Остров ласточек или страна, где рождается солнце
К востоку от Юкатана простирается бирюзовая гладь бесконечного Карибского моря. Из его волн выступает большой остров Косумель, — самая восточная точка майяского горизонта, — место, самое близкое к восходящему солнцу. Поэтому майя называли его «страной, где рождается солнце». Еще они любили называть его Ах-Кусамиль-Петен — «Остров ласточек», в честь богини с ногами ласточки Теель Кусам. Покровительницей острова является богиня радуги Иш Чель — жена великого бога солнца Ицамны, защитница женщин, беременности, родов, материнства и женских работ. Будущие матери приезжали на остров в день 8 Сип, посвященный этой богине в майяском календаре.
На острове сохранилось около 30 полуразрушенных храмов.
Первым древним сооружением, которое нам удалось увидеть, был Эль Седраль — «Кедровник» — строение, предназначенное для астрономических наблюдений. Каменные стены и крышу Кедровника живописно оплетали массивные корни тропических растений. По соседству с «обсерваторией» расположилась католическая молельня.
Удивительно, но календарь майя был гораздо точнее юлианского и григорианского! Они точно высчитали продолжительность обращения Луны вокруг Земли — 29,53059 дня. А орбиту Венеры с ошибкой всего лишь на 20 секунд!
Сохранившиеся святилища острова в большинстве своем отличаются чрезвычайной простотой. Как правило, это небольшое четырехугольное помещение с плоской крышей и единственным входом.
На юге острова находится необычной формы храм — в виде ракушки — Эль Караколь. Протиснувшись на корточках в маленький вход, можно проследить, как стены «ракушки» закручиваются по спирали. Около Эль Караколя я нашла древнюю бусину из жадеита, — возможно, пирамида имеет захоронение.
Караколь — «Дух Улитка» — старейший прапредок, один из богов подземного мира — пещеры предков, изображался в виде старика, сидящего в раковине. Пространство пещеры предков отождествлялось с пространством завитков раковины и олицетворяло Млечный Путь — путь души в пространстве от рождения к смерти и последующему возрождению, символом которого являлась падающая звезда. В первый лунный месяц беременная женщина должна была отправиться ночью на пирамиду, чтобы увидеть падающую звезду. Млечный Путь — «творец» всего сущего. В основе всех религиозных и духовных представлений майя лежала идея реинкарнации — постоянного возрождения душ умерших. Святилище символизировало пещеру предков и являлось главным культовым местом.
Источник
Там, где рождается солнце
В мире Японию принято именовать «Страной восходящего солнца», но сами японцы называют свою страну «Nippon», что значит «Происхождение солнца». С того времени, как Марко Поло в XIII веке открыл Европе «Золотую Землю Джипангу», эта страна влечёт к себе многочисленных путешественников.
Она и сейчас обладает привлекательным магнетизмом: многообразные культурные особенности, волшебная красота природы и несравненное гостеприимство японцев делают Японию интересной для туристов.
Японский архипелаг состоит из 3 тысяч островов, крупнейшими из которых являются Хоккайдо, Хонсю, Кюсю и Сикоку. Архипелаг часто подвержен землетрясениям, к тому же на территории самой Японии действуют 60 вулканов. Большая часть Японии — гористая. Равнинные и прибрежные территории занимают города. Агломерация Токио-Йокогама является крупнейшим урбанистическим образованием в мире.
Поскольку японские острова имеют значительную протяженность с севера на юг, то северные районы страны лежат в холодном климатическом поясе, а южные — в субтропическом. На острове Хоккайдо зимой -10 ° C, на юге — +17 ° C. Летом в Японии дуют влажные муссоны.
Национальный состав японцев однородный (99 %), но здесь много национальных меньшинств, такие как народность айны или жители острова Окинава.
