Царство Солнца. От Птолемея до Эйнштейна
М.: Центрполиграф. — 220 с. («Научно-популярная библиотека»)
В недавней рецензии на книжку «О времени, пространстве и других вещах» я пообещал читателю по возможности восполнить пробелы и рассказать о пропущенных в свое время научно-популярных книжках Айзека Азимова, выходящих с 2001 года в московском издательстве «Центрполиграф». Сегодня заполняю одну из таких лакун.
«Царство Солнца» — не что иное, как учебник по астрономии, которую американские школьники изучают, по-видимому, в среднем звене (как, полагаю, и наши). Посему книжка совсем небольшая и в эмоциональном плане очень сдержанная, что, в общем-то, не характерно для Азимова — эрудита с развитым чувством юмора. Текст этого учебника лишен всякого лиризма, зато предельно прост и предельно же насыщен информацией, отчего читать книжку одновременно и легко, и непросто. Легко — потому что достаточно сложные вещи излагаются максимально доступно; трудно — потому что глазу как бы не на чем отдохнуть. «Царство Солнца» — это густо насыщенный графическими расчетами, фактами, переводами античных терминов, датами, именами ученых и космических объектов очерк истории астрономии, а по необходимости и математики с физикой — от древнеегипетских звездочетов и вавилонских астрологов до теории относительности Эйнштейна. Свой очерк автор ограничивает, вероятно, пределами школьной программы и потому рассказывает здесь не о Вселенной и галактиках, а только о Солнечной системе, отчего книга и носит название » The Kingdom of the Sun » — «Царство Солнца».
Что же это такое, история астрономии? История того, как мужало человеческое воображение, восходя от лирики к физике и возводя последнюю до высот поэзии и философии? Или история по-своему не менее поэтичной борьбы науки с астрологией? Или рассказ о постепенном завоевании человеческой цивилизации математикой, в конечном счете благодаря которой мы и смогли представить себе более-менее верную картину мироздания, получив сначала простые очки, а затем микроскоп и телескоп?
Айзек Азимов отвечает: история астрономии — это история того, как позднейшие ученые в течение полутора тысяч лет в тяжелой борьбе с Неизвестным и с самими собой, а порою в смертельном противостоянии с духовными властителями человечества опровергали теорию древнегреческого астронома Птолемея, давшего в свое время удивительно красивую, но совершенно искаженную картину мира, где Вселенная рассматривалась лишь в качестве кордебалета, пардон, Хора, сопровождающего главную героиню, Землю. Так отвечает Азимов и с присущим ему мастерством встраивает в этот сюжет все вышеозначенные темы, а также и множество других. В результате берешься, кажется, за учебник по истории астрономии, а прочитываешь очерк истории цивилизации.
Последнее, впрочем, главный адресат азимовской книжки вряд ли оценит своевременно, зато в старших классах ему намного легче будет воспринимать те же физику и математику, не говоря об истории, ведь многие основополагающие вещи он легко вспомнит — ибо они уже заложены в его сознание автором учебного пособия по астрономии.
Одним словом и в который уж раз: как жаль, что учитель Азимов пришел к нам так поздно, но и какое счастье, что все-таки пришел!
На том можно было бы и закончить, но, остановившись в раздумье, что же из книжки процитировать в завершение этого отклика, и уже, было, решив, что лучше всего — пассаж о знаменитой мистической загадке Джонатана Свифта, как раз и объединяющий в целое физику и лирику, я вдруг почувствовал, что не сказал самого главного. А самое главное в этом очерке, как и вообще в азимовском творчестве, — тот неизбывный оптимизм, с которым автор смотрит на человеческое прошлое, настоящее и будущее. Айзек Азимов не верит в Бога, но верит в человека, что означает: писатель знает, что человечество не только выживет, но и достигнет поистине божественной мощи благодаря своему неспокойному, пытливому уму. Ведь для античной эпохи Птолемей, несомненно, был настолько же прав и настолько же велик, как для средневековья — Коперник, для XVII века — Ньютон, а для нашего времени — Эйнштейн. Но история не завершена, а значит, не остановилась в своем развитии и наука. «В конце концов, Птолемей был не совсем прав. Коперник был убедительнее, но и он оказался не совсем прав. Ньютон был еще более убедителен — и он был не совсем прав. Что-то должно находиться и за пределами системы Эйнштейна» (С. 211).
