Тимошечкин вслед за солнцем

Меня играют на экране,

Вот я ползу, вот я бегу.

А вот уже в атаке ранен

И распластался на снегу.

Похоже всё: моя пилотка,

Мой котелок, моя шинель,

И размоталася обмотка,

И рвётся надо мной шрапнель.

Но вот я вглядываюсь ближе,

И что-то мне двоит в глазах:

Никак себя я не увижу

В своих озвученных словах!

Смотрю опять: моя винтовка,

Мной пережитые бои.

Но только не моя сноровка

И все манеры — не мои.

То я какой-то кислый с виду

И, изменив тем грозным дням,

Не верю, затаив обиду,

Ни командирам, ни вождям.

То тут же, на переднем крае,

Когда огонь на полстраны,

О негуманностях войны.

Глядь – я не русский, а вселенский,

И обязательно талант.

Глядь – я не парень деревенский,

А фармацевт иль музыкант.

Что в бой меня ни дать ни взять

Не из России провожали

Мою Россию защищать.

Кино кончается не скоро.

Но я встаю – гремит скамья:

Позвольте, граждане актёры,

Так это я или не я?

Зачем же я к Берлину топал,

Ночами не смыкал очей,

Зачем спасал тебя, Европа,

От белокурых палачей?

О нас и помнить перестали,

И по стране сплошной разор.

Вот если б был товарищ Сталин,

Тогда б другой был разговор.

А нам орденов не давали,

Знать, не за что было давать.

Мы просто в окопах лежали,

В каких нам велели лежать.

Мы просто не ели, не спали

И мёрзли всю ночь напролёт,

А утром над полем вставали

И шли по команде вперёд.

И, жуткому посвисту внемля,

В комочек сжав тело своё,

Царапали пальцами землю,

Чтоб голову втиснуть в неё.

КОГДА ПОТРЕБУЕТСЯ СПРАВКА

Источник

Михаил Тимошечкин, Вслед за солнцем, ВИМО, Москва, 1968, СССР, ВОВ

Подробное описание

По городу отправляю почтой РФ, стоимость аналогична отправке по стране, лично не встречаюсь!

Продается то, что на фото. Оплата принимается в течение 3х дней, выход на связь покупателя — так же, в противном случае ставлю отрицательный отзыв и перевыставляю лот.Ставки НЕ СНИМАЮ! Поэтому прежде, чем сделать ставку, хорошенько обдумайте свое решение.

ВНИМАНИЕ!

Книги, напечатанные ранее 1961 года, за рубеж не отправляю. Если по ошибке в описании лота стоит «отправка за границу», приношу свои извинения — просто не заметила, когда выставляла. Такие книги — только в пределах РФ.

Внимание всем, кто коллекционироует КНИГИ О ВОВ! ОГРМНОЕ поступление новых лотов, масса букинистики, в течение пяти дней все вытавлю. Смотрите!

Некоторые мои лоты выставлены и на других площадках, так что просьба перед тем, как купить или сделать ставку, уточнить, имеется ли данный лот в наличии. Надеюсь на понимание. Спасибо.

И еще: не ждите до последней минуты окончания торгов! Торги иногда заканчиваю досрочно , по просьбе постоянных покупателей, или меня устраивает достигнутая цена. В таком случае лот достается лидеру торгов на данный момент.

Источник

Залёг солдат в открытом поле…

На 90-летие Михаила Фёдоровича Тимошечкина

Вроде совсем недавно, 2 марта 2013 года, в эфире «Народного радио» звучали стихи нашего земляка Михаила Фёдоровича Тимошечкина.

В те же часы русский поэт на больничной кровати под лечебной капельницей оставлял земные заботы потомкам, душой возносясь в даль Небесную в строй фронтовиков-однополчан…

Стихи же его живут своей земной жизнью и придают нам сил на добрые дела.

26 ноября текущего 2015 года Тимошечкину исполнилось бы 90 лет.

Вспоминаю свою первую встречу с Михаилом Фёдоровичем.

Меня, колхозника и выпускника вечерне-заочной средней школы, пригласили в Россошь на слёт сельских и рабочих корреспондентов.

Март 1964 года. Весенняя распутица. Выехали спозаранку на грузовике, пока просёлок ещё был скован ночным морозцем. В доме политпросвещения райкома партии встречали нас журналисты газеты «За изобилие» и её внештатные авторы. Я-то видел почти всех впервые, хотя знал многих пофамильно, читая районку.

