нас Сын Божий, затем ради нас созданное, заключающее в себе полноту Божества; и таким образом оно явилось обожествленным и богосиянным светом. Вот таким образом просветилось лицо Христово, как солнце, «ризы же Его быша белы яко свет». Марк же говорит: «Ризы Его быша блещащася, белы зело яко снег, яцех же не может белильник убелити на земли» (Мк.9:3). Итак, следовательно, тем Светом просияли и покланяемое (божественное) тело Христово и одежды, но не в равной силе света: потому что лице Его просветилось, как солнце, одежды же стали светлыми, как прилегающие к Его телу, и чрез них Он показал: каково – одеяние славы, в которое в будущем веке облекутся приближенные к Богу, и – каковы одеяния безгрешности, которых, вследствие преступления, Адам совлекшись, увидел себя нагим и устыдился.
Божественный же Лука говорит: «Бысть видение лица Его ино, и одеяние Его бело блистаяся» (Лк.9:29); тем самым все совершаемое там он ни с чем не сравнивает. Марк же прибегает к образу относительно одежд, говоря, что они «быша блещащася, белы зело, яко снег»; но и он показал, что образы и подобия относительно вида оных одежд уступают и не достаточны: потому что снег, хотя и бел, но не сияет, потому что всегда он имеет неровную поверхность, весь будучи составлен как бы из каких-то мелких пузыриков, вследствие смешения с содержащимся внутри воздухом: потому что он уже отнюдь и не облако и не в силах выдавить заключающийся внутри воздух, и силою мороза уплотняется, и таким образом бывает носим воздухом и похож – на пену по белизне и вместе по неровности. Следовательно, поскольку белизна снега не довлеет для передачи приятности оного видения (блистающих одежд Христовых во время Преображения), то к сему понятию присовокуплено понятие блеска; кроме того, и этим Евангелист показывает, что оный Свет, силою которого одежды Христовы стали сияющими и белыми, был паче естественным: потому что не является свойством чувственного света делать белым и сияющим то, на что он падает, но он показывает тот цвет, каков есть на самом деле; а этот Свет, как представляется, покрыл, или лучше сказать – изменил их, что не является свойством чувственного света. А что еще более удивительно, так это то, что и изменив, сохранил их тогда неизменными, как скоро затем явствовало. Разве нечто такое является свойством известного нам света? Поэтому Евангелист представляя не только сияние и превосходящую прекрасность лица Господня, но и сверхъестественную красоту Его одежд, тем, что с белизной снега сочетал и понятие сияния, отвел от мысли, что эта красота была естественной. Поскольку же и искусство, как известно, привносит естеству некую красоту, и поскольку оную красоту он ставит выше украшений, делаемых мастерами, он говорит: «яцех же белильник на земли не может убелити».
Поскольку же предвечное Слово, нас ради воплотившееся, воипостасная Мудрость Отчая, конечно, в Самом Себе носит и слово Евангельской проповеди, и как бы одеждами Его являются буква (облекающее слово), белая, воистину, и ясная будучи, а вместе – и сияющая и просвещающая и как бы подобная жемчужине, лучше же сказать – приличествующая Богу и боговдохновенная для зрящих в духе то, что принадлежит Духу, и богоугодно толкующих тексты Писания, то поэтому и слова Евангельской проповеди Евангелист определил таковыми, «какия белилыцик», – т.е. мудрец века сего, – не может растолковать. И что говорю: растолковать? – Когда и понять он не может, когда и другой растолковывает; потому что, как говорит Апостол: «Душевен человек не приемлет яже Духа Божия, и не может разумети» (1Кор.2:14); посему, сводя на уровень чувственных явлений это превышающее ум и божественное и духовное сияние, заблуждается, безрассудно надмеваясь плотским своим умом, вступая в область того, о чем и понятия не имеет.
Омилия 35. Преображение Господне.
Свт. Иннокентий (Борисов)
и просветися лице Его яко солнце, ризы же Его быши белы яко свет
Источник
Толкование на От Матфея 17:2
Сравнение переводов, параллельные ссылки, текст с номерами Стронга.
Толкование отцов церкви.