«Что же именно, — спросим мы, стыдливо прикрывая азимовским учебником астрономии очередное переиздание Нострадамусовых «Центурий» или, того хлеще, брошюрку с квартальным астропрогнозом от какого-нибудь Глобы, еще более бородатого, чем французский эскулап пятисотлетней давности. — Не сверхъестественное ли?»
«Естественное!» — непременно возразит писатель. И расскажет нам еще одну правдивую или фантастическую историю о победе, одержанной человеком над самим собой.
«А как же мистическая загадка Свифта?» — потребуем мы.
И знающий все на свете Исаак Иудович Азимов (так мы называли бы его, живи он не в Америке, а на земле, где родился) улыбнется, махнет рукой и таки расскажет нам об этом необычайнейшем в истории курьезе вот что:
В августе 1877 года американский астроном Асаф Холл открыл марсианские луны, Фобос и Деймос, по мере изучения оказавшиеся самыми необычными из всех известных естественных спутников в Солнечной системе. В особенности Фобос, который вообще уникален, так как оборачивается вокруг Марса за 7 часов 40 минут, то есть быстрее, чем Марс поворачивается вокруг своей оси. «Фобос постоянно догоняет марсианскую поверхность, так что человеку, стоящему на Фобосе, показалось бы, что Марс вращается в обратную сторону, с востока на запад. А наблюдателю на Марсе показалось бы, что в обратную сторону вращается Фобос. Он бы всходил на западе и заходил на востоке» (С. 178 — 179).
За полтораста лет до открытия Холла, в 1726 г. вышла в свет известная теперь каждому ребенку книга Джонатана Свифта «Путешествия Гулливера». В третьей ее части рассказывалось о путешествии героя в страну лапутян, где все жители были учеными. «Вскользь Свифт упоминает о том, что лапутяне изобрели телескопы, которые превосходят те, что имеются в Европе. С помощью этих телескопов они открыли у Марса два спутника (не забудем, до открытия Фобоса и Деймоса еще полтораста лет! — В.Р.), которых европейцы не знают. Далее Свифт описывает орбиты и размеры этих лун, и его описания оказались поразительно близкими к тому, что затем обнаружил Холл. В частности, Свифт заявил, что внутренняя луна вращается вокруг Марса быстрее, чем сама планета, так что марсианам казалось бы, что она встает на западе и садится на востоке.
«Царство Солнца. От Птолемея до Эйнштейна»
Год издания: 2004
Источник
Царство солнца что это
Я начал эту книгу с рассказа о том, как вавилоняне, жившие 2500 тысяч лет назад, наблюдали, как звезды медленно вращаются но небу. Я закончил ее тем, как астрономы удовлетворительно объяснили последнее непонятное движение в пределах Солнечной системы. Механизм Солнца и его планет кажется полным.
Осталось ли что-то несделанным?
Ответ таков: конечно, осталось. Всегда останется нечто недоделанное. Конца знаниям нет и не может быть. Чем больше вопросов человечество решает, тем большее количество дополнительных вопросов у него возникает.
В конце концов, Птолемей был не совсем прав. Коперник был убедительнее, но и он оказался не совсем прав. Ньютон был еще более убедителен — и он был не совсем прав. Что-то должно находиться и за пределами системы Эйнштейна.
И даже если не считать общего устройства Вселенной, мы еще очень многого не знаем о планетах. Например, Луна почти наверняка покрыта слоем ныли. Насколько толст этот слой? Мы видим только одну сторону Луны. Что на другой ее стороне? Венеру вечно покрывают облака. Из чего состоят эти облака? Как выглядит поверхность Венеры? Юпитер испускает радиоволны. Что их создает? На Марсе есть зеленоватые пятна. Не связаны ли они с какой-то формой растительности?
