Текст песни Луна — любит землю по кругу
Оригинальный текст и слова песни любит землю по кругу:
Луна любит Земля по кругу
Передай привет своему новому другу
Земля любит Солнце по кругу
Передай привет
Я не знаю и ты не узнаешь под титры
Куда подевались все эти кретины
У неба есть небо
У Луны есть Земля
Один я
Луна любит Земля по кругу
Передай привет своему новому другу
Земля любит Солнце по кругу
Передай привет
Всякие разные глупости этого мира
Один на волне своего радиоэфира
У неба есть небо
У Луны есть Земля
Один я
Луна любит Земля по кругу
Передай привет своему новому другу
Земля любит Солнце по кругу
Передай привет
Перевод на русский или английский язык текста песни — любит землю по кругу исполнителя Луна:
Luna loves the Earth in a circle
Say hello to your new friend
Earth loves the sun in a circle
Say hello
I do not know and you will not know for titles
Where are all these nerds
The palate has sky
The moon has Earth
one I
Luna loves the Earth in a circle
Say hello to your new friend
Earth loves the sun in a circle
Say hello
All sorts of silly things of this world
One in the wake of his radio
The palate has sky
The moon has Earth
one I
Luna loves the Earth in a circle
Say hello to your new friend
Earth loves the sun in a circle
Say hello
Если нашли опечатку в тексте или переводе песни любит землю по кругу, просим сообщить об этом в комментариях.
Источник
1 — 10 Сборник Композиции
Кульков Виктор Константинович.
лит. псевдоним Петр Лирэнский.
поэт, поэзии талант прозы.
рожден 13.11.1984. – 30.12.2021, г. Судогда.
Причина смерти – рак мозга (глиом)
Ликвидация – суицид (перекись водорода в вену на левой руке)
1.06.2021 – 13.11.2023.
Сборник «Композиции».
1. Водица.
У колодца есть ведро,
Чтоб воды напиться,
Женщин милое бедро,
Чтобы не стыдиться.
Сторон света не видать,
Ох, моё ненастье,
Не знал женщин благодать,
Они – моё счастье!
Может милочка явит
Милость и по манит,
Что, с которой буду свит –
В жизни не обманет.
Я дрожу под дубом лишь
Слезами рыдая
Под ночную неба тишь,
Себя утешая.
Небо зарева придёт
Крайним света гладом,
А любовь нет не пройдёт
Под мокротным хладом.
Встречу милую свою
Под водой ливневой,
А пока в колодце пью
Воду, сплю под нивой.
Может милочка придёт
Обнимая, смея,
Побелею словно лёд,
Покраснев, робея.
2. Встреча
А любовь так сильна
Ив главу склонивши
Красота обильна
Дерзость победивши.
Сотворю дерево
Милости любить
Песенным напевом
Сам собой бродить.
В этих очах ясных
Свет дневной зари,
В устах-губках красных
Целуй-сотвори.
Смилуйся родная
Ты одна кругом
Жизнь в меня вдыхая
Ночью или днём.
Я люблю, не зная,
А причина есть,
Если, умирая
Тебе любви весть.
Милая Алёна,
Сердце просит лишь,
Чтоб встречал у клёны
В ночи тебя тишь.
3. Хвоя.
Сердце будет без печали,
Кровь холодная лишь в нем,
Глазки плакать перестали
Ночью хладной, тёплым днём.
Я судьбой и непременной,
Ах, Наташенька тебя
Я нашёл и без измены
Деву русскую, любя.
Что мне делать, как устало,
Подойти я не могу
Пред телом твоим снег талый,
Быстрой реченькой бегу.
Вещь в глазах весна уносит,
Кажется – а ты одна,
И единственная что просит,
Чтобы ночь была у дня.
Ох, мои глубоки вздохи,
Мнить не надо дерзкий рок,
Я люблю тебя до вдоха
Да и после, как есть мог.
Мне твоё лицо приятно,
Речь сребристая твоя,
Красота твоя невнятна,
Как весенняя хвоя.
4. Лето и весна.
Солнце милое восходит,
Струи ясные лучей
В небесах зелёных ходят,
Только я хожу ничей.
Эти тёмные дубравы,
Этот мир природы весь,
Только я влюбился браво,
Словно солнце в зелен лес.
