Цитаты из русской классики со словосочетанием «наступали сумерки»
Неточные совпадения
Ассоциации к слову «наступить»
Ассоциации к слову «сумерки»
Синонимы к словосочетанию «наступали сумерки»
Предложения со словосочетанием «наступали сумерки»
- Когда после светлого, яркого майского вечера наступают сумерки, чашечки закрываются, зелёные стебли блёкнут.
Сочетаемость слова «наступить»
Сочетаемость слова «сумерки»
Значение слова «наступить»
НАСТУПИ́ТЬ 1 , —ступлю́, —сту́пишь; сов. (несов. наступать 1 ). Ступить, стать ногой, лапой на кого-, что-л. Наступить на ковер.
НАСТУПИ́ТЬ 2 , —сту́пит; сов. (несов. наступать 2 ). Начаться, настать. Наступило лето. Наступила тишина. (Малый академический словарь, МАС)
Значение слова «сумерки»
СУ́МЕРКИ , —рек, —ркам, мн. Полумрак между заходом солнца и наступлением ночи, а также предрассветный полумрак. (Малый академический словарь, МАС)
Отправить комментарий
Дополнительно
Значение слова «наступить»
НАСТУПИ́ТЬ 1 , —ступлю́, —сту́пишь; сов. (несов. наступать 1 ). Ступить, стать ногой, лапой на кого-, что-л. Наступить на ковер.
НАСТУПИ́ТЬ 2 , —сту́пит; сов. (несов. наступать 2 ). Начаться, настать. Наступило лето. Наступила тишина.
Значение слова «сумерки»
СУ́МЕРКИ , —рек, —ркам, мн. Полумрак между заходом солнца и наступлением ночи, а также предрассветный полумрак.
Предложения со словосочетанием «наступали сумерки»
Когда после светлого, яркого майского вечера наступают сумерки, чашечки закрываются, зелёные стебли блёкнут.
На дворе между тем быстро наступали сумерки.
Затем, когда уже наступали сумерки, а прилив быстро усиливался, трое голландцев всё-таки спустили на воду собственную шлюпку и приготовились плыть к причалу.
Синонимы к словосочетанию «наступали сумерки»
Ассоциации к слову «наступить»
Ассоциации к слову «сумерки»
Сочетаемость слова «наступить»
Сочетаемость слова «сумерки»
Морфология
Правописание
Карта слов и выражений русского языка
Онлайн-тезаурус с возможностью поиска ассоциаций, синонимов, контекстных связей и примеров предложений к словам и выражениям русского языка.
Справочная информация по склонению имён существительных и прилагательных, спряжению глаголов, а также морфемному строению слов.
Сайт оснащён мощной системой поиска с поддержкой русской морфологии.
Источник
Описание сумерек из разных книг
Из этюдов о природе:
* * *
Вихрится метель в сумерках. Сдувается из-под ног неожиданно мелко пересыпающийся снег, и уже вьется остановившимся облачком снежная пыль в нескольких шагах.
Откуда-то сбоку осыпает все лицо вдруг тонко-жесткое и холодящее — снежинки, и через мгновение — только упругий ветер, чистый. А поодаль будто дикая пляска: так и несется снег в поднимающемся круговороте, незаметно растворяясь.
В лицо ветер вновь швыряет мельчайшие снежинки – они холодно тают. Теперь на долгие
мгновения вокруг тихо, замечаешь, что сумерки густеют.
* * *
В уюте или работе мы забываем, что есть снежное поле со стынущей от мороза землей, чистое, с таинственной далью, что в деревне зимние сумерки дымные, волшебные, то отдаляют от нас предметы прозрачной тенью, и предметы приходят к нам как память, то в сумерках кружит ветер звонкие льдинки и снег, колышет веточки деревьев, вызывая тихий порывистый перезвон.
Мы забываем днем медленно падающий снег, а он вдруг показывает, что воздух-то темный, цвета бесшумно тонкого.
И редкие-редкие снежинки летят вниз, вдали, кажется, они висят над землей.
* * *
Зимой после ясного морозного дня цвет начинающихся сумерек и заката солнца порождает звук — ровный, ограничивающий свободу неба. В сумерках. нам легче.
