«Белое солнце пустыни». Первоначальный сценарий легендарного фильма
30 марта 1970 года на экраны нашей страны вышел фильм Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни». Рассказывать вам о сюжете этой картины и о том как её полюбили зрители думаю не стоит. Поэтому я решил рассказать о том, каким мог бы быть этот фильм, если бы его снимали по первоначальному сценарию. Ведь сюжет этих набросков мало напоминает то, что позднее превратится в легендарный фильм
Но сначала немного истории.
в 1967 году, после триумфа «Неуловимых мстителей» руководителям Экспериментальной творческой киностудии пришла идея снять нечто подобное и у себя. В качестве создателя такого кино выбор пал на Андрея Михалкова-Кончаловского, а тот, в свою очередь, взял себе в соавторы сценариста Фридриха Горенштейна. Буквально за считанные недели они написали сценарий под названием «Басмачи». Речь в нем шла о том, как басмачи переманивают на свою сторону милицейский отряд, состоявший преимущественно из дехкан, но командир возвращает своих бойцов обратно, придя в самое логово врага. В ролях красного командира и главаря басмачей авторы сценария видели двух молодых звезд тогдашнего советского кино: Николая Губенко и Болота Бейшеналиева. Но руководителей ЭТК такой сюжет не устроил. В итоге Кончаловскому было дано задание написать новый сценарий на ту же «басмаческую» тему, но уже в соавторстве с другими авторами: титулованным Валентином Ежовым и молодым Рустамом Ибрагимбековым
Чтобы быть в теме, Ежов решил привлечь к работе над сценарием людей, знавших историю борьбы с басмачеством не понаслышке — то бишь героев гражданской войны. Встреч с такими людьми у Ежова было несколько, однако и они мало что ему дали в плане создания нетленного сюжета. Все их рассказы сводились к стандартным атрибутам приключенческого жанра: песчаные барханы, погони, засады, отравленные колодцы и т. д. А если в чьих-то рассказах и всплывало «нечто», то это нельзя было включать в сценарий по цензурным соображениям. Но именно так он нашёл «изюминку» будущего сценария. Уже не надеясь на чудо, Ежов спросил у одного бывшего кавалерийского комбрига, случались ли в его боевой биографии хоть какие-нибудь смешные эпизоды. «Конечно, были! — ответил комбриг. — Иногда преследуемые басмачи бросали в пустыне свои гаремы. Прискачешь к какому-нибудь колодцу, а около него женщины сидят, мужья давно ускакали. Оставить в пустыне — погибнут. Приходилось вместо преследования банды сопровождать «неожиданный подарочек» к ближайшему кишлаку. Намучаешься с ними».
Это было как раз то, что надо. Сопровождение брошенного курбашой гарема могло стать стержнем фильма, все остальные эпизоды можно было уже накручивать вокруг. 7 июня 1967 года в ЭТК поступила сценарная заявка от Ежова и Ибрагимбекова на сценарий «Пустыня». 8-го ее рассмотрела сценарно-редакционная коллегия, а на следующий день со сценаристами был заключен договор на написание сценария. Спустя несколько дней Ежов, Ибрагимбеков и будущий режиссер фильма Михалков-Кончаловский отправились в Коктебель, чтобы в уютном Доме писателей родить на свет хит всех времен и народов. С первых же дней работа заспорилась. Сюжет был выбран такой: красный боец Федор Сухов возвращается домой, но в пути вынужден сделать небольшую остановку, чтобы сопроводить до города гарем главаря басмачей Абдуллы. Однако спустя некоторое время Кончаловский внезапно утратил всякий интерес к басмаческой теме — ему предложили экранизировать «Дворянское гнездо» к 150-летию Тургенева и Ежов с Ибрагимбековым заканчивали сценарий сами. В конце июля 67-го первый вариант сценария под названием «Пустыня» был закончен.
Вот вкратце его сюжет:
Красноармеец Федор Сухов возвращается домой из Средней Азии. По дороге он находит в пустыне закопанного по горло в песок Саида, которого таким образом наказал заклятый враг Джавдет. Сухов его откапывает, и почти что волоком (Саид был ранен) пытается дотащить до ближайшего населенного пункта — захолустного городка Педжента. По дороге они едва не нарываются на банду Абдуллы, который ограбил проезжавший по пустыне караван. Спрятавшись за барханами, Сухов и Саид наблюдают за нападением, и Саид рассказывает красноармейцу, что Абдулла вот уже несколько дней пытается разыскать свой гарем, который он бросил в песках, спасаясь от красноармейцев.