Я влюбился в тень берёзы,
На берёзу ведь боюсь,
Посмотреть сквозь сладки слёзы –
Покраснею и стеснюсь.
Эта милочка красива,
Ах, Аленочка одна –
Лишь прошла весна игриво
И в неё всё лето дня.
5. Руки.
Темнотой ночною небо
Крыто, тучи в синеве,
Только я с водой и хлебом
Весь в молитвах и молве,
Чтоб к ней в сердце достучался
У двери её стоял
На коленях, не прервался
Путь любви, чтоб я рыдал
По Аленочке прекрасной
И прощения просил
У неё за жизнь напрасно,
Ведь её одну любил.
Я лишь ею устрашился –
Я – мальчишка, ей – дышу –
В её чарах – заблудился
И как клёна лист дрожу.
Ей меня, да жалко стало
К себе её подпустил –
С нею поцелуй немало –
Словно жизнь оду прожил.
Она тёплыми руками
Может рученьки хлада
Так сожмёт мои – веками
Вместе мы и навсегда!
6. Глаза ночи.
Её так прелестны взоры
В стороне рассветных зорь –
На глаза, а сини горы –
С переливами узор.
Сладко я в неё влюбился,
Потеплела кровь во мне,
Чуть от чувства не убился
И не умер чуть во сне.
Под ребром всё сердце ноет,
С кровью стынет и кипит,
Бьётся ровно или воет,
Только боль в боли шипит.
Ох, несносное мученье,
Тут, уж нечего терять,
Медлить, лишь просить прощенья
На коленях и рыдать,
Чтобы милая отрада
Посмотрела на меня,
Я бессилен пред преградой
Подойти к ней в солнце дня.
Может ноченькой ненастной
Будет с нею жизнь моя
Вся с Аленочкой прекрасной,
Лишь по ней терзаюсь я.
7. Птичка.
Птичка – милая красотка,
Ах, с тобой бы полетел,
Испытал полёта нотку,
Ни о чём бы не жалел.
Только крылышек не дала
Мне природа – страсть моя,
Проживу я очень мало,
А люблю одну тебя.
Твой дождливый червячок
Съешь его, притопчешь ножкой,
Ляжешь тихо на бочок,
Посмеёшься лишь над крошкой.
8. Огонь дня.
Любуюсь я тобою
Картинкой тихой дня,
Бредя совсем, не скрою
Сердечного огня.
К тебе я только страстен,
Но неподвластна ты,
К тебе мой лик прекрасен
Твоей то красоты.
Стократно кто не видел,
Ты жизнь моя Алён,
Ты мой и бог, и идол,
А твой красный клён.
Но есть любви преграда,
Не любишь ты меня
Прекрасная отрада,
А я люблю тебя.
Твой взор пускаю к сердцу,
Мне плохо без тебя –
Не мысли иноверца,
А солнце-чувство дня.
Утешусь я тобою,
И сердце освежу
Огненною любовью,
Тобою я живу.
9. Весть ночная.
Пред тобою весь смущаюсь,
И не знаю как сказать,
Лишь на чувство нарываюсь,
И боюсь твоим я стать.
Ты моя Алён – икона,
Я молюсь, рыдав сижу,
А берёзы шепчет крона,
На тебя одну гляжу.
Я тебе одной внимаю
Стих не крашенных речей
И тебя своей считаю,
Блеск твой сереньких очей.
Я боюсь тебя красава,
Что он – тихий разговор,
Ты одна моя в грудь лава,
И боязнь, и приговор.
Что ж в смущенья сжалься дева,
По тебе моя лишь речь
В левом боке грудь с напева,
Мне с тобой могилу лечь,
А пораньше обвенчаться,
Свою милую обнять,
Просто заново встречаться,
Весть ночную не унять!
10. Восход
А меня зовут пригожим,
Я пастух младых овец,
Никого и не похожий
В Судогде есть молодец.
Мне не надо слов любовных,
Только б женщина была
Утешительница ровно
Жить со мной и вновь смогла.
В стороне скучной и простой,
Я пою лишь ей свирель,
Не высок мужик я ростом,
Но зато высок апрель.