Тело — часть природы, а мысли — будто единственное неуничтожимое. Я — мысли. Я — вечен.
Как же прочесть себя? как прочесть связь свою с тем, что за порогом времени?
* * *
То ли от ожидания, то ли от новизны знакомой природы, но все было таким сильным, что я мог утверждать: то, что видел, было абсолютной красотой.
. В зимней деревне темнеющая, но белая всегда местность, взвешенные в воздухе и ищущие направление полета снежинки перед серым забором, огромное окружение – его показывает давление тишины неба и будто застывший в отдалении холод.
Сейчас сумерки, надвигаясь, оставляют серые пятна изб, сараев, изгородей, и путь к строениям через опускающийся однообразно и тихо снег, и снежинки задевают лицо, они уязвимые — тают, и мы счастливы их касанием, их чистотой.
Увлеченные, мы забываем себя, вдруг воспринимаем все более темным, более нежным.
Какое чудо у нас есть — наше отношение!
* * *
Перед наступающими зимними сумерками я всегда чувствовал себя благодарным учеником. Максимально выражались сумерки в деревне, где снежные холмы довлеют, где сохранена печать природы и трудностей, где родился человек.
* * *
В сумерках в комнате и на улицах свет мерцающий и густой, в маленьких точках, висящих везде, в темном отдалении, находящемся за предметами. Свет рождает тишину на линиях, в комнате, в изгибах улиц, а сам — ровный шум. В сумерках наше я странно убыстряется и мысленно мы всюду: такое впечатление, что наше я расширилось. Странно.
* * *
А есть еще сумерки, утренние, с силуэтами огромных деревьев: от мягкой зимы, от мгновенного снега, который показывает нам всю ту же тяжесть земли, от снующего по сторонам светло-лилового вязкого течения, взвешенного в воздухе, деревья кажутся организованными, недосягаемо-прекрасным воплощением легкости, единственно возможным отторжением пространства, где в самом отторжении видится нечто родственное или понятное — живое, и живое в неправильной сети ветвей, целостно, без анализа, застывает перед нашими глазами — понятно и странно.
И все расстояния между вещами мерцают… и сам ты велик, да тут же и забываешь об этом.
* * *
Морозным ясным временем там, где зашло солнце – резкая оранжевая полоса , она далеко за холодом , низкой темнотой и морозным стонущим ветром. Это было время наступления спокойного глубокого освещения бледным светом , время наступления сумерек
И скоро уже воздух задерживает взгляд прозрачно–лиловыми двигающимися плоскостями… И скоро уже в огромном небе проглядывают острия звёзд…, но луна–светило, масляно крутясь вокруг себя, затмевает звёзды
Эта зимняя ночь будет долгой. Я всегда представлял в это время вдали от города и деревень поле чистое или лес, освещаемые луной, мне казалось, что это освещение – не должное быть.
* * *
Самое первое впечатление от начинающихся сумерек — резкое проникновение взгляда ко всему — снегу, деревьям, и такое же резкое его возвращение. Предметы все проявляют на себе темные и фиолетовые оттенки. И белый снег будто скрыт отдалением, одновременно приближен, и уже не белый он, а неопределенный.
А в поле отблески заката еще ложатся на чистые синеющие овалы снега, и можно заблудиться взглядом в их бесконечной чистоте.
* * *
После ясного морозного дня цвет начинающихся сумерек и заката солнца порождает звук — ровный, направляющий.
* * *
В тишине морозной зашло солнце. В небе родились строгие краски, разводимые начинающимися сумерками, уже зарывалась в фиолетовую даль медная луна.
Внизу близ домов деревья стояли в инее, дома улицей спускались в долину. Выходили на дорогу из-за плетней сугробы, силуэты больших деревьев просвечивались вязко-цветным.
Само небо держалось на уходящих вверх столбах дыма.
Скоро луна вытянула сумерки, повсюду затемнели всегда странные тени.
* * *
В сумерках мы не живем действительным ходом времени, а словно берем порции недалекого будущего. Это создает обстановку необычности и таинственности. Освещение рождает какой-то ровный звук, а мы, будто отталкиваясь от серых завихрений видной темноты, опережаем момент, и мы будто на волне времени: боязно от этой свободы, мы свободны в неведомом ранее выборе. а время бежит за нами, оно вплотную, и стоит замешкаться нам, как становимся мы в плену у традиций людей.