Толкование на От Матфея 17:2 / Мф 17:2
Григорий Палама (
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
Что означает: «преобразился»? — говорит Златоустый Богослов: «Приоткрыл, насколько Ему было угодно, немного Свое Божество, и показал таинникам обитающего в Нем Бога». Потому что, как говорит Лука: «Бысть егда моляшеся, видение лица Его ино»; «просветися яко солнце», как пишет Матфей. Говорит же: «как солнце», не для того, чтобы кто-нибудь представлял себе оный Свет в понятии чувственного света, — прочь это умственное ослепление тех, которые отнюдь не в силах даже и природные феномены понять более возвышенно! — но для того, чтобы мы познали, что то, что солнце представляет для живущих согласно чувствам и видящим согласно чувствам, то для живущих духом и видящим духовно представляет Христос, как Бог; и в этом богозрении для святых нет нужды в ином свете. Потому что от вечности Сам Он — Свет, а не иной кто; какая же нужда в ином свете для обладающих величайшим светом? Во время же молитвы Он таким образом просиял и неизреченным образом открыл избранным из Учеников неизреченный оный Свет, в то время, как при этом присутствовали верховные из Пророков, дабы явить, что молитва является подательницей сего блаженного видения, и дабы мы познали, что чрез приближение к Богу, достигаемое добродетелью, и чрез единение с Ним нашего ума, происходит и является оное Осияние, даемое и зримое для всех тех, которые путем усердного доброделания и чистой молитвы, непрестанно простираются к Богу. Ибо Истинная и Прекраснейшая Красота, говорит некто, может быть зримой только для очистившего свой ум, поскольку она относится к Божественному и блаженному естеству, созерцатель сияний и благодатей которой, и сам воспринимает нечто от нее, впитывая в свое зрение как бы некий яркий Свет; отсюда и лицо Моисея просветилось при беседе с Богом. Видите, что и Моисей преобразился, когда взошел на гору (Синайскую), и таким образом увидел славу Господню? Однако его преображение происходило от воздействия на него силы Божией и было т.ск. пассивного характера, а не результатом действия внутренней, присущей ему силы, и то, до той степени, до какой его допустила тогда надлежащая мера сияния Истины видеть и вынести Свет Божий. Господь же наш Иисус Христос внутри Себя имел оное Сияние; поэтому ни в молитве, осиявающей тело божественным Светом, не имел Он нужды, но этим Он показал: на основании чего Святым будет приходить озарение Божие и каким образом оно будет созерцаемо ими; ибо и праведницы просветятся, как солнце, в царстве Отца их (Мф.13:43), и таким образом всецело став Светом божественным, как порождения божественного Света, они узрят Христа божественно и неизреченно сверх-сияющего, слава Божества Которого, присущая Его природе, явилась на Фаворе как общая и для Его тела, вследствие единства Ипостаси. Таким образом и вследствие сего Света Лицо Его просияло, как солнце. Но те, которые в нашей среде хвалятся Еллинской наукой и мудростью века сего и предпочетшие отнюдь не слушаться духовных мужей в отношении учений Духа, и даже противиться им, слыша про Свет Преображения Господня на горе, который видим был для апостольских глаз, сразу же сводят его на чувственный и тварный свет, и принижают на этот уровень оный Свет, невещественный и невечерний и присносущный, и превышающий не только чувства, но — и силу ума, — сами будучи низменными и отнюдь не могущие представить себе ничего выше земного. Хотя и Сам Он, Просиявший тем Светом, явил, что он несотворенный, назвав его «царством Божиим»: ибо царство Божие не есть рабское и тварное: ибо оно единое из всех, которое не подвластно правителям и неодолимо, и находится по ту сторону всякого времени и века. «Царство Божие», говорит некто, «не имеет обыкновения начинаться и зависеть от каких-либо веков или времен». Веруем же, что таковым является наследие для тех, которые спасаются.