Помню я весну-голубку
Поцелуй, что мне дала,
Как вино сладкое кубка,
Как восход небес ала.
Источник
Медный всадник
На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел. Пред ним широко
Река неслася; бедный чёлн
По ней стремился одиноко.
По мшистым, топким берегам
Чернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
И лес, неведомый лучам
В тумане спрятанного солнца,
Кругом шумел.И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
Прошло сто лет, и юный град,
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво;
Где прежде финский рыболов,
Печальный пасынок природы,
Один у низких берегов
Бросал в неведомые воды
Свой ветхой невод, ныне там
По оживленным берегам
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен; корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова,
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
Люблю зимы твоей жестокой
Недвижный воздух и мороз,
Бег санок вдоль Невы широкой,
Девичьи лица ярче роз,
И блеск, и шум, и говор балов,
А в час пирушки холостой
Шипенье пенистых бокалов
И пунша пламень голубой.
Люблю воинственную живость
Потешных Марсовых полей,
Пехотных ратей и коней
Однообразную красивость,
В их стройно зыблемом строю
Лоскутья сих знамен победных,
Сиянье шапок этих медных,
На сквозь простреленных в бою.
Люблю, военная столица,
Твоей твердыни дым и гром,
Когда полнощная царица
Дарует сына в царской дом,
Или победу над врагом
Россия снова торжествует,
Или, взломав свой синий лед,
Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Была ужасная пора,
Об ней свежо воспоминанье…
Об ней, друзья мои, для вас
Начну свое повествованье.
Печален будет мой рассказ.
Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
Плеская шумною волной
В края своей ограды стройной,
Нева металась, как больной
В своей постеле беспокойной.
Уж было поздно и темно;
Сердито бился дождь в окно,
И ветер дул, печально воя.
В то время из гостей домой
Пришел Евгений молодой…
Мы будем нашего героя
Звать этим именем. Оно
Звучит приятно; с ним давно
Мое перо к тому же дружно.
Прозванья нам его не нужно,
Хотя в минувши времена
Оно, быть может, и блистало
И под пером Карамзина
В родных преданьях прозвучало;
Но ныне светом и молвой
Оно забыто. Наш герой
Живет в Коломне; где-то служит,
Дичится знатных и не тужит
Ни о почиющей родне,
Ни о забытой старине.
Итак, домой пришед, Евгений
Стряхнул шинель, разделся, лег.
Но долго он заснуть не мог
В волненье разных размышлений.
О чем же думал он? о том,
Что был он беден, что трудом
Он должен был себе доставить
И независимость и честь;
Что мог бы бог ему прибавить
Ума и денег. Что ведь есть
Такие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!
Что служит он всего два года;
Он также думал, что погода
Не унималась; что река
Всё прибывала; что едва ли
С Невы мостов уже не сняли
И что с Парашей будет он
Дни на два, на три разлучен.
Евгений тут вздохнул сердечно
И размечтался, как поэт:
«Жениться? Мне? зачем же нет?
Оно и тяжело, конечно;
Но что ж, я молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Уж кое-как себе устрою
Приют смиренный и простой
И в нем Парашу успокою.
Пройдет, быть может, год-другой —
Местечко получу, Параше
Препоручу семейство наше
И воспитание ребят…
И станем жить, и так до гроба
Рука с рукой дойдем мы оба,
И внуки нас похоронят…»
Так он мечтал. И грустно было
Ему в ту ночь, и он желал,
Чтоб ветер выл не так уныло
И чтобы дождь в окно стучал
Не так сердито…
Сонны очи
Он наконец закрыл. И вот
Редеет мгла ненастной ночи
И бледный день уж настает…
Ужасный день!
Нева всю ночь
Рвалася к морю против бури,
Не одолев их буйной дури…
И спорить стало ей невмочь…
Поутру над ее брегами
Теснился кучами народ,
Любуясь брызгами, горами
И пеной разъяренных вод.
Но силой ветров от залива
Перегражденная Нева
Обратно шла, гневна, бурлива,
И затопляла острова,
Погода пуще свирепела,
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь,
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась. Пред нею
Всё побежало, всё вокруг
Вдруг опустело — воды вдруг
Втекли в подземные подвалы,
К решеткам хлынули каналы,
И всплыл Петрополь как тритон,
По пояс в воду погружен.