На эти вопросы трудно ответить, потому что мы ограничены тем, что можем увидеть с помощью телескопа, спектроскопа и фотокамеры. Все они зависят от излучения, проникающего сквозь атмосферу. Атмосфера пропускает сквозь себя далеко не все лучи и искажает те, которые пропускает.
Однако наше время — время новой научной революции. Мы отправляем в космос спутники, на которых установлены приборы, чтобы посылать информацию о том, что происходит за пределами атмосферы.
Но и таким образом мы, конечно, будем полагаться на информацию, которая приходит к нам издалека. Однако близко то время, когда в космос будут уходить ракеты с людьми, и люди будут высаживаться на Луну.
Наше поколение может стать удачливым. В нем появятся люди, которые смогут сами отправляться за информацией, вместо того чтобы ждать, чтобы информация пришла к нам сюда. Наше поколение вырвется из нашей планетной тюрьмы и вторгнется в новые области царства Солнца.
Источник
Царство солнца что это
НАЧАЛО В ВАВИЛОНЕ
В наше время ракет и спутников всем известно, что Земля — это планета. Мы знаем, что она вращается вокруг Солнца вместе с другими восемью крупными планетами и многими тысячами объектов поменьше.
Но как мы все это узнали? Если мы будем смотреть на Вселенную вокруг нас, то увиденное нами будет совсем не таким, как нам рассказывают. Движение Земли незаметно: она кажется неподвижной. Солнце — это светящееся пятно огня, которое выглядит совсем небольшим, намного меньше того огромного мира, где мы живем. Планеты — это просто светящиеся точки на ночном небе, и они находятся в компании с тысячами других точек, которые мы называем звездами. Кроме того, там есть Луна, которая кажется такой же большой, как Солнце, но которая постоянно меняет свою форму.
И кажется, что все эти объекты постоянно движутся вокруг Земли.
Понадобились тысячи лет, чтобы человечество поняло: нашим глазам верить нельзя, то, что нам кажется, на самом деле не так. То, как пришли к такому решению, и что случилось потом — очень интересная история, и мне хотелось бы рассказать об этом сейчас.
Начать мой рассказ справедливо с простого взгляда на небо. Именно это сделал древний человек, когда он впервые задумался о небесах, так что с этого рассказ и начинается.
Для начала давайте представим себе, будто мы смотрим на небо, ничего о нем не зная. Что же мы увидим?
Мы можем увидеть вершины деревьев или крыши зданий, птиц или самолеты. Однако все это принадлежит самой Земле. Еще мы можем увидеть облака. Поначалу они могут показаться частью неба. Однако спустя какое-то время станет очевидным, что облака появляются и исчезают, двигаются и меняют форму самым странным образом. Мы поймем, что они не принадлежат к другим, более постоянным чертам неба. И тогда у нас останется небо само по себе.
Нам видны два неба — дневное и ночное. Днем небо ярко-синее. Оно кажется твердым потолком над миром. И действительно, старинное слово для обозначения неба, слово, используемое в Библии, — «твердь». В европейских языках оно происходит от латинского слова «firmamentum», что означает «твердое основание». Как видите, в древности люди действительно считали, что небо — это твердый потолок.
На этом синем дневном небе находится Солнце — круглый сверкающий огненный шар. Еще одним объектом, который мы можем увидеть на дневных небесах, является Луна, кажущаяся бледной и поблекшей (если она видна вообще).
Солнце постоянно движется по небу. Утром оно встает над горизонтом на востоке. Идут часы — и светило поднимается в небе все выше, пока, примерно в середине дня, не проходит более или менее прямо над головой. Потом оно начинает снова опускаться, к вечеру достигает горизонта на западе и заходит за него.