В толчее узнал своего старшего наставника – учителя-краеведа из села Новая Калитва Ткаченко. Иван Иванович, как всегда яростно жестикулируя, беседовал с таким же очкариком. Мужичок с ноготок – так назвал я его про себя.

– Вы не знакомы? – сразу прервал разговор Ткаченко.

– Михаил Федорович Тимошечкин, – сказал и крепко, даже очень крепко пожал мне руку. Я слегка опешил. Недавно купил в книжном магазине свежий выпуск столичного альманаха «День поэзии» со стихами стоящего передо мной собеседника. Того самого, что был «колхозом командирован философию изучать». Мне-то известный поэт и собственный корреспондент воронежской областной газеты «Коммуна» представлялся почему-то, по крайней мере, богатырём. Услышав мою фамилию, Тимошечкин сказал: «Знаю, знаю. Читал». И тут же предложил:

– А что, пиши не только в районную газету, но и в «Коммуну».

Сразу продиктовал мне свой домашний адрес и телефонный номер.

После совещания – обед в «колхозной» столовой. Иван Иванович и тут усадил меня за один стол с Тимошечкиным. Я не столько борщ хлебал, сколько слушал старших товарищей, фронтовиков. И речь они вели о войне, о боях на Дону, о герое Советского Союза Василии Прокатове, какой раньше Александра Матросова в наших местах совершил подвиг – закрыл телом амбразуру вражеского дзота.

Прощаясь, решил сказать Михаилу Фёдоровичу, что хочу поступать учиться на факультет журналистики. Ответ обескуражил:

– Не советую. Писать статьи, очерки там тебя не научат. Это ты и сам уже сумеешь постигнуть. Иди в педагогический институт или сельскохозяйственный. Специалисты для газеты нужнее, да и в жизни за спиной знания не носить. Впрочем, это моё личное мнение, думай. – Тут же пошутил: – Своя голова на плечах. Думаю, толковая. Правда, Иван Иванович.

Так с лёгкой руки моего учителя я обрёл тоже доброго наставника на долгие годы.

Поэт ещё к своему 85-летию получил достойный подарок. В Москве издательство «Вече» выпустило антологию о Великой Отечественной войне «Ты припомни, Россия. » На обложку книги вынесено пронзительное стихотворение фронтовика.

До глубины потрясена,

Земля качается от боли.

Там, где заставила война,

Залёг солдат в открытом поле…

Стихотворение это, как и основная часть его военной лирики, родом из Украины. Где солдат «с плавмостков на Днепре прыгал в тёмную воду». Где он «залёг в кювет, у города Кривого Рога. И мне всего семнадцать лет, и жить осталося немного». Где «Ингулец течёт, судьбы – конец, судьбы – начало». Где юный воин дневал и ночевал в окопах, «в цепи развёрнутой бежал» в атаку. «А мины с жутким треском лопались, кругом всё выло и рвалось. Между немецкими окопами, теряя кровь, лежать пришлось».

Но – обо всём по порядку.

Михаил Фёдорович – известный русский поэт, журналист, историк и краевед. О себе он пишет: «Моя малая родина – село Васильевка бывшего Новохопёрского уезда Воронежской губернии». Ныне село «прописано» в Грибановском районе. «Я родился в доброе время – в 1925 году». И далее – «звонкой и высокой стёжкой бежало детство от крестьянской избы». В школе пионер, за отличную учёбу в 1940 году был послан во всесоюзный лагерь «Артек» в Крым. Старшеклассником на летних каникулах работал письмоносцем, счетоводом в сельсовете, прицепщиком и заправщиком в тракторном отряде.

Из десятого класса в 1943 году призвали в армию. Освобождал Украину. Пехотный солдат был ранен в атаке 20 ноября северо-западнее Кривого Рога. После лечения в Харьковском госпитале служил автоматчиком в частях 2-го Украинского фронта в Румынии и Венгрии.

На гражданке учительствовал в родном селе, избирался вторым секретарём Верхнекарачанского, а затем и первым – Белогорьевского райкома комсомола. Заочная учёба, самообразование важны. Но основательно к «роднику знаний» припал в Москве, где довелось учиться в Центральной комсомольской школе при ЦК ВЛКСМ на отделении журналистики.

На газетной ниве отпахал в Чите, Борисоглебске, Балашове, Урюпинске, Аркадаке, Новохопёрске. С 1960 года жил в Россоши – работал собственным корреспондентом воронежской областной газеты «Коммуна», инструктором райкома КПСС, учителем истории – до выхода на пенсию.