* * *
В сумерках все предметы неслышно дрожат, меняя темные краски на мерцающие, частично-белые. Все пространство видится мгновенно и беспорядочно дробящимся.
* * *
В поздних сумерках в объеме воздуха для взгляда существуют точки влечения, они висят вокруг, они за предметами, на которые мы смотрим. А предметы будто проницаемы для взгляда и одновременно удалены, оставляя на своем месте темное окружение. Все необычно: мы даже чувствуем, что позади своего взгляда.
* * *
Голые деревья в начинающихся сумерках насквозь от основания до вершины свободны, а ты, пораженный чистотой четких линий веточек, взглядом давно в густой светлоте неба, где плывут эти линии, а свобода — от тебя, от заснеженной земли, между ветвями.
* * *
Морозной зимой перед закатом солнца неподвижен лес: неподвижны силуэты лип, застывшие стоят грациозно-полные берёзы, а внизу холод, взорвавшийся голубоватым снегом, а солнце ещё протягивает снегу розовые блики, солнце ещё очерчивает горизонт растворённым розовым светом, да синеет светло-коричневый лес, — скоро сумерки …
* * *
Синеву сумеречного времени наполнила морозная свежесть; от плетней, деревьев да изб темные тени: светила луна, низкая; острые звезды, знакомые с детства, покрывали остальное небо, но лунный свет светлил окружения звезд и замыкал собою бездну: мы видели далекую, но границу. Ночь влекла к себе, я не мог насмотреться, ночь, непонятная и влекущая …
* * *
Сумерки зимою – время особо дорогое в деревне …. В это время очертания предметов тонут, белоснежные поляны видятся через вуаль лилово-сиреневого
Ещё проступает по всему серому небу свет, но мир – уже занят: взгляд отвлекается мириадами невидимых пятен
Сумеречный оловянный свет после захода солнца ранней весной – самостоятельное время! Свет – словно выскочивший из каких-то тисков да и так остался самим собой.
И темнели городские бесснежные улицы, темнели дома, высилось недоступностью небо : всё на свете сжималось к себе , освобождая свет
Этот свет долго умирает внутренней темнотой, равномерной, будет закрываться это редкое пространство свежести, пространство ненасытных глаз, многомерное пространство, останавливающее тебя – многомерное замерзающимися плоскостями оттаявшего за день льда и снега …
И всё это огромное, хаотично и светло мерцающее, всё вместе враз и постоянно отлетало от земли, от основы, от прохлады: ты же оставался – странно!
И уже прекрасный свет без возврата берёт что-то невысказываемое тобой, что-то бестелесное и огромное: вместе с удивлением это отдых твой, « лучший в мире » отдых
А свет прозрачный – цвет предметов вокруг
… Силуэтнее становятся деревья, дома, предметы, всё декоративнее и неправдоподобнее, и всё ярче светится словно вырезанная близкая и понятная луна: уходит пространство вверх
* * *
Одно из самых сильных явлений на Земле – силуэты деревьев без листьев в сумерках, легко отторгающие от себя свободу всюду находящегося воздуха.
* * *
Весной сумерки еще долгие; ветер бросает в лицо серые сгустки темноты из отдаления, и ты рад ветру, для тебя он ненасытен, для тебя он твое необходимое продолжение, и ты спокоен прикосновением запаха земли, черной, еще не оттаявшей, прикосновением простора…
* * *
Вечер на местности. Огромное небо темнеющим окружением нависает над ней.
Будто умерли белые скопления в воздухе: хаотично возникая, мчатся от них линии — и мы словно видим их. Темнота вечера отбрасывается во все стороны прочь, пасмурность принижает тебя, мир весь больше, и природой окружения ты остановлен себе.