Археологические исследования свидетельствуют, что эта земля была заселена людьми (выходцами из Китая и Кореи) в период палеолита. В IV – VI вв. на территории теперешней префектуры Нара образовалось первое государство — Ямато. Религия японцев синкретична: здесь можно встретить буддистские и синтоистские алтари. Пришедшее в Японию в VI веке конфуцианство имеет скорее отношение к морали, чем к религиозному аспекту.
Долгое время Япония была закрытой страной, поэтому там очень специфическая культура. Например, по всей стране проводится любование цветущей сакурой, а совершение паломничества к горе Фудзияма считается долгом каждого японца. Театры Но и Кабуки, чайная церемония, национальный вид спорта сумо – все это неотъемлемые элементы японской самобытности.
Знакомство с Японией лучше всего начать с Токио, столицы страны: совершить экскурсию в Императорский дворец, пройтись по торговым районам Акихабара и Гинза, посетить храмы Медзи Дзингу и Асакуса, подняться хотя бы на одну из смотровых площадок, откуда виден весь город.
Из Токио удобно делать вылазки в другие города, например, в две древние столицы Нару и Киото. В Киото рекомендуется посетить императорский дворец, Золотой и Серебряный павильоны, храмы Нандзендзи, Кёимизу и Рёандзи с садом камней, храм мха Сайходзи, императорскую виллу, замок Нидзё.
Япония славится своими природными достопримечательностями. Одно из них – самое большое озеро страны Бива на острове Хонсю, недалеко от Киото. Его красоты воспевали поэты и писатели древности, оно – символ Японии наряду с горой Фудзияма. «Японские Альпы» в регионе Тюбу, завораживающий своей суровой природой остров Хоккайдо, коралловые рифы Окинавы и изумительные пейзажи острова Сикоку – это неполный перечень того, чем может удивить путешественника Япония.
Источник
18. В СТРАНУ, ГДЕ РОЖДАЕТСЯ СОЛНЦЕ
Кавак
Тулум — город Рассвета, город, которым правил властитель по имени Солнечный лик, вне всякого сомнения, был весьма тесно связан с культом золотого солнца и с востоком, той стороной горизонта, откуда солнце приходит. Культ солнца? С ним я уже встречался в истории майя, при изучении их городов. А в Мериде, где началась наша авиационная экспедиция, я познакомился с человеком, который может считаться основоположником учения о майя как о великих почитателях солнца. Этот местный юкатанский автор Хосе Диас Болио утверждает, что майя покинули города Древнего царства и пришли на Юкатан лишь для того, чтобы оказаться поближе к стране, где рождается животворный диск солнца. Древние индейцы, как он считает, верили, что если они будут идти все время на восток, то обязательно найдут это место. А Юкатан, и в особенности Кинтана-Роо, — самая восточная из майяских земель. Потому-то якобы полуостров и был заселен, и здешние изумительные индейские города со всеми их пирамидами и дворцами основаны лишь как величественное приветствие божественному солнцу. Весь Юкатан стал необозримым алтарем под открытым небом — алтарем для молебствий в честь золотого бога.
Так представляет себе дело Диас Болио. Я же знаю одно: сколько майя-ологов — столько теорий, так или иначе объясняющих, почему были покинуты города классического периода и основная масса майяских племен переместилась на Юкатан. Однако мне известно и то, что Юкатан действительно в своем роде единственное место во всей Центральной Америке, где в течение целого года, день за днем без всякого исключения, можно наблюдать восход, рождение солнечного диска. Это многократно подтверждали многие мои юкатанские друзья.
Но и сюда, на Юкатан, и даже в город Рассвета, город солнечного диска — Тулум, солнце приходит утром, чтобы вечером снова скрыться за горизонтом. И следовательно, если я хочу идти по его золотым стопам и найти место, где рождается сверкающий луч, мне нужно шагать по волнам все дальше и дальше на восток.
К востоку от Тулума простирается уже только море. Лазурное, прекрасное и почти бесконечное. Из его волн выступает несколько микроскопических островков и один настоящий большой остров, самая восточная точка майямиского горизонта, самый восточный майяский меридиан и, по представлениям майя, место, самое близкое к солнцу.