Источник: Омилия 34. На святое Преображение Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
Каким образом: «как солнце»? — Было некогда время, когда этот солнечный свет не был как бы заключенным в некоем сосуде, в форме диска, потому что свет был раньше формы; Производящий же все, произвел солнечный диск в четвертый день, сочетав с ним свет, и таким образом установил светило, которое делает день и бывает видимо днем. Так, вот, и Свет Божества был некогда не как бы заключенным в сосуде, в теле Христовом: потому что Свет является предвечным, а тело является восприятием, которое приял от нас Сын Божий, затем ради нас созданное, заключающее в себе полноту Божества; и таким образом оно явилось обожествленным и богосиянным светом. Вот таким образом просветилось лицо Христово, как солнце, «ризы же Его быша белы яко свет». Марк же говорит: «Ризы Его быша блещащася, белы зело яко снег, яцех же не может белильник убелити на земли» (Мк.9:3). Итак, следовательно, тем Светом просияли и покланяемое (божественное) тело Христово и одежды, но не в равной силе света: потому что лице Его просветилось, как солнце, одежды же стали светлыми, как прилегающие к Его телу, и чрез них Он показал: каково — одеяние славы, в которое в будущем веке облекутся приближенные к Богу, и — каковы одеяния безгрешности, которых, вследствие преступления, Адам совлекшись, увидел себя нагим и устыдился.
Божественный же Лука говорит: «Бысть видение лица Его ино, и одеяние Его бело блистаяся» (Лк.9:29); тем самым все совершаемое там он ни с чем не сравнивает. Марк же прибегает к образу относительно одежд, говоря, что они «быша блещащася, белы зело, яко снег»; но и он показал, что образы и подобия относительно вида оных одежд уступают и не достаточны: потому что снег, хотя и бел, но не сияет, потому что всегда он имеет неровную поверхность, весь будучи составлен как бы из каких-то мелких пузыриков, вследствие смешения с содержащимся внутри воздухом: потому что он уже отнюдь и не облако и не в силах выдавить заключающийся внутри воздух, и силою мороза уплотняется, и таким образом бывает носим воздухом и похож — на пену по белизне и вместе по неровности. Следовательно, поскольку белизна снега не довлеет для передачи приятности оного видения (блистающих одежд Христовых во время Преображения), то к сему понятию присовокуплено понятие блеска; кроме того, и этим Евангелист показывает, что оный Свет, силою которого одежды Христовы стали сияющими и белыми, был паче естественным: потому что не является свойством чувственного света делать белым и сияющим то, на что он падает, но он показывает тот цвет, каков есть на самом деле; а этот Свет, как представляется, покрыл, или лучше сказать — изменил их, что не является свойством чувственного света. А что еще более удивительно, так это то, что и изменив, сохранил их тогда неизменными, как скоро затем явствовало. Разве нечто такое является свойством известного нам света? Поэтому Евангелист представляя не только сияние и превосходящую прекрасность лица Господня, но и сверхъестественную красоту Его одежд, тем, что с белизной снега сочетал и понятие сияния, отвел от мысли, что эта красота была естественной. Поскольку же и искусство, как известно, привносит естеству некую красоту, и поскольку оную красоту он ставит выше украшений, делаемых мастерами, он говорит: «яцех же белильник на земли не может убелити».
Поскольку же предвечное Слово, нас ради воплотившееся, воипостасная Мудрость Отчая, конечно, в Самом Себе носит и слово Евангельской проповеди, и как бы одеждами Его являются буква (облекающее слово), белая, воистину, и ясная будучи, а вместе — и сияющая и просвещающая и как бы подобная жемчужине, лучше же сказать — приличествующая Богу и боговдохновенная для зрящих в духе то, что принадлежит Духу, и богоугодно толкующих тексты Писания, то поэтому и слова Евангельской проповеди Евангелист определил таковыми, «какия белилыцик», — т.е. мудрец века сего, — не может растолковать. И что говорю: растолковать? — Когда и понять он не может, когда и другой растолковывает; потому что, как говорит Апостол: «Душевен человек не приемлет яже Духа Божия, и не может разумети» (1Кор.2:14); посему, сводя на уровень чувственных явлений это превышающее ум и божественное и духовное сияние, заблуждается, безрассудно надмеваясь плотским своим умом, вступая в область того, о чем и понятия не имеет.
Источник: Омилия 35. Преображение Господне.
