Скажите ему меня слепило солнце

Сын полка

Всем детям войны посвящаю.

Он был тогда совсем ещё мальчишкой
И бегал беззаботно дотемна,
Играл в лапту, читал с сестрёнкой книжки,
Когда на землю грянула война.

В то утро он проснулся очень рано,
На речку бегал, в поле и в овраг.
А днём чеканный голос Левитана
Сказал: «Беда! Страну терзает враг!»

И было долгое могильное молчанье
У сельсоветского точёного крыльца,
И мамы скорбной тихое отчаянье,
И напускная бодрость у отца.

И были сборы, речи, совещанья,
В стаканах плавился разбавленный сырец.
И, подняв кверху Мишку на прощанье,
Ушёл на фронт с винтовкою отец.

Сказал: «Ну всё, родные, ждите писем
От вашего геройского бойца!»
А жаворонок плакал в синей выси
И всё кружил над ними без конца.

Пришло письмо, и горем раскалённым
Скукожило весеннюю листву —
В нём было выведено почерком казённым:
«Погиб геройски в битве за Москву.»

И мама, к небу воздевая руки,
Шептала: «Господи, за что? Скажи, скажи,
За что Ты, Господи, нам шлёшь все эти муки?
За что Ты, Господи, калечишь нашу жизнь?

Я всё смогу, я вынесу без стона
Любой из предначертанных путей!
Во имя правды Божьего Закона
Прошу лишь, Господи, спаси моих детей!»

Но, видно, горя не бывает мало
И, вслед за похоронкой на отца,
Шальная мина погубила маму
У дома, возле самого крыльца.

А через день фашисты, словно нечисть,
Которой что-то где-то припекло,
Всех убивая на пути, под вечер
Входили в разорённое село.

И Мишка, ухватив рукой сестрёнку,
Пригнувшись за расхристанный забор,
Оврагом уходил на ту сторонку,
Где жизнью зеленел сосновый бор.

Трещали выстрелы, огнём плевались пушки
И вдруг, лицом уткнувшись на восток,
Сестрёнка у спасительной опушки
Упала, как подкошенный росток.

И в том бору, у низенькой сосёнки,
Где детство Мишкино приблизилось к концу,
Он, плача, рыл могилу для сестрёнки,
Размазывая слёзы по лицу.

Навек ушла лапта, закрылись книжки,
На сердце — камень, кулаки — в смоле.
Дитя войны, совсем ещё мальчишка,
Каких-то десяти неполных лет.

Он брёл куда-то, мокрый и голодный,
Порой воды лишь делая глоток,
Сквозь буераки, реки и болота
Стремясь уйти подальше на восток.

В полубреду, раздёргивая ветки,
Куда-то, спотыкаясь, брёл, пока
Не найден был бойцами из разведки
Десятого гвардейского полка.

И Мишку на загорбке лейтенантском
Доставили в армейский лазарет,
Где военврач в халате белом, штатском
Вытаскивал его на этот свет.

Бойцы к нему ходили, как к родному,
Трепали за вихор, носили чай —
Истосковались по родному дому,
А Мишка стал братишкой невзначай.

И вот настал тот день июльский, знойный.
В большую лазаретную избу
К нему пришёл усталый подполковник,
Что должен был решить его судьбу.

Они сидели рядом в полдень спелый,
Шумел висящий чайник над костром.
«Ну что же, Мишка, мне с тобою делать?
Поедешь, видно, Мишка, в детский дом!»

«Товарищ подполковник», — будто в воду
Сказал он, руки протянув к костру, —
«Хочу служить советскому народу,
Чтоб отомстить за маму и сестру!

Пускай с детдоме сытно и уютно,
Пускай у каждого там тёплая кровать,
Я всё равно сбегу на фронт оттуда
И всё равно отправлюсь воевать!

Ну, разрешите мне у вас остаться!
Я пригожусь вам в самый нужный час.
Мне очень нужно с ними поквитаться,
Не прогоняйте, умоляю вас!»

А подполковнику припомнилось иное:
Давным-давно, в немецкую войну,
Он с другом так мечтал прослыть героем,
Сражаясь за царя и за страну.

И был он ненамного старше Мишки.
Ну, а потом, спустя всего пять лет,
Они, кадеты, в сущности, мальчишки,
Примкнули к красным в липецком селе.