На пройденных дорогах и перекрёстках «завязывались и прорастали – по зёрнышку» – стихи, очерки, статьи, рассказы, документальные повести. Они-то и складывались в книги, в числе которых поэтические сборники «Бой» (1971), «Свидетели живые» (1993), «Печаль и благодать» (2005), «3а бруствером великого былого» (2006), «Свободы белый колокол» (2013). Все книги изданы в Воронеже. Там же в 2006 году вышла в свет документальное повествование «Зимние будни. Сталин и его команда в 1942 году». Подвигам разведчиков в боях за Днепр посвящена тоже документальная повесть «Вслед за солнцем» (1968, Москва).

Как точно заметил собрат по перу Владимир Гордейчев, без творчества Тимошечкина «воронежская поэзия не может считаться полной». И не только воронежская. Стихи нашего земляка печатались в столичных журналах, в антологиях «Венок славы», «Русская поэзия. ХX век», «Час России» и других.

Литературоведы занесли нашего земляка в реестр поэтов – фронтовиков. Думается, поспешили. Военные стихи не просто стихи о войне. Они ведь сложены прежде всего о жизни человеческой. Просто там – на передовой линии фронта – в окопе и в бою человек виден яснее. Поэт всю жизнь в окопе, за которым «простирается Русь». И писал он о вечном – о человеческом в человеке. Утверждал высокое гражданское чувство – патриотизм.

Тимошечкин переложил на русский язык стихи великого украинского поэта Евгена Плужника, уроженца Воронежской губернии. А из Киева пришёл очередной номер газеты Конгресса литераторов Украины «Литература и жизнь». На её страницах были напечатаны переводы стихов Тимошечкина на украинский язык.

Когда потребуется справка,

Я дать её всегда готов:

Был отделённым – Бородавка

И слева по цепи – Петров.

Я вспоминаю, как во сне,

Как хлопцы на ходу курили

Одну закрутку на войне,

Пока ещё живыми были.

Ещё их немцы не побили

И в плен не взяли в западне.

Я некурящим был в цепи.

Неловко вылез из траншеи,

Втянул мальчишескую шею

И стал фигуркою в степи.

Мы шли повзводно и поротно

На пулемёты белым днём.

И залегали безрасчётно

Перед убийственным огнём.

О нет, я правды не нарушу

И не скажу наоборот –

Мне до сих пор пронзает душу:

«Вперёд! Тимошечкин, вперёд!»

Вам довдки якоi треба?

Я завжди видати готов:

Був комвiддiлення – Загреба,

А злiва у строю – Петров.

Пригадую, немов у снi,

Як хлопцi на ходу палили

Один «бичок» на батальон,

Поки ще дихали й ходили,

Ще нiмцi ix не перебили,

Не захопили у полон.

Я некурящий був солдат, –

3 траншеi вайлувато вилiз

I легковажно зразу вирiс

Орiентиром для гармат.

Повзводно бiгли ми й поротно

На кулемети вдень тюпцем

I падали безповоротно

Пiд нiщивним страшним вогнем.

Присяги й правди не порушу,

Лежу я поля посеред

Ще й досi – й досi ярить душу:

«Вперед! Тимошечкiн, вперед!»

А нам орденов не давали,

Знать, не за что было давать.

Мы просто в окопах лежали,

В каких нам велели лежать.

Мы просто не ели, не спали

И мёрзли всю ночь напролёт,

А утром над полем вставали

И шли по команде вперёд.

И, жуткому посвисту внемля,

В комочек сжав тело своё,

Царапали пальцами землю,

Чтоб голову втиснуть в неё.

А нам орденiв не давали, –

За що нас було вiдзначать?

Ми тiльки в окопах лежали,

В яких наказали конать.

Ми просто не iли: не спали,

На лiд замерзали вночi,

А вранцi над степом вставали,

В атаку брели крикучи.

Хоч вило й свicтiло над нами,

Рятуючи тiло в бою,

Я в землю вгризався зубами,

Щоб душу сховати свою.

З pociйськоi переклав Леонiд ЧЕРЕВАТЕНКО.

Ковалёв из Белогорья

Над книгой «Зимние будни. Сталин и его команда» Михаил Фёдорович работал вместе с сыном Сергеем Михайловичем. Авторы постарались раскрыть предысторию общего зимнего наступления советских войск в 1942 году.