Осада! приступ! злые волны,
Как воры, лезут в окна. Челны
С разбега стекла бьют кормой.
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гроба с размытого кладбища
Плывут по улицам!
Народ
Зрит божий гнев и казни ждет.
Увы! всё гибнет: кров и пища!
Где будет взять?
В тот грозный год
Покойный царь еще Россией
Со славой правил. На балкон,
Печален, смутен, вышел он
И молвил: «С божией стихией
Царям не совладеть». Он сел
И в думе скорбными очами
На злое бедствие глядел.
Стояли стогны озерами,
И в них широкими реками
Вливались улицы. Дворец
Казался островом печальным.
Царь молвил — из конца в конец,
По ближним улицам и дальным
В опасный путь средь бурных вод
Его пустились генералы
Спасать и страхом обуялый
И дома тонущий народ.
Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений. Он страшился, бедный,
Не за себя. Он не слыхал,
Как подымался жадный вал,
Ему подошвы подмывая,
Как дождь ему в лицо хлестал,
Как ветер, буйно завывая,
С него и шляпу вдруг сорвал.
Его отчаянные взоры
На край один наведены
Недвижно были. Словно горы,
Из возмущенной глубины
Вставали волны там и злились,
Там буря выла, там носились
Обломки… Боже, боже! там —
Увы! близехонько к волнам,
Почти у самого залива —
Забор некрашеный, да ива
И ветхий домик: там оне,
Вдова и дочь, его Параша,
Его мечта… Или во сне
Он это видит? иль вся наша
И жизнь ничто, как сон пустой,
Насмешка неба над землей?
И он, как будто околдован,
Как будто к мрамору прикован,
Сойти не может! Вкруг него
Вода и больше ничего!
И, обращен к нему спиною,
В неколебимой вышине,
Над возмущенною Невою
Стоит с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне.
Но вот, насытясь разрушеньем
И наглым буйством утомясь,
Нева обратно повлеклась,
Своим любуясь возмущеньем
И покидая с небреженьем
Свою добычу. Так злодей,
С свирепой шайкою своей
В село ворвавшись, ломит, режет,
Крушит и грабит; вопли, скрежет,
Насилье, брань, тревога, вой.
И, грабежом отягощенны,
Боясь погони, утомленны,
Спешат разбойники домой,
Добычу на пути роняя.
Вода сбыла, и мостовая
Открылась, и Евгений мой
Спешит, душою замирая,
В надежде, страхе и тоске
К едва смирившейся реке.
Но, торжеством победы полны,
Еще кипели злобно волны,
Как бы под ними тлел огонь,
Еще их пена покрывала,
И тяжело Нева дышала,
Как с битвы прибежавший конь.
Евгений смотрит: видит лодку;
Он к ней бежит как на находку;
Он перевозчика зовет —
И перевозчик беззаботный
Его за гривенник охотно
Чрез волны страшные везет.
И долго с бурными волнами
Боролся опытный гребец,
И скрыться вглубь меж их рядами
Всечасно с дерзкими пловцами
Готов был челн — и наконец
Достиг он берега.
Несчастный
Знакомой улицей бежит
В места знакомые. Глядит,
Узнать не может. Вид ужасный!
Всё перед ним завалено;
Что сброшено, что снесено;
Скривились домики, другие
Совсем обрушились, иные
Волнами сдвинуты; кругом,
Как будто в поле боевом,
Тела валяются. Евгений
Стремглав, не помня ничего,
Изнемогая от мучений,
Бежит туда, где ждет его
Судьба с неведомым известьем,
Как с запечатанным письмом.
И вот бежит уж он предместьем,
И вот залив, и близок дом…
Что ж это.
Он остановился.
Пошел назад и воротился.
Глядит… идет… еще глядит.
Вот место, где их дом стоит;
Вот ива. Были здесь вороты —
Снесло их, видно. Где же дом?
И, полон сумрачной заботы,
Все ходит, ходит он кругом,
Толкует громко сам с собою —
И вдруг, ударя в лоб рукою,
Захохотал.
Ночная мгла
На город трепетный сошла;
Но долго жители не спали
И меж собою толковали
О дне минувшем.