Он вспомнил дом, жену и дочь-невесту,
За сыновей привычный груз вины,
Разбомбленных недалеко от Бреста
Под утро, в самый первый день войны.

«Ну что ж» — сказал он, — «Мишка, оставайся!
Запомни, полк наш — твой второй отец!
Будь гордым, Мишка, но не зазнавайся,
Теперь ты — Красной Армии боец!»

И полковой портной не для проформы
Обмерил Мишку с головы до ног,
А через день пришёл с пошитой формой.
«Ну вот», — сказал, — «Носи её, сынок!»

И Мишка, изменившись несказанно,
Сапожками пристукнув в пол слегка,
Под одобрительные возгласы, чеканно
Пошёл в блиндаж, на вызов комполка.

«Товарищ подполковник», — начал сразу, —
«Красноармеец Михаил Седов
Явился к вам по вашему приказу
И всё на свете выполнить готов!»

«Садись, боец! Вот чай, а вот печенье.
Присядь, сынок, попей чайку со мной!
Мы завтра начинаем наступленье
И ждёт нас долгий и жестокий бой.

Должны мы из России выгнать немцев
И потому, честь гвардии храня,
Тебе доверил полк быть порученцем
У командира, то есть у меня.

«Служу Советскому Союзу! — крикнул мальчик, —
«Мы наведём на фрицев жуть и страх!
Мы справимся с поставленной задачей
И разгромим фашистов в пух и прах!»

И вот, настало утро наступленья,
Волнуя души, обрывая сны.
Бойцы считали каждое мгновенье
Оставшейся до рёва тишины.

Взлетели три зелёные ракеты
И, тишину навеки схороня,
Сам «бог войны» пред утренним рассветом
Обрушил на фашистов град огня.

С аэродромов взмыли самолёты,
Неся на крыльях смертоносный груз,
С врагом свои свести готовясь счёты,
Предательски напавшим на Союз.

Ждала сигнала к бою и пехота,
В окопах ждавшая заветного утра.
И вот, за ротой поднимая роту,
Взревело долгожданное «Урррааа!»

Круши, непокорённая Россия,
Того, кто столько бед тебе принёс,
Чтоб он издох, навеки обессилев,
Как бешеной слюной хрипящий пёс.

Гони его до логова в Берлине,
Сровняй с землёй поверженный Рейхстаг,
Чтоб над фашистской дьявольской «малиной»
Огнём горел твой краснозвёздный стяг.

И шли бойцы в атаку на фашиста,
И падали, и поднимались вновь.
Их вёл не страх, не кнут, не коммунисты,
А лишь святая к Родине любовь.

И в их числе — обычные мальчишки,
Ещё вчера от школьного звонка,
Такие, как герой рассказа — Мишка,
Розовощёкий мальчик, сын полка.

А Мишка в эти дни не знал покоя.
То в штабе он, то на передовой.
Его фигурка в канонаде боя
Мелькала в суматохе боевой.

Он подносил патроны к пулемётам,
Растягивал связистам провода.
Азы нелёгкие усваивая лётом
Тяжёлого солдатского труда.

Растрескались ладони, ссохлись губы,
Хотелось пить, хотелось тишины.
Но он терпел, упрямо стиснув зубы —
Ведь он солдат своей родной страны.

И вдруг всё стихло. Оживлялись лица.
И в разом наступившей тишине
Слепило солнце, заливались птицы
Так, как бывает только на войне.

И Мишку убаюкал сонный ветер
На берегу, под шелест водных струй.
Он сладко спал, как спят лишь только дети,
И видел дом свой, маму и сестру.

И не было войны, ему казалось,
И ярко голубели небеса,
И мама белозубо улыбалась,
И гладила его по волосам.

Он спал, устав, и ничего не чуял,
Как бережно несли, укрыв плащом,
Как командир сказал: «Не трогай, Чулин,
Устал, бедняга, пусть поспит ещё.»

А через день ещё был полк построен.
В строю дыханье Мишка затаил.
И подполковник, стоя перед строем,
За храбрость всех бойцов благодарил.

А после молча поминали павших,
Которых было треть на батальон,
Читали письма, что принёс уставший
От беготни армейский почтальон.

И Мишка чуял обожжённой кожей
Улыбки добрые сквозь жёсткие усы.
Не каждый полк тем похвалиться может,
Что у него есть свой любимый сын!

