«Лунный человек»: почему жители Новой Гвинеи считали путешественника Миклухо-Маклая богом-создателем
Некоторые слова в языке папуасов бонгу очень напоминают русские. Например, «тапорр» значит топор, «ножа» — нож, а «глеба» — хлеб. В чем же связь между двумя столь непохожими языками? Это не что иное, как заимствования, которыми туземцы обозначали предметы, подаренные им путешественником Н. Н. Миклухо-Маклаем. В жизни этого народа русский этнограф сыграл настолько важную роль, что память о нем сохранилась до наших дней. И сегодня туземцы Новой Гвинеи именуют секиру «скирау», кукурузу – «гугрус». Все это искаженные за полтора века русские слова, которыми обогатился язык бонгу благодаря Миклухо-Маклаю.
Впервые русский этнограф причалил к северо-восточному побережью Новой Гвинеи в 1871 г. В общей сложности за три экспедиции он пробыл в «гостях» у папуасов 3,5 года. Место, где он высадился, названо в его честь берегом Маклая.
Облик и знания пришельца были настолько непонятны аборигенам, что он стал героем многих местных мифов. Пока он занимался исследованием папуасов, они, в свою очередь, изучали его. «Сверхъестественные» способности путешественника были истолкованными жителями Новой Гвинеи как сильнейшая магия. А сам Миклухо-Маклай стал для них настоящим божеством, спустившимся в мир людей.
Прибытие этнографа на корабле повергло папуасов в настоящий шок. Смятение усилилось, когда Миклухо-Маклай пригласил аборигенов посетить свой корвет. В это время был дан залп из пушек в честь благополучного завершения плавания. Побросав подарки, туземцы пустились наутек и стали копать могилы, готовясь к неминуемой смерти. Когда опасность конца света миновала, они решили, что в образе мореплавателя их посетил то ли демон Бука, то ли божество Ротей, которого они почитали как прародителя.
Белых людей аборигены видели впервые, поэтому поначалу они из боязни прятали от них женщин и детей. Когда Миклухо-Маклая стали звать «белым папуасом», он всячески поощрял это прозвище, так как хотел сблизиться с туземцами. Когда они поняли, что путешественник не желает им зла, то окончательно уверились в том, что он бог-создатель — Ротей.
Аборигены считали, что Миклухо-Маклай перерождался сотни раз, поэтому в одной из прошлых жизней жил в далекой земле России. С цветом кожи связан еще один курьез. Иногда туземцы называли его «лунным человеком». Так они иносказательно обозначали то, что он был белокожим. Однако сам Маклай поначалу не сумел верно истолковать смысл этого выражения, переведя его как «человек с Луны».
Истории о визите этнографа папуасы передавали из поколения в поколение, постепенно украшая их красочными подробностями. Когда не осталось в живых очевидцев, встречавшихся с Миклухо-Маклаем, он окончательно превратился в мифологический персонаж.
Источник
Русский бог Океании, или «человек с Луны»
Сегодня, 17 июля, исполняется 172 года со дня рождения великого русского этнографа, антрополога и путешественника, члена Императорского Русского географического общества (ИРГО) Николая Николаевича Миклухо-Маклая (1846–1888). В память о человеке, заложившем основы отечественной антропологии и этнографии, в этот день в России отмечается День этнографа.
map_mikluho-maklai_1.jpg
Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился в селе Языково-Рождествено Новгородской губернии. С юных лет он проявил интерес к естественным наукам. Во время обучения в Йенском университете (Германия) будущий исследователь изучал медицину, зоологию, принимал участие в нескольких научных экспедициях. Уже тогда молодой учёный интересовался малоизвестными регионами планеты – такими направлениями географических исследований, которые сулили крупные открытия.
image00009_cr.jpg
Миклухо-Маклай стал первым европейцем, ступившим на земли Новой Гвинеи, а исследования коренного населения Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании принесли ему широкую известность. Сейчас участок северо-восточного побережья острова Новая Гвинея назван в честь учёного – Берегом Маклая.
image101.jpg
Для Миклухо-Маклая аборигены не были чуждым народом. Конечно, поначалу жители Новой Гвинеи отнеслись к исследователю, «человеку с Луны», с недоверием. Но со временем русский учёный стал им другом, учителем, даже подобием божества – новогвинейцы не раз называли детей Маклаями в честь учёного.
n.n._mikluho-maklay_v_ekspedicionnoy_odezhde._novaya_gvineya_1871_god._fotografiya_v.i._klassena.jpg
Николай Николаевич Миклухо-Маклай в совершенстве знал язык туземцев: свободно и бегло говоря по-астролябски, немедленно отвечал на все их расспросы. Сам антрополог признавался, что изучение местных языков, особенно поначалу, далось ему нелегко.
«Изучение первого папуасского диалекта было сопряжено с большими трудностями, так как не было лица, которое могло бы служить переводчиком. Названия, которые я желал знать, я мог получить только или указывая на предмет, или с помощью жестов, которыми я подражал какому-нибудь действию. Но эти два метода были часто источниками недоразумений и ошибок», – писал в он в дневниках.
