Увидеть мир одной песчинке космос весь
Четверг, 08 Октября 2009 г. 04:07 + в цитатник
To see a World in a Grain of Sand
And a Heaven in a Wild Flower,
Hold Infinity in the palm of your hand
And Eternity in an hour.
/William Blake/
Увидеть мир в одной песчинке
И космос весь — в лесной травинке,
Вместить в ладони бесконечность
И в миге мимолетном вечность.
/Уильям Блейк/
Уильям Блейк родился 28 ноября 1757 года в Сохо, одном из центральных районов Лондона. Он был вторым из детей в семье Джеймса Блейка, торговца трикотажными изделиями, бизнес которого современники называли «умеренно процветающим». Семья жила в квартире над лавкой, на втором этаже дома.
Уильям не ходил в школу — начальным обучением детей занималась мать, привившая будущему художнику и поэту страсть к чтению. Его способности к рисованию довольно рано стали очевидны для родителей, и Джеймс Блейк отдал сына, когда тому минуло десять лет, в художественную школу, где занятия вел Генри Парс, живописец средней руки.
В 1772 году Блейк стал учеником гравера Джеймса Бэзайра, считавшегося уже в то время «мастером старомодным, хотя и добротным». Под его руководством Блейк совершенствовался в искусстве гравюры в течение семи лет. Похоже, правда, что герой нашего выпуска не нашел общего языка с прочими учениками Безайра и потому большую часть времени проводил в одиночестве, копируя в Вестминстерском аббатстве иллюстрации к средневековым рукописным книгам. Именно тогда зародилась любовь Блейка к искусству Средних веков.
8 октября 1779 года Блейк поступил в Королевскую академию художеств, но его пребывание в этом заведении было недолгим — нового студента за что-то невзлюбил президент академии, сэр Джошуа Рейнолдс. Неудачный опыт учебы в академии Блейк воспринял как знак того, что ему пора приниматься за самостоятельную работу. Зарабатывать на жизнь гравюрами по собственным рисункам у него не получилось, и он стал делать книжные гравюры по рисункам других художников.
В двадцать четыре года Блейк женился — на прелестной девушке по имени Кэтрин, которая была моложе его на четыре года. Отец художника скептически отнесся к этому браку, и его можно понять — будучи дочерью торговца зеленью, Кэтрин не умела ни читать, ни писать. Однако сразу же после свадьбы Уильям Блейк с энтузиазмом занялся образованием своей жены, и уже вскоре она стала не только его нежной возлюбленной, но и преданным, понимающим другом. Брак их оказался на редкость счастливым, хотя, увы, бездетным. Кэтрин много помогала мужу, раскрашивая его гравюры и переплетая его книги.
Через год после свадьбы Блейк издал тиражом 20 экземпляров свою первую книгу — «Поэтические наброски». Эту книгу составили, как говорил сам поэт, «плоды неискушенной юности», стихи, написанные им с одиннадцати до девятнадцати лет. Примерно в это же время он, вместе со своим товарищем по мастерской Бэзайра Джеймсом Паркером, открыл «свое дело», решив зарабатывать деньги изготовлением гравюр. Но молодые граверы не обладали необходимой практической сметкой, и их мастерская вскоре прогорела. Это, как ни странно, почти не опечалило Блейка. Гораздо более сильным ударом для него стала смерть его младшего брата Роберта, жившего вместе с ним и Кэтрин и отчасти заменившего им сына. Он умер от в 1787 году от чахотки, когда ему было всего девятнадцать лет. После смерти Роберта художника посетило видение: он говорил, что увидел, как душа брата возносится к небесам — радостная и сияющая. Нужно сказать, что видения случались с Блейком с самого детства (еще десятилетним мальчиком он видел ангелов в кронах деревьев).
Образ Роберта не оставлял Блейка и позже — он утверждал, что покойный брат явился ему во сне, чтобы помочь разрешить задачу, над которой тогда он бился: как изыскать возможность печатать свои стихи и иллюстрации к ним с одной гравировальной пластины. Блейк полагал, что такой способ печати должен был «сплавить» слово и изображение в единый образ. Кроме того, разрешив эту задачу, он обрел бы независимость от издателей и смог бы сам печатать свои произведения — в необходимом ему количестве и в том виде, в каком он хотел видеть их.