И были марши, стычки, переходы,
Бои, потери, раны, ордена,
Освобождённые от Гитлера народы.
Шла к завершению великая война.

Шёл Мишкин полк, на немцев наступая,
И в самом центре вражеской земли
Бойцы-гвардейцы в том, победном мае
Увидели поверженный Берлин.

Они дошли! Дошли сквозь вихрь и пламя,
Преодолев жару, дожди, снега.
Совсем чуть-чуть, и огненное знамя
Взметнётся ввысь над логовом врага.

Тот день настал, и отступили беды,
И Мишка был обласкан им вдвойне,
Весенним, тёплым днём святой Победы
В великой очистительной войне.

Цвела Победа радостью на лицах:
«С Победой, Мишка, милый мой сынок!»
Лежала ниц немецкая столица
У их солдатских кирзовых сапог.

Их ждали семьи, сёла, пашни, реки,
Их ждала Родина, прекрасна, велика.
И с ними Мишка, с той поры навеки
Простой советский парень, сын полка.

Источник

Алёна Апина — Узелки

Слушать Алёна Апина — Узелки

Слушайте Узелки — Алёна Апина на Яндекс.Музыке

Текст Алёна Апина — Узелки

Полюбила парня да не угадала —
Вовсе не такого я во сне видала!
Я его слепила из того, что было,
А потом что было, то и полюбила.
А потом что было, то и полюбила.

Припев:
Узелок завяжется, узелок развяжется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!
Узелок завяжется, узелок развяжется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!

Все у нас связалось в узелки тугие.
У меня — проблемы, у него -другие.
Я его слепила из того, что было,
А потом, что было-то и полюбила.
А потом, что было-то и полюбила.

Это лишь минутка, как слеза упала,
Я же не сказала, что любовь пропала!
Я его слепила из того, что было,
А потом, что было-то и полюбила.
А потом, что было-то и полюбила.

Припев:
Узелок завяжется, узелок развяжется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!
Узелок завяжется, узелок развяжется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!
А любовь, она и есть — только то, что кажется!

Источник

Но в разговор веселый не вступая, сидела там задумчиво одна

В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая еще дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.

Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня — но спал я мертвым сном.

И снился мне сияющий огнями
Вечерний пир в родимой стороне.
Меж юных жен, увенчанных цветами,
Шел разговор веселый обо мне.

Но в разговор веселый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа ее младая
Бог знает чем была погружена;

И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той;
В его груди, дымясь, чернела рана,
И кровь лилась хладеющей струей.

Михаил Лермонтов «Сон»

Другие статьи в литературном дневнике:

30.06.2007. Сотри случайные черты — и ты увидишь: мир прекрасен.
29.06.2007. Но в разговор веселый не вступая, сидела там задумчиво одна
28.06.2007. Ничего не сказала рыбка, лишь хвостом по воде плеснула.
27.06.2007. Как пожар в лесу, любовь в судьбе.
26.06.2007. И отсталых подгоняют вновь плетью боли Голод и Любовь.
25.06.2007. Я думаю еще о горсти пыли, оставшейся от Ваших губ и глаз.
24.06.2007. Не кольцо, не сладость молений — Он погибель мне принесет.
23.06.2007. Все утопить. Сейчас.
22.06.2007. Нам свои боевые не носить ордена.
21.06.2007. А где-то зеленые Альпы. Альпийских бубенчиков звон.
20.06.2007. именно в минуту отчаянья и начинает дуть попутный ветер
19.06.2007. ..номер кончен и гаснет свет, и никого со мною рядом нет.
18.06.2007. . тихо под ветром качаться, в смерти любить.
17.06.2007. ценность мгновенья равна Бесконечности
16.06.2007. Помолись, дружок, за бессонный дом, за окно с огнем.
15.06.2007. И верится, и плачется, и так легко, легко.
14.06.2007. Не пропадет ваш скорбный труд.
13.06.2007. Забавно жить! Забавно знать, что под луной ничто не ново!
12.06.2007. Меж листьев желтых, облетевших, стоит его недвижный трон.
11.06.2007. . люблю мою бедную землю, оттого, что иной не видал.
10.06.2007. Ходит сажа, вакса семенит, и тихонько Чаплин говорит.
09.06.2007. И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг —
08.06.2007. Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа.
07.06.2007. Изыде сеятель сеяти семена своя
06.06.2007. В гневе грома, — чуткий демон, — он давно усталость слышит..
05.06.2007. .
04.06.2007. Я ль виноват . что я всех люблю и вместе ненавижу.
03.06.2007. . Ты мертвецу, святыней слова, обручена.

Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Источник

Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях

В тот же день царица злая,
Доброй вести ожидая,
Втайне зеркальце взяла
И вопрос свой задала:
«Я ль, скажи мне, всех милее,
Всех румяней и белее?»
И услышала в ответ:
«Ты, царица, спору нет,
Ты на свете всех милее,
Всех румяней и белее».

За невестою своей
Королевич Елисей
Между тем по свету скачет.
Нет как нет! Он горько плачет,
И кого ни спросит он,
Всем вопрос его мудрен;
Кто в глаза ему смеется,
Кто скорее отвернется;
К красну солнцу наконец
Обратился молодец.
«Свет наш солнышко! Ты ходишь
Круглый год по небу, сводишь
Зиму с теплою весной,
Всех нас видишь под собой.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видало ль где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ей». — «Свет ты мой, —
Красно солнце отвечало, —
Я царевны не видало.
Знать ее в живых уж нет.
Разве месяц, мой сосед,
Где-нибудь ее да встретил
Или след ее заметил».

Темной ночки Елисей
Дождался в тоске своей.
Только месяц показался,
Он за ним с мольбой погнался.
«Месяц, месяц, мой дружок,
Позолоченный рожок!
Ты встаешь во тьме глубокой,
Круглолицый, светлоокий,
И, обычай твой любя,
Звезды смотрят на тебя.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ей». — «Братец мой,
Отвечает месяц ясный, —
Не видал я девы красной.
На стороже я стою
Только в очередь мою.
Без меня царевна, видно,
Пробежала». — «Как обидно!» —
Королевич отвечал.
Ясный месяц продолжал:
«Погоди; об ней, быть может,
Ветер знает. Он поможет.
Ты к нему теперь ступай,
Не печалься же, прощай».

Елисей, не унывая,
К ветру кинулся, взывая:
«Ветер, ветер! Ты могуч,
Ты гоняешь стаи туч,
Ты волнуешь сине море,
Всюду веешь на просторе,
Не боишься никого,
Кроме бога одного.
Аль откажешь мне в ответе?
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених ее». — «Постой, —
Отвечает ветер буйный, —
Там за речкой тихоструйной
Есть высокая гора,
В ней глубокая нора;
В той норе, во тьме печальной,
Гроб качается хрустальный
На цепях между столбов.
Не видать ничьих следов
Вкруг того пустого места;
В том гробу твоя невеста».

Ветер дале побежал.
Королевич зарыдал
И пошел к пустому месту,
На прекрасную невесту
Посмотреть еще хоть раз.
Вот идет; и поднялась
Перед ним гора крутая;
Вкруг нее страна пустая;
Под горою темный вход.
Он туда скорей идет.
Перед ним, во мгле печальной,
Гроб качается хрустальный,
И в хрустальном гробе том
Спит царевна вечным сном.
И о гроб невесты милой
Он ударился всей силой.
Гроб разбился. Дева вдруг
Ожила. Глядит вокруг
Изумленными глазами,
И, качаясь над цепями,
Привздохнув, произнесла:
«Как же долго я спала!»
И встает она из гроба…
Ах. и зарыдали оба.
В руки он ее берет
И на свет из тьмы несет,
И, беседуя приятно,
В путь пускаются обратно,
И трубит уже молва:
Дочка царская жива!

Дома в ту пору без дела
Злая мачеха сидела
Перед зеркальцем своим
И беседовала с ним.
Говоря: «Я ль всех милее,
Всех румяней и белее?»
И услышала в ответ:
«Ты прекрасна, слова нет,
Но царевна всё ж милее,
Всё румяней и белее».
Злая мачеха, вскочив,
Об пол зеркальце разбив,
В двери прямо побежала
И царевну повстречала.
Тут ее тоска взяла,
И царица умерла.
Лишь ее похоронили,
Свадьбу тотчас учинили,
И с невестою своей
Обвенчался Елисей;
И никто с начала мира
Не видал такого пира;
Я там был, мед, пиво пил,
Да усы лишь обмочил.

Источник