3jjjj.jpg
Одной из главных задач своей жизни русский путешественник видел в защите коренного населения Новой Гвинеи, отстаивал интересы туземцев перед правительствами европейских государств, предотвращая эксплуатацию и истребление туземцев.
img506_cr.jpg
Николай Николаевич Миклухо-Маклай сделал большой вклад в развитие мировой науки. Ещё при жизни учёного было опубликовано более 100 работ по различным вопросам антропологии, этнографии, зоологии, сравнительной анатомии, географии и других дисциплин.
22jjjj.jpg
Другое уникальное наследие учёного – удивительные рисунки, выполненные самим Миклухо-Маклаем во время экспедиций. В общей сложности его архивы насчитывают свыше 700 изображений. Работы исследователя отличаются особой точностью и наглядностью. Среди работ Миклухо-Маклая встречаются изображения рыб, птиц, животных, но основная масса изображений – это портреты коренных жителей, изображения их жилищ, орудий труда, одежды, украшений. Для целого ряда народов эти рисунки до сих пор являются единственным историческим источником, воспроизводящим исчезнувшие или ускользающие особенности их культуры и быта.
Источник
Россиянин человек с луны
Миклухо-Маклай Николай Николаевич. Человек с Луны
Дневники, статьи, письма Н. Н. Миклухо-Маклая
Составление, подготовка текстов, комментарий и послесловие Б. Н. ПУТИЛОВА
Письмо Л. Н. Толстого Н. Н. Миклухо-Маклаю (25 сентября 1886 г.)
Ответное письмо Н. Н. Миклухо-Маклая (С.-Петербург, 29 января 1887 г.)
Первое пребывание на берегу Маклая в Новой Гвинее от сент. 1871 г. по дек. 1872 г.
Из статьи «Почему я выбрал Новую Гвинею» (1871 г.)
Из письма Ф. Р. Остен-Сакену (Тернате, Молуккские острова, 4 февраля 1873 г.)
Из статьи «Антропология и этнология меланезийцев» (1886 г.)
Из статьи «Краткое сообщение о моем пребывании на восточном берегу ос. Новой Гвинеи в 1871–1872 годах»
Из письма матери, Екатерине Семеновне (Тернате, февраль 1873 г.)
Из письма сестре Ольге (Тернате, февраль 1873 г.)
Из письма матери (Гонконг, апрель 1873 г.)
Из письма другу А. А. Мещерскому (Гонконг, апрель 1873 г.)
Из письма председателю Русского географического общества вел. кн. Константину Николаевичу (Гонконг, май 1873 г.)
Из письма другу А. А. Мещерскому (Бюйтензорг, о-в Ява, июль 1873 г.)
Из письма ему же (Бюйтензорг, ноябрь 1873 г.)
Из письма ему же. (Амбоина. Восточная Индонезия, январь 1874 г.)
Из письма ему же (Гесир, Восточная Индонезия, февраль 1874 г.)
Вторая поездка в Новую Гвинею
Из сообщения о путешествиях, сделанного в Русском географическом обществе в 1882 г.
Из меморандума генерал-губернатору Нидерландской Индии
Два путешествия по Малаккскому полуострову 1874–1875 гг.
(Из писем в Русское географическое общество)
Секретарю Русского географического общества (Бюйтензорг, декабрь 1875 г.)
Из письма другу А. А. Мещерскому (Тихий океан, март 1876 г.)
Секретарю Русского географического общества (Тихий океан, шхуна «Sea Bird», май 1876 г.)
Из письма ему же (3 июля 1876 г. Конфиденциально)
Из дневника второго путешествия на Берег Маклая (1876 1877 гг.)
Из письма А. А. Мещерскому (сентябрь, мыс Бугарлом, ноябрь 1877 г., около о-ва Агомес)
Из статьи о втором пребывании на Берегу Маклая (1877 г.)
Из сообщения о путешествиях, сделанного в Русском географическом обществе в 1882 г.
Из письма вице-председателю Русского географического общества П. П. Семенову (Сингапур, январь 1878 г.)
Из письма другу Ф. Р. Остен-Сакену (Сингапур, апрель 1878 г.)
Из письма сестре Ольге (Сидней, август 1878 г.)
Из письма сэру Артуру Гордону, британскому верховному комиссару в западной части Тихого океана (Сидней, январь 1879 г.)
Из письма П. П. Семенову (Сидней, 13 февраля 1879 г.)
Из дневника путешествия на острова Меланезии в 1879 г.
Из письма великому князю Николаю Михайловичу (Сидней, июнь 1881 г.)
Из письма брату Михаилу (на пути в Россию, фрегат «Герцог Эдинбургский», апрель 1882 г.)
Из письма ему же (крейсер «Азия», Александрия, июнь 1882 г.)
Из письма вице-председателю Русского географического общества П. П. Семенову (крейсер «Азия», Александрия, июль 1882 г.)