Свою новую технику, изобретенную при помощи покойного Роберта, мастер назвал «иллюминированной печатью». Если не считать трех небольших экспериментальных буклетов, первой книгой, изданной с использованием этой техники, стал сборник стихов «Песни Невинности» (работа над ним была завершена в 1789 году). В 1794 году увидели свет «Песни Опыта». Впоследствии Блейк никогда не публиковал их отдельно, но только под одной обложной с первым сборником и под общим названием — «Песни Невинности и Опыта». «Песни», по словам художника, показывали «два противоположных состояния души человеческой» — ее детство, благоуханное в своей чистоте и неискушенности, и взросление, когда под бременем опыта начинают разрушаться прекрасные идеалы невинности. Между этими двумя стихотворными циклами Блейк написал поэму в белых стихах и прозе «Брак Неба и Ада», вышедшую в виде «иллюминированной книги» в 1793 году.
Ни одна из книг Блейка не пользовалась коммерческим успехом. Их попросту никто не замечал. Просвет в жизни художника, едва сводившего концы с концами, наметился лишь в 1795 году, когда Джон Флаксмен (товарищ Блейка по Королевской академии) познакомил его с чиновником Томасом Баттсом. Баттс оценил талант прозябающего в безвестности мастера и, будучи человеком добросердечным, стал оказывать ему поддержку, покупая все его работы за весьма неплохие деньги. Другое знакомство, устроенное Флаксменом, — с Уильямом Хейли, посредственным, но обеспеченным поэтом, — оказалось менее удачным. Правда, он пригласил Блейка поработать в его поместье, и мастер прожил там с 1800 по 1803 год. Но мелкие задания (например, «украсить библиотеку»), которые Хейли давал ему, чувствуя себя вправе напомнить гостю о собственном гостеприимстве, раздражали художника, и он вернулся в Лондон.
Теперь он трудился над новым произведением — эпической поэмой «Мильтон». Закончив поэму (в 1809 году) он решил устроить выставку своих работ — в доме, где когда-то родился и где теперь жил его брат Джеймс. Эта выставка закончилась полным провалом. Посетителей почти не было, а в печати появилась разгромная статья. Автор ее называл Блейка «несчастным лунатиком», а саму выставку — «сборищем нелепостей, порожденных больным воображением». Больше на «выставочные эксперименты» Блейк не решался.
Следующие годы жизни Блейка были очень тяжелы. Если бы не поддержка Бат-тса, он, возможно, не имел бы куска хлеба на обед. В 1818 году художнику, правда, посчастливилось познакомиться с Джоном Линнелом, преуспевающим портретистом и пейзажистом. Он также пытался облегчить жизнь стареющего мастера и даже ввел его в круг идеалистически настроенной артистической молодежи. Юные живописцы почитали Блейка как пророка, героя, отрекшегося от земных благ во имя высокой идеи. Так на склоне лет он получил, наконец, признание — пусть и очень «камерное».
В начале 1820-х годов Блейк работал над иллюстрациями к библейской «Книге Иова» (она вышла в свет в 1826 году) и «Божественной Комедии» Данте (этот цикл остался незаконченным). Обе серии иллюстраций заказал ему Линнел. Один из мемуаристов вспоминал, что однажды посетил Блейка, когда тот работал над иллюстрациями к Данте. «Блейк обварил тогда ногу, — говорил он, — не мог ходить и работал, сидя в постели, заваленной книгами. Мне он напомнил ветхозаветного патриарха или умирающего Микеланджело».
Умер Блейк 12 августа 1827 года от воспаления желчного пузыря. Перед смертью, по свидетельствам бывших при его кончине, он начал шептать, что «видит перед собой раскрывшиеся небеса». Жена Блейка, Кэтрин, пережила его на четыре года и тихо умерла, «шепча молитвы и обращаясь к мужу так, словно тот находится в соседней комнате». Она говорила, что «не заставит его долго ждать и уже идет к нему». Похоронили ее в одной могиле с Уильямом Блейком.
1. «Состраданье» 1794. Галерея Тейт, Лондон 
2. «Геката» 1795. Галерея Тейт, Лондон 
3. «Элохим и Создание Адама» 1795. Галерея Тейт, Лондон 
4. «Великий красный дракон», 1810 
5. «Великий красный дракон и жена-солнце», 1810, Вашингтон 
6. «Беатриче и Данте», 1827 
7. «Данте и Вергилий в воротах ада», 1827 
8. «Европа. Пророчество», 1794 
9. «Америка. Пророчество», 1793 
10. «Лестница Иакова», 1800 
11. «Навуходоносор», 1795 
12. «Смерч возлюбленных», 1827 
13. «Адам и Ева у тела Авеля», 1825 
14. «Сатана и Иов», 1827 
15. «Призрак ничтожества», 1820 
16. «Великий Архитектор», 1794 
17. «Иерусалим», 1820 
18. «Радостный День», 1820 
19. «Симония Папы», 1827 
20. Иллюстрации к поэме Джона Мильтона «Потерянный Рай», 1808
Visionary_Art
Источник
Песчинка
ПЕСЧИНКА
Роберт Уильям Сервис
«Увидеть мир в одной песчинке
И космос весь — в лесной травинке!