* * *
В сумерках прохлада. Огромное небо обнимает чистым сочетанием красок затихающую землю. За близкой тучей прячется луна, выдавая себя неожиданно золотистыми краями тучи: ночь будет иметь свои глаза.… Ещё не темно. Из далека из деревни доносится шум, но в низинах , перекрывая все звуки, раздаётся громкое соловьиное пение …
В этой ночи будет лунный свет, будет холодно, тихо, и будет оглушительное пение соловья
* * *
Низкие ползущие облака , разрывающиеся , моросящий дождь, запах сырой земли на местности, холодно-свежие краски зелени – одно из лучших состояний природы , одно из откровенных …
В тихих пасмурных сумерках само мгновение долго, оно – покой …
* * *
В тихое сумеречное время силуэты деревьев являют нам близкое, тёплое и таинственно-сказочное; а за ними фиолетово-голубое светлое вдали небо с оранжевой луной
* * *
К вечеру с зелёными деревьями – тёмные тени, необычные: среди них мы оказывались внизу, спрятанными. К сумеркам и тени и сам ты вместе с прохладой обращён к бесконечному свету неба
и тонут в нём устремляющиеся кверху деревья
С зеленью непривычно ощущение холода, непривычен холод при ярком солнце над раскинувшимся устойчивым пространством, подробным и темным. Словно местность и солнце сами по себе. А даль ясна, воздух чистый сам удлинял взгляд.
Перед заходом солнца, когда всюду от изб и деревьев длинные тени, так светло — как в полдень. Сумерки после солнечно-ветреного дня — движение медленное и ровное. Силуэты деревьев ближе и мягче: распускаются листья.
… Уже низко светила луна, обозначая льдинисто края туч; по ручьям и лощинам собирается холод в заморозки. Где-то в низине в садах пел соловей.
* * *
В предсумеречное странно-светлое время, которое держится отдельными мгновениями, влечет пруд-зеркало с отражением низких зеленых берегов. В поздних сумерках в пруду перекрывающее друг друга близкое и отдаленное пение лягушек.
В лицо из темноты мягко и порывисто дует, затихая, ветер. Время идет через прохладу и темноту ночи, повсюду и в своем направлении. Уже первые петухи. Стекается по земле прохлада, виднеющаяся сизым.
Я хотел быть в рассвете, хотел быть всюду на земле.
* * *
Руки, ноги, шею ласкает мягкий ветер в поле, тепло обнимает голову.
На месте захода солнца остались мутные сиреневые краски неба да пепельно-синие туч, чуть выше — светлая голубизна.
В холмистой местности наступают сумерки — богатое время. Мчится мягкая и теплая громада застывших в тишине деревьев из зеленого сумрачного сада, переливается еле слышно невидимый ручей, очерчивает изгибы местности пение лягушек. Теплый воздух смешивается заметно струйками прохлады.
Прекрасное время.
* * *
В спокойные сумерки словно отбрасываешься силой освещения в одно мгновение тысячи раз. Впереди пляска невидимых стен-пятен, которые то обступают свободой тебя, то вырастают в твоих глазах в преграду.
* * *
Сумерки в деревне долгие, можно наблюдать их всю жизнь — настолько много в них тайн и соответствия нашего отдыха серому спокойствию природы.
Серое — притаенные краски земли. В серых сумерках скрыты звуки дали, неожиданно прикасание прохладной темноты, едва различимо озеро и отражающееся от него небо.
А тайны? Тайны в нашем мысленном движении, в пути, или в желании увидеть их.
А часто мы просто радуемся нашему согласию со временем дня, не задумываясь.
* * *
В начале сумерек неподвижная вода в озере внутри цвета солнечного, гладь воды ровная-ровная, словно была выше воды, а в глубь принимала цвет солнца, неба, берегов.
* * *
Перед сумерками природа спокойна, слабо нежна, прохлада в ней таится на пути к предметам. На местности солнце еще набрасывает теплые мозаичные пятна света.
Начинаются сумерки: воздух свободно проникает в лабиринты деревни, и вся деревня и вся местность, понятно-неподвижные, словно освещены самим воздухом.
А небо – удивительно дневное, беззащитное, с плотным веером облаков – льдинок.
* * *
Летом в сумерках зелень словно отторгнута от себя и застывшая так; успокоившееся небо бледно-бледно все до пыльных дорог. Озеро гладко-светло, взгляд разлетается по его поверхности; уже закручивается чувствуемо в рыхлые пятна воздух. Небо держит полную луну, она спокойна, ждет своего времени, когда переливаясь медным отливом, будет с пением соловьев выражать ночь.