Солнце должно каким-то образом совершить обратный путь ниже горизонта, где нам его не видно. На следующее утро оно снова восходит на востоке. День за днем оно совершает одно и то же движение. Если бы нам никто ничего не объяснял и мы верили только своим глазам, то мы бы сказали, что Солнце движется вокруг Земли, каждый день совершая полный оборот. Много тысяч лет именно так и думали все цивилизованные люди.
Видимо, именно Солнце и делает небо голубым или ярко-синим. Стоит ему сесть — и небо темнеет, становится темно-синим, лотом темно-серым и, наконец, черным. Но хотя оно черное и вся голубизна исчезла, на небе появляются объекты, которые более чем компенсируют эту потерю — объекты, которые днем затмевались сиянием Солнца.
Во-первых, когда на ночном небе есть Луна, она кажется гораздо ярче, чем днем. Хотя Луна гораздо более тусклая, чем Солнце, зато она демонстрирует нам интересные изменения формы. Иногда она совершенно круглая, потом пару ночей кажется чуть приплюснутой с одной стороны. Порой она становится полукругом, а норой — всего лишь изогнутым месяцем.
Луна, как и Солнце, восходит на востоке и садится на западе и, кажется, совершает оборот вокруг Земли один раз в день.
Луна, как и Солнце, — важный источник света для человека. В современном мире мы не осознаем этого так хорошо, как наши деды. Наши ночи освещены электролампами обычного и дневного света и неоновыми вывесками. По сравнению с ними лунный свет становится тусклым, почти незаметным. Однако если бы вы оказались вдали от искусственного освещения, то заметили бы, как поразительно отличается ночь во время полнолуния от безлунной ночи.
Более того: изменения Луны происходят настолько регулярно, что древние люди могли отсчитывать время по этим изменениям. При этом Луна дает понятие месяца так же, как Солнце — понятие дня.
В древнем обществе, занятом сельским хозяйством, было очень важно следить за ходом времени. Необходимо было вовремя посеять семена, вовремя собрать урожай и так далее. Религиозные обряды возникли в связи с севом и сбором урожая, и перемены Луны позволяли следить за ними.
По сравнению с важной ролью Солнца и Луны тысячи точек света на ночном небе, которые мы называем звездами, казались неважными.
Эта точка зрения видна в первой главе Библии, где описывается сотворение Земли. Там в 14-м, 15-м и 16-м стихах говорится:
«И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной, для отделения дня от ночи и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды. »
Как видите, древние евреи понимали важность Солнца и Луны. Они видели в них источники света и мерило времени. А вот на звезды древние евреи обращали мало внимания. Они упоминают об их создании в короткой фразе в самом конце, почти мимоходом: «и звезды».
Однако звезды очень красивы. Если вы когда-нибудь выходили на улицу ясной безлунной ночью там, где поблизости нет искусственного освещения, которое затмевает звезды, то знаете, как прекрасен их вид.
Наверное, именно эта красота заставила людей, которым приходилось не спать по ночам, так внимательно наблюдать за звездами. Пастухи, в одиночестве охраняющие свои стада ночами, могли погрузиться в тихую, далекую красоту звезд. Они вполне могли стать первыми звездочетами.
Изучение небес и того, что там происходит, берет начало в Древнем Вавилоне (в стране, которая сейчас носит название Ирак). В этих местах редко идут дожди и мало облаков, так что за звездами можно было наблюдать каждую ночь.
Не вавилонские ли пастухи составили из звезд первые картины? Этого почти невозможно не делать, глядя на небеса. Например, вы сами видели семь звезд» которые составляют ковш Большой Медведицы. Похоже, что они расположены так, что создают очертания старинного ковша или черпака. В другой части неба есть пять ярких звезд, которые похожи на слегка покосившуюся букву «W». Есть звезды, которые создают квадраты, кресты, змеевидные изгибы и так далее.
Но постоянные наблюдатели с хорошим воображением могут составить из звезд весьма сложные картины. И они могли полностью покрыть небо такими картинами, что каждая звезда была их частью, — и сделали это.
Источник