Вместить в ладони бесконечность
И в миге мимолетном вечность!»
(Уильям Блейк)
Пространство звёздное не ведает пределов
За солнцем солнце возникают вдруг из тьмы,
Средь многих несогласных мнений,
Есть мненье — нет другой такой Земли.
Уверен, средь галактик бесконечных
Есть миллионы обитаемых миров,
Мир движется к судьбе своей извечной
За Взрывом вслед иль по решению богов.
Подумайте! Миллион богов иль около того
Нам назначают всем по жизни срок,
А ими правит более всего
Превысший Бог.
Такие цифры угнетают разум;
От космоса кружится голова;
И мы, конечно, рады сразу
Сыскать спасенье в мелочах.
Смотри! В моей пустой ладони
(Уж как не кружится земля),
Одну песчинку удержал едва.
Скажи, что это может значить?
Имей глаза я, чтобы увидать,
И мозг, чтоб постигать, —
Уверен, тайну жизни
В одной песчинке смог бы разгадать.
A GRAIN OF SAND
Robert William Service
«To see a World in a Grain of Sand
And a Heaven in a Wild Flower,
Hold Infinity in the palm of your hand
And Eternity in an hour.»
(William Blake)
If starry space no limit knows
And sun succeeds to sun,
There is no reason to suppose
Our earth the only one.
‘Mid countless constellations cast
A million worlds may be,
With each a God to bless or blast
And steer to destiny.
Just think! A million gods or so
To guide each vital stream,
With over all to boss the show
A Deity supreme.
Such magnitudes oppress my mind;
From cosmic space it swings;
So ultimately glad to find
Relief in little things.
For look! Within my hollow hand,
While round the earth careens,
I hold a single grain of sand
And wonder what it means.
Ah! If I had the eyes to see,
And brain to understand,
I think Life’s mystery might be
Solved in this grain of sand.
Источник
ПЕСЧИНКА
ПЕСЧИНКА
Роберт Уильям Сервис
«Увидеть мир в одной песчинке
И космос весь — в лесной травинке!
Вместить в ладони бесконечность
И в миге мимолетном вечность!»
(Уильям Блейк)
Пространство звёздное не ведает пределов
За солнцем солнце возникают вдруг из тьмы,
Средь многих несогласных мнений,
Есть мненье — нет другой такой Земли.
Уверен, средь галактик бесконечных
Есть миллионы обитаемых миров,
Мир движется к судьбе своей извечной
За Взрывом вслед иль по решению богов.
Подумайте! Миллион богов иль около того
Нам назначают всем по жизни срок,
А ими правит более всего
Превысший Бог.
Такие цифры угнетают разум;
От космоса кружится голова;
И мы, конечно, рады сразу
Сыскать спасенье в мелочах.
Смотри! В моей пустой ладони
(Уж как не кружится земля),
Одну песчинку удержал едва.
Скажи, что это может значить?
Имей глаза я, чтобы увидать,
И мозг, чтоб постигать, —
Уверен, тайну жизни
В одной песчинке смог бы разгадать.
A GRAIN OF SAND
Robert William Service
«To see a World in a Grain of Sand
And a Heaven in a Wild Flower,
Hold Infinity in the palm of your hand
And Eternity in an hour.»
(William Blake)
If starry space no limit knows
And sun succeeds to sun,
There is no reason to suppose
Our earth the only one.
′Mid countless constellations cast
A million worlds may be,
With each a God to bless or blast
And steer to destiny.
Just think! A million gods or so
To guide each vital stream,
With over all to boss the show
A Deity supreme.
Such magnitudes oppress my mind;
From cosmic space it swings;
So ultimately glad to find
Relief in little things.
For look! Within my hollow hand,
While round the earth careens,
I hold a single grain of sand
And wonder what it means.
Ah! If I had the eyes to see,
And brain to understand,
I think Life′s mystery might be
Solved in this grain of sand.
Источник