И ночь свежа иссиня светлым горизонтом на месте захода солнца, прибегающими к нам всеми линиями сразу силуэтами деревьев, чудной тишиной, шумно отходящей от тебя до самого дальнего леса; ночь свежа рождающейся отовсюду прохладой, которая проталкивает тебе то запах росы и зелени с низин, низкий и медленный в движении, то прохлада – свобода необъятного и волшебного неба, всего в голубых лунных сумерках, и мчится пространство, схватывая мысли, и теряешься ты: все твои теории обесцвечены прикосновением ночи. Сама луна далеко, где-то за темными садами, отдельно яркая, но бессильная перед темной деревней. все-все слышно сейчас. Время какое: ты сбираешь его в единое, а оно расходится с каждой подмеченной подробностью. И воздух — отторжение всего.
* * *
Сумерки вообще великое состояние дня, они и серые и разноцветные одновременно, я мог видеть их только в деревне: воздух в серых пятнах, рыхлых и маленьких, висящих везде; небо на месте захода солнца отодвинуто далеко вдаль, разное, то густое оранжево-красное, в каждой точке крутящееся в себе, или зелено-голубое, странное. то скрытое темными тучами, — и сумерки мягкие, замкнутые. Главное в сумерках, конечно, наше состояние: мы, проходя сквозь сумеречное освещение, повисаем взглядом в этих рыхлых пятнах, отталкиваемся от них. Каждый холм, каждый дом, каждое дерево бегут в линиях, и мы то приближены к предметам до их линий, то далеко от всего: мы везде.
* * *
На этот пруд в спокойные сумерки я не смотрел огромное время. Его можно было описывать множество раз: тонкий изгиб близкого берега и глубокое, протягивающееся к нам отраженье дальнего берега , цвет пруда белый, с чуть заметным сиренево-голубым оттенком, цвет куда-то вдаль … Нет , я боялся описывать, засматриваясь этим земным чудом …
* * *
Летние сумерки спокойны и долги; спокойны водной гладью и неподвижными листьями, долги своим незаметным переходом к растворённой всюду темноте : и всё ближе становится невидимая тебе даль, и всё более странным – отлетающее даже от твоего взгляда небо; озеро на земле – часть его
* * *
В сумерках все сдвинуто, все летит к себе, близкое уходит ввысь, небо далекое. Предметы мира являются зрению в неприкосновенной целостности.
* * *
После дождливого времени наступают сумерки – бледное освещение, оно невесомо под низким облачным небом и над светло-зеркальными отражениями луж. Их много до горизонта, они ровные, и взглядом мы пробегаем по ним до дали, неожиданно отвлекаясь о близкие преграды.
Само освещение — словно срезается внизу поверхностью луж.
В сумеречном запахе веет прохлада чистые струйки темноты, в сумерках теряется взгляд наш, в темноте мир неожиданно объемный, в прохладе мир богат приближением звуков: все вновь дорога, путь к наслаждению… А в пути разве мы не счастливы?
* * *
В начале сумерек силуэты приближают зримый путь к ним, мы теряемся в смещении расстояний.
* * *
В сумерках и перед восходом солнца воздух ровно прохладен, переполнен запахом земли и соломы с поля, запахом мокрых листьев из леса.
Течение дня несет богатство синей дали, богатство застывшего воздуха с запахом спелых трав.
* * *
В конце дня ты всегда отдыхаешь в серых тонах – времени рождения сумерек. Воздух еще отчетливее оставляет предметы на своем месте, но незаметно со временем дома кажутся выше, близкие предметы ближе, в рыхлом и темнеющем воздухе взглядом мы беспокойно нащупываем объемные препятствия.
Резко окружает нас шум людей и автомобилей, но тут же растворяется в огромном воздухе.
При взгляде вниз на землю уже фиксируем и точку и расходящуюся во все стороны плоскость или окружность без центра.
* * *
Коснулся сумеречного дождя, редкого, холодного, коснулся и оставил себе боль.
А что я этому времени? Если бы и обрел свободу — был с летом, воздухом, ночью, — смог найти я нужные слова, которые раскрывали смысл действия условий земли на мои чувства?