Максим Исповедник (580−662)
и просветися лице Его яко солнце, ризы же Его быши белы яко свет
Когда Слово Божие становится в нас ясным и светлым, а Лик Его сияет, словно солнце, тогда и одежды Его являются белыми, то есть речения Священного Евангельского Писания [являются в нас] ясными, прозрачными и не имеющими никакого покрова. И вместе с Господом приходят [к нам] Моисей и Илия, то есть духовные логосы закона и пророков.
Источник: Главы о богословии.
См. также Толкование на Мф. 17:1
Нил Синайский
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
Когда Владыка Иисус молился на горе, «просветися лице» Его, и ризы Его блистали (Мф. 17:2) . То же бывает с монахами, которые с особенным усердием стараются внимать молитве. Тогда сияет лицо души их и блистает невидимое ее одеяние, чего многие и не знают.
Источник: Письма на разные темы. Монаху Писимию.
Иоанн Кронштадтский (1829−1908)
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
Нас также ожидает преображение от тленного тела в нетленное, от темного в светлое. Но это только для добродетельных. Хотя тела грешников будут нетленны, но они будут мучиться и не будут светлыми.
Источник: Дневник. Том I. 1856.
Иероним Стридонский (
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
Он явился апостолам таким, каким будет во время суда. А слова евангелиста: Преобразился пред ними пусть никто не понимает в том смысле, что Он утратил прежний вид и лицо или утратил действительное тело (veritatem corporis) и принял тело или духовное, или воздушное; а как Он преобразился, это показывает евангелист, говоря:
и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
Там, где делается указание на сияние лица, и описывается блеск одежды, не уничтожается сущность, а только изменяется внешнее прославление. Просияло лице Его, как солнце. Несомненно, что Господь преобразился в тот славный вид (еа gloria), в котором впоследствии Он придет в Царстве Своем. Преображение присоединило сияние, но не устранило Его лица. Но предположим [esto], что тело Его сделалось духовным, разве одежды Его изменились, когда они стали светлыми настолько, что, — как у другого евангелиста говорится, — так на земле белильщих не может выбелить (Мк. 9:3). Но то, что на земле может сделать белилыцик пряжи, телесно и подлежит осязанию, а не духовно и воздушно, — что только вводит в заблуждение глаз и созерцается только в видении.
Источник: Толкование на Евангелие от Матфея.
Евфимий Зигабен (
и преобразися пред ними и просветися лице Его яко солнце, ризы же Его быши белы яко свет
Возвел их на высокую гору, чтобы не быть видимым для всех других; потому и прибавил — едины (ничего Он не делал для славы, а все для пользы), и чтобы мы знали, что должно возвышаться от земной низости тому, кто должен удостоиться Божественного созерцания. Преобразился так, что тело осталось, конечно, при своей собственной фигуре, но в нем отчасти открылось Божественное сияние и осветило лицо Его, и вид Его переменился на еще более Богоподобный. Преобразился пред ними, чтобы они, видя, как Он преобразился, не считали Его другим, и чтобы узнали, как легко Он может делать то, чего желает. Просияло лице Его как солнце, т.е. так показалось им. Сияние это было сильнее солнца, какое-то Божественное и неизреченное. Ризы же Его сделались белыми как свет, так как сияние это разлилось и на них.
Итак, если и кто-либо из вас возлюбит Иисуса, как Петр, или будет возлюблен Им, как Иоанн, или же тягостен врагам Его, как Иаков (а враги Его — демоны), тот возведется на высокую гору, т.е. на высоту знания, и узрит славу Его, насколько возможно человеку: разумею — тайны, от многих скрытые и невидимые. Не будет неуместным сказать, что лицо Иисуса — это смысл Его речей, а одежды — слововыражения этих речей, которыми покрыт смысл как одеждою. Это лицо Его светло и просвещает взирающих на Него, и эти одежды Его также белы, не имея в себе ничего темного и неясного.
Источник: Толкование Евангелия от Матфея.
Лопухин А.П. (1852−1904)
и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет
(Мк. 9:2−3; Лк. 9:29; 2 Пет. 1:16−17). Преобразился, т.е. обыкновенный образ Христа получил некоторый совершенный, высший вид.
Источник