Из письма Ф. Р. Остен-Сакену (конфиденциально, крейсер «Азия», Александрия, июль 1882 г.)
Из письма ему же (броненосный корабль «Пeтp Великий». Шербург. 15/27 августа 1882 г.)
Из интервью корреспонденту газеты «Новости и Биржевая газета» (С.-Петербург, сентябрь 1882 г.)
Из выступления в Географическом обществе (I октября 1882 г.)
Из выступления там же 8 октября
Третье посещение Берега Маклая (1883 г.)
Из письма лорду Дерби, статс-секретарю колоний (Сидней, октябрь 1883 г.)
Телеграмма гофмаршалу, князю В. С. Оболенскому (Сидней, ноябрь 1883 г.)
Из письма брату Михаилу (Сидней, ноябрь 1883 г.)
Из письма адмиралу Вильсону (Австралия, март 1884 г.)
Из письма английскому знакомому Масгребу (Австралия, март 1884 г.)
Телеграмма канцлеру Бисмарку (Мельбурн, январь 1885 г.)
Из письма министру иностранных дел России Н. К. Гирсу (Мельбурн, январь 1885 г.)
Из письма императору Александру III (С.-Петербург, июль 1886 г.)
Из письма министру иностранных дел Н. К. Гирсу (С.-Петербург, август 1886 г.)
Письмо в редакцию петербургских газет (С.-Петербург, февраль 1887 г.)
Из письма брату Сергею (С.-Петербург, март 1887 г.)
Из письма Наталии Александровне Герцен (?). (По пути в Австралию, пароход «Неккар», апрель — май 1887 г.)
Из письма неизвестному лицу (май 1887 г.)
Из письма брату Михаилу (С.-Петербург, сентябрь 1887 г.)
Из письма ему же (январь, 1888 г.)
Профессору-антропологу А. П. Богданову (С.-Петербург, клиника Вилие, 15 марта 1888 г.)
Послесловие. Б. Н. Путилов
Аннотация редакции: В книге помещены путевые дневники, статьи и
письма великого русского путешественника, ученого-гуманиста
Николая Николаевича Миклухо-Маклая. Центральное место занимают
его рассказы о пребывании на Берегу Маклая, о взаимоотношениях с
папуасами, о торжестве дружбы, человечности, взаимопонимания. В
книге раскрываются нравственный облик русского ученого-демократа
и его жизненные принципы, предстает трудный, исполненный
драматизма жизненный путь.
Многоуважаемый Николай Николаевич!
Очень благодарен за присылку ваших брошюр. Я с радостью их прочел и нашел в них кое-что из того, что меня интересует. Интересует — не интересует, а умиляет и приводит в восхищение в вашей деятельности то, что, сколько мне известно, вы первый несомненно опытом доказали, что человек везде человек, т. е. доброе общительное существо, в общение с которым можно и должно входить только добром и истиной, а не пушками и водкой. И вы доказали это подвигом истинного мужества, которое так редко встречается в нашем обществе, что люди нашего общества даже его и не понимают. Мне ваше дело представляется так: люди жили так долго под обманом насилия, что наивно убедились в том, и насилующие и насилуемые, что это-то уродливое отношение людей, не только между людоедами и нехристианами, но и между христианами, и есть самое нормальное. И вдруг один человек, под предлогом научных исследований (пожалуйста, простите меня за откровенное выражение моих убеждений), является один среди самых страшных диких, вооруженный вместо пуль и штыков одним разумом, и доказывает, что все то безобразное насилие, которым живет наш мир, есть только старый отживший humbug (т. е. вздор. — Б. П.), от которого давно пора освободиться людям, хотящим жить разумно. Вот это-то меня в вашей деятельности трогает и восхищает, и поэтому-то я особенно желаю вас видеть и войти в общение с вами. Мне хочется вам сказать следующее: если ваши коллекции очень важны, важнее всего, что собрано до сих пор во всем мире, то и в этом случае все коллекции ваши и все наблюдения научные ничто в сравнении с тем наблюдением о свойствах человека, которые вы сделали, поселившись среди диких и войдя в общение с ними и воздействуя на них одним разумом, и поэтому, ради всего святого, изложите с величайшей подробностью и свойственной вам строгой правдивостью все ваши отношения человека с человеком, в которые вы вступили там с людьми. Не знаю, какой вклад в науку, ту, которой вы служите, составят ваши коллекции и открытия, но ваш опыт общения с дикими составит эпоху в той науке, которой я служу, — в науке о том, как жить людям друг с другом. Напишите эту историю, и вы сослужите большую и хорошую службу человечеству. На вашем месте я бы описал подробно все свои похождения, отстранив все, кроме отношений с людьми. Не взыщите за нескладность письма. Я болен и пишу лежа, с неперестающей болью. Пишите мне и не возражайте на мои нападки на научные наблюдения. Я беру эти слова назад, а отвечайте на существенное. А если заедете, хорошо было бы.
Источник