Это место, или, точнее, остров, называется Косумель. И возможно, именно благодаря своему положению самой крайней точки оно почиталось центральноамериканскими индейцами как ни одно другое место майяского мира. Лишь Чичен-Ица своей священной славой могла соперничать с Косумелем.
Но Чичен-Ицу изучает третье или даже четвертое поколение майяологов. А Косумель, где так же, как в Тулуме и во всем Кинтана-Роо, индейцы на долгое время вновь взяли власть в свои руки, известен исследователям майяской культуры весьма поверхностно. Это обстоятельство тоже влекло меня в страну, где рождается солнце.
На Косумеле я побывал дважды. Первый раз в обществе Джона и Билла. Три года спустя я вернулся на солнечный остров и пробыл здесь значительно дольше. Среди местных индейцев я провел чудесное рождество и встретил с ними Новый год. Моим местопребыванием стала окраина единственного крупного косумельского поселения Сан-Мигель на западном берегу острова, неподалеку от единственной естественной его гавани — Калеты.
Посещение Косумеля было интересно для меня и как этнографа. Оно позволило познакомиться с образом жизни тех современных индейцев, которые целиком связаны с морем. Здешние майя ловят дорад (огромных тунцов), барракуд и рыб, чешских названий которых я даже не знаю (макаби, уачинанго, ишкэхиль), а также четыре вида морских черепах (карей, кауамо, которра и чалупа). У южных берегов острова сан-мигельские рыбаки рискуют охотиться на акул.
Итак, современные обитатели Косумеля — индейцы-майя, непосредственные потомки доколумбовых обитателей солнечного острова. В деревне Сан-Мария я даже встретился с членами разветвленного индейского рода, которые в качестве фамилии используют традиционное священное имя Балам-Ягуар.
Но и на Косумель я отправился в первую очередь не за современными индейцами, а за их доколумбовыми предками и в особенности за творениями древних майяских строителей. На простейшей карте, которую мне удалось приобрести в Сан-Мигеле, обозначено около 30 мест острова, где сохранились остатки индейских святилищ. И везде лишь остатки святилищ. А отнюдь не подлинных городов.
Уже во время первого полета над Косумелем, когда наш «бичкрафт» шел низко, над самыми верхушками деревьев, я пытался разглядеть в густых зарослях, покрывающих этот приплюснутый, плоский остров (средняя его высота всего 3 метра над уровнем моря!), какие-нибудь значительные скопления индейских пирамид, индейских святилищ, но всякий раз тщетно. После того как мы приземлились, я несколько раз продирался к ряду небольших косумельских храмов через здешние низкие, но очень густые заросли. Сохранившиеся святилища индейского острова в большинстве своем отличаются чрезвычайной простотой. Они состоят из одного четырехугольного помещения с единственным входом в передней части постройки. И тем не менее эти крошечные храмы, эти маленькие и лишенные всякого эффекта святилища, к тому же находящиеся сейчас в весьма плачевном состоянии, посещали тысячи паломников со всех концов страны майя.
Дело в том, что на Косумеле (майя называли его Ах-Кусамиль-Петен -буквально «Остров ласточек») индейцы майя обращались с молитвами не только к золотому солнцу, но еще и к какой-то весьма важной для них «святой божьей троице». В нее входили Теель Кусам — «Богиня с ногами ласточки», о которой я никогда не слышал ни до, ни после этого. Еще одним косумельским богом был Ахульнеб — «Бог с луком», о котором мне также мало что известно. Но большинство индейцев майя отправлялись на Косумель для того, чтобы поклониться покровительнице острова — богине Ишчель, жене великого бога Ицамны, защитнице женщин, беременности, родов, материнства и женских работ. Большинство паломниц, главным образом будущих матерей, приезжало на остров в день 8 Сип, который был посвящен этой богине в майяском календаре. (Предшествующий день посвящался ее могущественному супругу Ицамне).