Но был бы счастлив..
* * *
В деревне ближе к сумеркам воздух прозрачен от цвета грязной и темной земли, а небо — убежавшая зелено-голубая даль, ровная.
Воздух чистый, мы идем сквозь воздух, задевая запах побуревшей травы, коры деревьев, листьев, задевая притаившуюся всюду свежесть.
Мы идем по лучшей в мире местности, и осенняя деревня, грязная, пустынная, дарит себя.
* * *
К сумеркам низкая тишина дождя да круглый белесый горизонт до неба, близко начинающийся сразу за деревней, неподвижная глухая земля с блестящими неровностями тропинок да темный прозрачный воздух.
В сумерках земных ненастье дня да мысль.
И мчатся неразличимые облака над головою, задевая редким дождем, и рождается прохлада в тепле красок, прохлада безветрия, да быстро и неостановимо все темнеет.
* * *
К вечеру проглянуло солнце и пошел дождь. Сумеречная темнота словно висела над опушками леса, в то же время подпиралась боковым светом. От этого пестрые листья на траве казались неопределенно большими, а сама зеленая земля таинственно тихой. Длинное озеро перед нашим домиком приподнято светлело, да по застывшей глади воды позванивали капельки дождя.
* * *
Тебе так помогает солнечный вечер с голубым воздухом сверху. Вдали местность еще под солнечным светом, мысленно ты там, над теплым лесом, теплым освещением. вдруг ты чувствуешь прохладу, близкое.
Тебе помогают и сумерки, они общо влекут к себе, оставляя, однако, свой ход времени в себе.
Из книги «Природа», Милетские постулаты
Странно, что люди сумеркам не придают особого значения; между тем, это великое время кажущегося смещения расстояний, время «растворения» цвета, да и время само словно отстает, а ты забегаешь и забегаешь вперед (!).
Сумерки это глубина света, глубина пространства, это, если хотите, бесконечность его, — и не где-то, а рядом, и мы от этой бесконечности в недоумении, мы не можем ее постигнуть, она странная, эта бесконечность есть что-то максимально общее, чуть ли не абстрактное, и одновременно предельно конкретное.
Сумерки это всегда и твоя память, память рядом: это твоя инерция, провоцируемая внешним миром: это сконцентрированное время, пульсирующее только в тебе (оторванное время!).
Это прекрасный (волшебный) излом природы, который мы чувствуем, ибо он вызывает в нашем сознании ощущения двойственности, необычности происходящего: «дергаются» ощущения времени, ощущения пространства. Почему?
Природа рождается и умирает не в отдельной точке: может быть, и того самого «взрыва» и не было; природа возникает и исчезает всюду — в мириадах точек, она «стягивается» везде с исчезновением света, или, напротив, «разбухает», взрывается с исчезновением света, заполняя (?) пространство. В таком случае время — не противопоставление пространству, но характеристика природы; но и пространство — не пустота, а уже организованная «решетка», уже пронизанное миллионы раз поле; в таком случае пространство не просто природа, но память ее, восстанавливающая всякий раз ее структуру, развитие.
А сумерки? Это лишь прекрасная имитация всего этого, лишь отдаленный след.
В тысячах деревень к вечеру и к утру наступает время великое — редкое, несмотря на мерность повторения, по красоте: тишина сумерек летит над оврагами и околицами сел, над садами и улицами — под синей или пасмурной свободой неба, летит сквозь тебя; тишина сумерек громкая в каждой мерцающей точке вокруг, прохладная и ненасытная; тебе кажется, что ты всюду — приближен ко всему, но и бесконечно отдален: сумерки это лишь еще одна параллель осознания в неживой природе — его предварение, его несопоставимое по толще тысячелетий опережение. Другая параллель — отражение водной гладью.
Увлекает серая взвешенность сумерек, плывут в сумерках очертания предметов, а сами предметы словно начинаются подле ваших глаз. И всюду — свежесть, всюду спокойное и необратимое движение: что-то непротиворечивое происходит вокруг, необходимое самой глубинной твоей сути.