Цель настоящей работы, подчёркивали авторы, извлечь из многочис­ленных глубинных источников, малоизвестных и во­все неизвестных широкому кругу читателей, и вывес­ти на поверхность нынешнего общественного сознания имена наиболее ярких личностей, которые оказали влияние на ход всенародной борьбы с иноземными захватчика­ми в период Великой Отечественной войны. Расставить их по своим позициям – от окопа переднего края и заводского цеха до кабинета Сталина. Предоставить читателю возможность судить о них и о их вкладе во всенародную победу не по словам расплодившихся ныне фальсификаторов истории, а по делам тех, кто добы­вал победу – по их подвигам и поступкам, по их дея­ниям и ошибкам.

Предлагаем читателю страницы книги, посвящённые нашему земляку. Уроженцу села Белогорье, в котором Михаил Тимошечкин работал первым секретарём райкома комсомола.

Думал ли Ваня Ковалёв когда-нибудь подняться на такую высоту, с которой ему предстояло распоряжать­ся и руководить всеми транспортными перевозками войск и вооружения в Великой Отечественной войне? Нет, не думал и не гадал. Вырастал он в донской сло­боде Белогорье, откуда до железной дороги – целых три десятка километров. Окончил начальную школу. С двенадцати лет работал в крестьянском хозяйстве отца, был выносливым и трудолюбивым. Православ­ный по рождению и в церковь ходил по молодости, и «христаславил» на Рождество, и на гулянках другим парубкам в играх не уступал. А еще любил петь – голос у него был звонкий и красивый. И не просто пел, а в церковном хоре. Так бы и остался крестьян­ствовать на придонской земле, если бы не служба в армии. В марте 1919 года он добровольно вступил в Красную Армию, участвовал в боевых действиях…

В 1935 году окончил Военно-транспортную академию РККА имени Л. М. Ка­гановича и был направлен на административную рабо­ту в Народный комиссариат путей сообщения. В 1939 году в связи с японской агрессией против Монгольской На­родной Республики и направлением советских войск для оказания военной помощи дружественной Монго­лии Ковалёв назначается уполномоченным Совета На­родных Комиссаров СССР по транспортному обеспече­нию боевых операций на реке Халхин-Гол. После раз­грома японских войск и прекращения вооруженного конфликта его утверждают в должности начальника военного отдела наркомата путей сообщения СССР.

В 1940-41 годах Ковалёв возглавлял в наркомате путей сообщения Управление дорог Северо-Западного направления… В мае 1941 года Ковалёва назначили заместителем наркома Госконт­роля СССР по железнодорожному транспорту. В этой должности сорокалетний Иван Ковалёв и встретил на­чало войны.

26 июня 1941 года заместитель наркома Госконт­роля СССР Иван Ковалёв после обеда был вызван к Сталину. Ранее ему доводилось уже не раз видеть вож­дя на многолюдных заседаниях, но быть рядом не при­ходилось. Сталин принял его ровно в 14.00. Он ещё не успел открыть рот, чтобы доложить о прибытии, а вождь от своего рабочего стола тихими шагами уже шёл по ковровой дорожке ему навстречу. На середине кабинета остановился и каким-то удрученным голо­сом произнес два слова:

И на несколько секунд замолк, разглядывая вошед­шего. Таким его – с удрученным выражением лица, с воспаленными глазами – Ковалёв никогда не видел.

Сталин начал говорить и голос его сразу потвердел:

– Товарищ Ковалёв! Вы руководили Западной до­рогой – знаете её. На её путях застряли войска. Поез­жайте и на месте разберитесь. Надо их срочно пере­бросить на Западный фронт. Имейте в виду, транспорт прикрыть нечем. Много авиации уничтожено, из-за предательства или ротозейства – ещё не знаю…

– Ваша задача: скрытно перебросить армии Луки­на и Курочкина. Надо закрыть смоленское направле­ние. Враг идёт на Москву.

Избранное из лирики Михаила Тимошечкина

О, не дедовской мыслью, не заветам запрежным –

Буйством ум твой сковала сердца юного крепь:

Вот уж Русь остается за холмом порубежным

И идут твои люди в половецкую степь.

Захотелось тебе зачерпнуть в синем Доне,

Утолив жажду славы, победным шелом.

В ожидании боя ржут тревожно комони,

И обозные лошади трапят тем же путём.

Степняки побежали, пооставив кочевья,

Заскрипели телеги ночью в гулкую тьму.