Покровительнице острова, помимо десятков скульптур и большинства местных храмов, принадлежал и единственный в майяском мире оракул. При 220 посредничестве жрецов Ишчель предсказывала паломницам будущее.
В каком из здешних полуразрушенных маленьких храмов (современные жители Косумеля называют их лишь по-испански: «Сан-Северо», «Эль Реаль», «Агуа Гранде» и даже «Мирамар»!) находился оракул-я не знаю; но из всех этих памятников меня более всего заинтересовал один, причем решительно не имевший ничего общего с родами, беременностями и всеми теми женскими делами, которыми повелевала Ишчель. До этой индейской постройки я тоже не мог добраться пешком. Низким косумельским «бушем» владеют броненосцы, местные лисицы — оч, коати и маленькие попугаи. Человеку же чрезвычайно трудно проникнуть в глубь острова. Впервые после путешествия по Коацакоалькосу я вновь вынужден воспользоваться лодкой. Но теперь уже предстоит поездка не по заболоченной реке, а по морю, волшебно голубому, но беспокойному и весьма вероломному. Особенно по отношению к тем, кто пришел в страну майя издалека.
В прошлом году четверо экскурсантов, которых сильное течение в проливе между Островом ласточек и Кинтана-Роо отнесло от берегов Косумеля, долгих 4 дня блуждали по морю. А несколько лет тому назад три американских туриста таким же образом потерялись в проливе на целых 14 дней! Когда местные рыбаки наконец нашли их, один из неудачников был мертв.
Я надеюсь, что моей лодке не грозит судьба неосторожных экскурсантов. Меня держит на воде простое рыбачье суденышко с командой из двух человек. Отец и сын, оба майя, знают море куда лучше, чем собственную историю. Но, руководствуясь сведениями, почерпнутыми из единственного археологического труда, который посвящен, пусть всего лишь частично, Острову ласточек, я совершенно точно определил им цель нашего плавания: маяк у мыса Селараин, на южной оконечности острова.
Там, за маяком, на восточном берегу должны находиться остатки майяского центра, майяское святилище с неясным названием «Пять ворот».
Мы обогнули самую южную оконечность Острова ласточек и оказались в сияющих лучах утреннего солнца, в золотом облаке, парящем над водами. В тот миг я понял: прав Диас Болио или не прав, но именно здесь почитатели солнца — древние майя должны были найти священное место. Ибо здесь полностью осознаешь и глубоко ощущаешь два элемента, две основные стихии: лазурное море и золотое солнце.
Да. Я нахожусь там, куда стремился попасть! Безусловно, здесь и больше нигде, согласно представлениям индейцев, рождается солнце. Здесь, в этом единственном во всей Центральной Америке месте золотой диск выступает из волн так близко от вас, что, кажется, протяни руку — и дотронешься до него, здесь сверкают, сияют, материализуются его слепящие стрелы. Да, здесь и больше ни в каком другом месте может, должно рождаться солнце!
Говорю своим проводникам — пожалуйста, пристаньте здесь. Но они и сами уже направляются к берегу. Небольшой маяк на мысе Селараин тоже указывает мне дорогу. Неподалеку от берега я нахожу развалины «Пяти ворот» (я подчеркиваю — развалины, потому что Косумель, по сути дела, сплошные развалины; на этом изолированном острове пока не реставрировано ни одного майяского объекта). И действительно, они обращены к востоку. Солнце, которое минуту назад слепило меня, отражаясь в морских волнах, столь же ярко освещает сейчас древнее строение. Волнение уступает место новому, еще более сильному чувству — удивлению. Такого диковинного здания мне ни разу не доводилось встретить за все время путешествия, которое я предпринял ради разгадки тайн индейских пирамид, тайн индейских, майяских городов. Построено оно так же, как и другие косумельские храмы: одно помещение с четырехугольной горизонтальной проекцией. Но над центральной частью этого основного святилища надстроен второй этаж, а над ним, как купол римского Пантеона, высятся остатки огромной морской раковины! Возможно, она и в самом деле была куполом. Но почему майяские каменщики и архитекторы использовали при строительстве образ этого, разумеется, весьма обыденного для здешних морей моллюска? Более того, с каждой стороны купола огромную искусственную раковину стерегут еще четыре настоящие морские раковины.