Из книги «Природа»
. отчетливо и резко видимые земные предметы просторным и свободным днем незаметно приобретают силуэтность, небо, низкое и движущееся — в облаках или ясное, также незаметно теряет где-то «вверху» светлоту, а сам воздух наполняется «тяжестью» взвешенных над землей прозрачно – темных точек.
В сумерках вокруг также видно, но видно — уютно, и вокруг теснота, и она рождается отовсюду и сразу, и теснота серая, теплая даже зимой.
Во все времена года сумерки одно из лучших состояний природы. Они. цветные. Будто цветные, но цвет, оставив буквально мгновенье назад лишь след свой — белый?, уже исчез. И странность в том, что мы будто все помним это, чувствуем это. Физик объяснит нам этот эффект, но одно дело — знать, другое — переживать.
Сумерки вообще парадоксальное время: его привычное ощущение нами «сбивается»: то ли мы отстаем от его хода, то ли обгоняем, и оно уже «за нами», а вот и «настигает» (!). Вслушайтесь в себя, всмотритесь в окружающее при сумеречном освещении — естественном, без суеты, и лучше где-нибудь в деревне, и вы согласитесь.
В летних сумерках я видел торжественность: тишина (можно пофантазировать) звучала музыкой Вивальди или Генделя, а может быть, музыкой века XIX, тишина поднимала весь ландшафт, с селениями, деревьями, рельефом, со случайностями, и тишина, звенящая, уносила все ввысь. А вокруг «являлась» всеобъемность, всеприсутствие (но кого? чего?), или, наоборот, какая-то твоя растворенность, ты словно был одновременно и подле каких-то отдаленных предметов, событий.
В сумерках немедленно «вспоминалось» то, что говорили тебе когда-то и в детстве, и позже: сумерки спрессовывали информацию, но информация от этого вовсе не становилась скомканной. Память соединяла прошлое, «прогнозировала»: тебе было хорошо потому, что органично чувствовалась твоя причастность к жизни вообще (!), и что-то уж чересчур родное словно «отбиралось» от тебя — без боли, естествен¬но. В сумерках ты жил, переживая и момент, и «вечность» — свою прошлую жизнь. Ну когда еще ритмы природы подарят тебе подобное состояние?
Сумерки не «навязывали» свою трактовку видимого и вспоминаемого, как, например, день или ночь. Нет, сумерки не провоцировали — пробуждали. И торжественность, и «музыка» этого времени — все было из души твоей.
Совершенно незабываемы сумерки весенние — сиреневые, влажные, густые, часто со снегопадом (а это вообще картина идеальная). а зимой сумерки наступали рано, и мы не успевали их «осознать».
В сумерках интересно ощущение самого наступления темноты: «порциями». Смотришь, смотришь на сумерки, и вдруг отвлекаешься, о чем-то задумавшись, и уже видишь картину иную — более темную, ту же самую, но темную мгновенно!
Традиции отдыха людей, может быть, фольклора, создания легенд, естественно, традиции прошлого, наверняка во многом определялись под действием этого волшебного времени — времени каких-то переоценок, вообще оценок.
А состояние оценки — это состояние творчества, ибо определяешь ты свое отношение к чему-либо.
И сумерки, подгоняя или замедляя время, обнажали в нас эту способность. И хотя бы этого одного разве недостаточно, что бы с трепетом ждать их?
Из книги «И звук, и свет»
Странно, что это долгое время — словно инерция для нашего ума: живем собственными заботами, живем днем, памятью ушедших дней, ожиданием новых.
Собственно, не только природа сумерек не замечается нами, но и природа дня.
. Гаснет чистое пространство! Рождается утром! великие и торжественные моменты для природы, для тебя протекают в свободном небе: взгляд повисает в воздухе, наталкиваясь на невидимые преграды; пространство слов¬но. уменьшает тебя в миллионы раз, отчего само становится бесконечно большим даже непосредственно вокруг тебя. Но и становится застывшим даже в ветреное время — звонким: музыкальным? И Я твое словно воз¬вращается (как это выразить?) к чему-то объединяющему в мире. И одновременно ты словно вокруг всего здесь на Земле — ты сам объединяешь все. Странно, необычно тебе!