Только леший хохочет по дубовым деревьям

И пророчет погибель полку твоему.

В ожидании боя за Осколом-рекою

Ржут комони тревожно в строю боевом,

И над конскою гривой князь поводит рукою

С указующим властным и грозным перстом.

Давно ль, гонимый мором,

Эльтон и Баскунчак?

Давно ли в Диком Поле,

В непаханых степях

Но вот уж к коновязи Заезжего двора

За придорожной грязью

И жмутся к хате хатка.

Летят названья с губ:

Ольха где – Ольховатка,

Дубки где – Редкодуб.

По-над бугром – Вершина,

Вода где – Копанки,

По имени мужчины –

Их жители извозом

И вот уже обозы

На юг за солью шли.

На их пути деревня –

В сто братьев и сестёр,

С едальнею Харчевня,

Одно другим крушили,

И в зарослях лозы

Плелись, росли Большие

Останови над прахом

В века пытливый взгляд!

Ведь тем Чумацким шляхом

Шёл враг на Сталинград.

СЕЛО МОЁ РОДНОЕ

Село моё родное,

Тобой всегда горжусь.

Ты вновь передо мною,

Гляжу – не нагляжусь.

У речки Карачана,

Скрепив с Москвою связь,

Ты Русскою Поляной

Поспеловкой – в честь барина

(Был денщиком Петра),

Кому была подарена

От царского двора.

По имени Василий —

С людишками не крут,

Он без больших усилий

Построил церковь тут.

Хозяйствуя у трона,

Успел во многом он,

И титулом барона

За то был награждён.

Он был мужик бездетный —

Такой судьба была

Но всё же след заметный

Оставил для села.

Живя меж крепостными,

Три века берегло.

ХОРОШО БЫЛО В НАШЕЙ ИЗБЕ.

Хорошо было в нашей избе,

Когда бабка лежанку топила,

И гудела в железной трубе

Развесёлая жаркая сила.

Всё сильней шёл от печки дух,

А она всё с боков краснела,

И пурынь, как галчиный пух,

До двери от неё летела.

Я скручу из соломы пучок,

Приоткрою печную дверку.

И огня озорной язычок

Враз лизнёт золочёную горку.

И садился к нам на пол дед

Через скалку померяться силой.

Хорошо было в нашей избе,

Когда бабка лежанку топила.

Кормильцы русского народа.

На них сейчас особый спрос.

Им было суждено от роду

Всю жизнь работать на износ.

И улыбнётся не без гордости,

Как подобает мужикам:

Жизнь приравняла их по твёрдости

К металлорежущим станкам.

В боях на фронте трижды ранен,

В пути без жалоб и без слёз.

Победу нашу он, крестьянин,

На собственном горбу пронёс.

БЫЛ КРЕЩЁН Я ВОЙНОЮ

Был крещён я войною,

И в судьбине одной

Всё, что было со мною,

Было с нашей страной.

ЗАЛЁГ СОЛДАТ В ОТКРЫТОМ ПОЛЕ

До глубины потрясена,

Земля качается от боли.

Там, где заставила война,

Залёг солдат в открытом поле.

Торчат обмотки, башмаки

Из-под распластанной шинели.

И пушки бьют из-за реки

По серой видимой мишени.

Под ним, от кровушки пьяна,

Земля дрожит, войне внимая.

До самых недр потрясена.

А солнце в небе голубом

Лучи свои перепрядает.

А он, уткнувшись в пашню лбом.

Недвижно смерть пережидает.

Жестка комкастая кровать.

Рубцы и вмятины на теле.

…Мы не умели воевать.

Мы только победить сумели.

Стоял апрель. Взбухали реки.

Жизнь пробуждалась ото сна.

Рождалась в каждом человеке

Одна великая весна.

Не перекликом журавлиным

Она была для нас близка,

-Гремел апрель, и шли к Берлину

Смертельно храбрые войска.

Доты. Дзоты. Траншеи. Окопы.

Артиллерии немолчный гул.

И итог: поперёк Европы

Иль забыт господами и леди

Сквозь задымленный горизонт

Луч надежды, шаги к победе,

Мир спасающий Русский фронт?

Чьи кумиры и чьи правители

Нынче снова творят беспредел –

Из земли достают на расстрел.

Рушат памятники, обелиски,

Под бесовский, надрывный гуд.

Приговором им станет близкий

Справедливый народный суд.

Подготовил Пётр Чалый

Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: » Русская беседа «

Источник