Утра луч
Из-за усталых, бледных туч
Блеснул над тихою столицей
И не нашел уже следов
Беды вчерашней; багряницей
Уже прикрыто было зло.
В порядок прежний всё вошло.
Уже по улицам свободным
С своим бесчувствием холодным
Ходил народ. Чиновный люд,
Покинув свой ночной приют,
На службу шел. Торгаш отважный,
Не унывая, открывал
Невой ограбленный подвал,
Сбираясь свой убыток важный
На ближнем выместить. С дворов
Свозили лодки.
Граф Хвостов,
Поэт, любимый небесами,
Уж пел бессмертными стихами
Несчастье невских берегов.
Но бедный, бедный мой Евгений …
Увы! его смятенный ум
Против ужасных потрясений
Не устоял. Мятежный шум
Невы и ветров раздавался
В его ушах. Ужасных дум
Безмолвно полон, он скитался.
Его терзал какой-то сон.
Прошла неделя, месяц — он
К себе домой не возвращался.
Его пустынный уголок
Отдал внаймы, как вышел срок,
Хозяин бедному поэту.
Евгений за своим добром
Не приходил. Он скоро свету
Стал чужд. Весь день бродил пешком,
А спал на пристани; питался
В окошко поданным куском.
Одежда ветхая на нем
Рвалась и тлела. Злые дети
Бросали камни вслед ему.
Нередко кучерские плети
Его стегали, потому
Что он не разбирал дороги
Уж никогда; казалось — он
Не примечал. Он оглушен
Был шумом внутренней тревоги.
И так он свой несчастный век
Влачил, ни зверь ни человек,
Ни то ни сё, ни житель света,
Ни призрак мертвый…
Раз он спал
У невской пристани. Дни лета
Клонились к осени. Дышал
Ненастный ветер. Мрачный вал
Плескал на пристань, ропща пени
И бьясь об гладкие ступени,
Как челобитчик у дверей
Ему не внемлющих судей.
Бедняк проснулся. Мрачно было:
Дождь капал, ветер выл уныло,
И с ним вдали, во тьме ночной
Перекликался часовой…
Вскочил Евгений; вспомнил живо
Он прошлый ужас; торопливо
Он встал; пошел бродить, и вдруг
Остановился — и вокруг
Тихонько стал водить очами
С боязнью дикой на лице.
Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
Евгений вздрогнул. Прояснились
В нем страшно мысли. Он узнал
И место, где потоп играл,
Где волны хищные толпились,
Бунтуя злобно вкруг него,
И львов, и площадь, и того,
Кто неподвижно возвышался
Во мраке медною главой,
Того, чьей волей роковой
Под морем город основался…
Ужасен он в окрестной мгле!
Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
Кругом подножия кумира
Безумец бедный обошел
И взоры дикие навел
На лик державца полумира.
Стеснилась грудь его. Чело
К решетке хладной прилегло,
Глаза подернулись туманом,
По сердцу пламень пробежал,
Вскипела кровь. Он мрачен стал
Пред горделивым истуканом
И, зубы стиснув, пальцы сжав,
Как обуянный силой черной,
«Добро, строитель чудотворный! —
Шепнул он, злобно задрожав, —
Ужо тебе. » И вдруг стремглав
Бежать пустился. Показалось
Ему, что грозного царя,
Мгновенно гневом возгоря,
Лицо тихонько обращалось…
И он по площади пустой
Бежит и слышит за собой —
Как будто грома грохотанье —
Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой.
И, озарен луною бледной,
Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко-скачущем коне;
И во всю ночь безумец бедный,
Куда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.
И с той поры, когда случалось
Идти той площадью ему,
В его лице изображалось
Смятенье. К сердцу своему
Он прижимал поспешно руку,
Как бы его смиряя муку,
Картуз изношенный сымал,
Смущенных глаз не подымал
И шел сторонкой.
Остров малый
На взморье виден. Иногда
Причалит с неводом туда
Рыбак на ловле запоздалый
И бедный ужин свой варит,
Или чиновник посетит,
Гуляя в лодке в воскресенье,
Пустынный остров. Не взросло
Там ни былинки. Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхой. Над водою
Остался он как черный куст.
Его прошедшею весною
Свезли на барке. Был он пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради бога.
Источник