Сумеречное время — время после захода солнца, это время до восхода солнца, это и ночное время: это время тяжелое, медленное, это время крутящееся. Да, собственно, это ты живешь инерцией в сумерках, но — сам свет? Странно, необычно тебе. если внимателен ты ко всему, что вокруг тебя.
Природою своею ты «нацелен» на свет; с уходящим светом ты как бы задерживаешь его в пространстве взгляда, — не выдерживаешь, пытаешься «задержать» его более темный вариант, и тот же результат. И осознаешь «толь¬ко» эти ступени собственного восприятия.
Природою своею ты «помещен» в таинство жизни: таинство рождения и смерти воспринимаешь словно со стороны. Что сумеречное время? время противостояния, время уютной тесноты, время осознания, ибо смена освещения?
И сумерки — приглашение понять себя, понять мир, в котором мы живем, сумерки — время обнажения тайны жизни. И странно, что такая огромная часть дня и ночи остается за пределами наших мыслей.
Но как прекрасна в сумерки музыка неподвижного и звучного пространства зеленых низин, когда летняя
разнотравная прохлада застывает над серебром серых красок: а вверху еще голубое легкое небо! вверху еще стремительные бесшумные птицы! Еще день, а уже над низинами лучшая в мире тишина, едва прорисованная прохлада и оглушительный стрекот насекомых.
А зимою чистота красок сумеречных снежных отдалений и рождающиеся звуки от движения холодного или морозного воздуха сами по себе творят тайны.
И как нужны они! Как нужно нам знать, что ум, что ясность могут быть лишь в оправе чего-то возвышенного, недосягаемого, прекрасного. Вечного?
Из книги «Этюды к описанию сознания»
513*. Сумерки – ещё одна «параллель» какой-то технологии сознания (осознания?) в неживой природе, его «предварение», но, конечно же, несопоставимое…
«Отстаёт» время в сумерках, и мы чувствуем это, и странно нам потому. Это несомненный «излом» природы, но – обусловленный (?), видимо, физическими (глубинными) свойствами.
Наш измерительный прибор (мозг) не «совпадает» со временем освещения…
Пульсирует пространство в сумерках, рождается пространство-целостность…
Сумерки не «навязывали» свою трактовку времени, они – пробуждали…Т.е. ты жил как бы автономно от внешнего времени, ты словно летел над пространством земным, вбирая его музыку. Ты был свободен и опьянён той свободой (Вивальди или Гендель, наверное, писали свои концерты в сумерках)…
* * *
518*. Теснота свёртывает тайны (линейные перспективы), целостность земная есть напряжение алогичное. А наше сознание – целостно, и мгновенно отдаёт то, что берёт, и также мгновенно – прячет
* * *
519*. И вбираем мир впечатлениями, какими-то «квантами» осознания; наверное, потому, что осознание (от чувств, от рефлексов!, но и от мыслей) острием своим «цепляет» внутренние структуры: с макромира и макромасштаба – микромир и микромасштаб
Печать внешнего мира, открытое пространство внешнего мира как вмещается в сознание?
* * *
520*. Я не сомневался в том, что пространство над землёй, его свобода и напряжение имеют значение для нас, но какое?
Даль «ставит тебя на место». Это означает, что сотворило тебя именно земное пространство, и никакое другое. Это означает твою масштабную самоидентификацию
«Весь смысл в соотношениях пространства». Какой смысл? каких соотношений? Ключевая фраза для исследователя сознания! «Числа» — здесь: соотношения «самого» пространства, соотношения «тепла» и «холода», красок, размеров, свободы (степеней свободы)…
Потому что суть наша – не в нас самих, но во взаимосвязи с этой физической свободой, с цветом воздуха и «всего» неба, суть наша пульсирующая… Человек — точка приложения, фокус бесчисленных сил.
* * *
522*…перед зимними сумерками, когда морозный голубеющий вечер держал огромное небо, уже светила луна: и вся местность под огромным небом объединялась этой непонятной голубеющей целостностью
Застывшее мгновенье словно зацепило цветом всю картину перед глазами, но вместе с тобой!, и — держало …
Я знал, что там, где луна, там в любое время года время лишалось непосредственности (?!), оно (само время) было – рядом, но не в тебе (!).
* * *
Источник