Мексиканский археолог, который пока только один и работал на Косумеле, Мигель Анхель Фернандес опубликовал в качестве иллюстрации к своему сообщению рисунок, где изображено и то, чего в святилище «Пяти ворот» (вопреки своему названию в первом этаже оно имеет единственные врата, другой вход открывает доступ в верхнее помещение) я сейчас уже не вижу. На плоской крыше здания по правой и по левой стороне раковины на этом эскизе Фернандеса выступает шесть остроконечных диковинных шпилей. Другие такие же шпили украшали фронтон здания.
Я снова смотрю на полуразвалившийся храм и на реконструкцию Фернандеса, которую привез с собой, и задаю себе вопрос: для чего все это? Да еще именно здесь? Возможно, Диас Болио неправ. В целом ряде вещей он, конечно, ошибается. Но что говорит карта? Что храм «Пяти ворот», совершенно бесспорно, самое восточное майяское святилище, самый восточный майяский центр вообще. Это конец майяского мира на востоке. По направлению к солнцу! Не подлежит сомнению, что дальше майяским почитателям солнца идти было некуда. И ни в каком другом месте верующий индеец, согласно его представлениям, не мог быть ближе к золотому божеству, чем здесь, где сегодня с раннего утра небесный диск воспаляет и мои непривычные глаза.
Раковина на вершине святилища устремлена в небо, к божественному солнцу. В отличие от создателей некоторых других высоких индейских культур, которые верят, что солнце первоначально жило на небе, а потом спустилось на землю, майя в своих представлениях перевернули историю солнца. Первоначально, утверждают они, Солнце со своей супругой Луной обитали на земле. Однако его супруга — серебряная Луна — была особой весьма легкомысленной. Прошло немного времени, и госпожа Луна наставила золотому богу рога. В конце концов Солнце и Луна покинули землю и ушли на небеса. Здесь Солнце опять сияло в полную силу. Свет же Луны стал менее ярким. Дело в том, что в наказание за измену обманутое божественное Солнце якобы выбило своей неверной супруге один глаз. (А когда на новом местожительстве между супругами происходили ссоры, наступало затмение.)
Хотя майя почитали десятки богов, солнце всегда считалось одним из важнейших. Именно ему приносились человеческие жертвы. Ведь за время своего странствия по небу солнце каждый день смертельно устает. И только человеческая кровь может вернуть золотому богу утраченные силы.
Уважение к солнцу, вскармливаемому человеческой кровью, было у майя весьма глубоким. Ведь сами майяские жрецы именовали себя ах-кинами — «служителями солнца». Служители солнца и построили здесь, в непосредственной близости от места, где рождается солнце, в этой отдаленной точке майяского мира, свое самое удивительное святилище. Фасадом оно обращено к солнцу. И я уверен, что не только фасадом. Я вновь смотрю на диковинную раковину. Куда направлено ее острие? Ну, конечно же, прямо в небо, туда, где обитает золотое солнце. Виток спирали, который я замечаю на раковине, вероятно, изображает движение солнца по небу, это вечное рождение и умирание. Два выступа на раковине, возможно, выражают принцип дуализма -основной принцип философии майя. А шпили, острия на крыше святилища? Они, по-видимому, были всего лишь изображением солнечных лучей, гонцов, которых золотой диск посылает из небесной резиденции к своим земным индейским почитателям. К тому же они имеют, должно быть, и некое отношение к равноденствию.
Этот «Храм морской раковины» и сейчас при хорошей погоде озаряется солнцем. Да, солнце осталось в своей стране. Его храм тоже. А его почитатели? Индейские почитатели солнца.
Источник