В Педженте Сухов собирается оставить Саида лечиться, а сам сесть на поезд. Однако выясняется, что поезд вот уже несколько дней как вышел из строя. А тут еще Сухова угораздило встретиться с отрядом, в котором он служил. Его командир Чагин уговаривает своего бывшего подчиненного стать комендантом города на те две недели, пока отряд не уничтожит банду Абдуллы. Более того, Сухову передается на попечение и гарем курбаши, который красноармейцы обнаружили несколько дней назад в пустыне. Сухов вынужден подчиниться Чагину, поскольку рассчитывает за эти две недели починить своими силами поезд.
В течение нескольких дней Сухов чинит поезд, привлекая к этой работе и девятерых жен Абдуллы. Те работают с удовольствием, поскольку считают Сухова своим новым господином. Во время пребывания в городе Сухов знакомится с бывшим ротмистром царской армии Верещагиным, который работает телеграфистом, и его женой Ириной. По воле сценаристов, Ирина избалованная светская женщина, увлеченная романтикой Востока. Эта увлеченность приводит ее к тому, что она внезапно. влюбляется в Саида и собирается уйти от мужа. Между мужчинами возникает конфликтная ситуация, которая едва не заканчивается смертоубийством. В дело вовремя вмешивается Сухов — ему удается «разрулить» ситуацию и не допустить кровопролития.
Тем временем к городу подходит банда Абдуллы. Тот еще не знает, что отряд Чагина ушел из Педжента, поэтому присылает парламентера с требованием вернуть ему гарем. Сухов идет за советом к Саиду и Верещагину. Те советуют не связываться с Абдуллой и вернуть ему гарем. Но Сухов иного мнения. Он толкает речь про то, что Советская власть освободила этих женщин и будет защищать до конца. Правда, Сухов рассчитывает в этом деле на поддержку своих друзей, но те отказываются ему помогать. Саиду надо отомстить Джавдету за смерть отца, а Верещагину просто до лампочки конфликт Советской власти с Абдуллой. Сухову, естественно, грустно от такого расклада, но делать нечего — надо принимать бой в одиночку. Но в тот момент когда Абдулла нападает на город, на помощь Сухову приходят его передумавшие друзья. В этой схватке они оба погибают, однако и отряд Абдуллы вместе со своим главарем тоже уничтожен. Сухов передает гарем в распоряжение Чагина, а сам уезжает на поезде навстречу мирной жизни.
Вот такой сюжет придумали в Коктебеле Ежов с Ибрагимбековым. Ну а то что в итоге мы с вами увидели на экранах появилось позднее, во время доработок сценария совместно с режиссёром Владимиром Мотылём. Ну а подробный рассказ о съёмках фильма можно почитать в других моих постах о съёмках этого фильма: Как снимали «Белое солнце пустыни» и Съёмки «Белого солнца пустыни»
При подготовке материала использовались кадры из х/ф Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни», фотографии со съёмок фильма, раскадровки Владимира Мотыля и фрагменты книги Фёдора Раззакова «Белое солнце пустыни»
Источник
Совсем другой товарищ Сухов . мог бы быть. Роль писалась под Г. Юматова, а сыграл А. Кузнецов.
» Спасите гарем» — одно из первых рабочих названий легендарного » Белого солнца пустыни», вышедшего в далеком 1970 году. 49 лет фильм живет на наших экранах, и похоже, не собирается ложиться на полку.
Первоначально, на роль Сухова пробовали несколько десятков актеров. Но в итоге осталось два реальных претендента: Г. Юматов и А. Кузнецов. Юматов был узнаваем, харизматичен. Принципиальный, жесткий, идущий до конца — такой * мачо* нужен советскому зрителю Под него и писалась роль. Фильм задумывался как * истерн* в противовес американским * вестернам*, набиравшим популярность в мире. Удачно прошли кинопробы, но жизнь внесла свои изменения.
Но крутым мужиком Юматов был не только в кадре, но и в жизни. К тому же любил выпить, что здорово мешало съемочному процессу.
Зная непростой характер Юматова, В. Мотыль принял решение ; *если что* — заменить » мачистого» Г. Юматова на » сказочного» А. Кузнецова.
И это что то случилось. .
У Г. Юматова был друг — режиссер Никита Курихин. Последний ну очень хотел иметь машину. Купить машину было не просто. Точнее — невозможно. Юматов подсуетился, именитому актеру пошли навстречу — дуг режиссер стал автовладельцем. Но счастье от покупки было недолгим. Во время поездки в Прибалтику в отпуск Курихин погиб в дтп. Юматов ,хоть и косвенно, но чувствовал вину . На похоронах он держался. Держался и на поминках. А уже после друзья-приятели за рюмкой припомнили его вину . Надо знать вспыльчивый характер Юматова. Завязалась драка, в результате которой пострадало лицо.
Ждать когда пройдут синяки надо было не меньше месяца. Времени не было. Мотыль пригласил А. Кузнецова . Тот приехал на следующий день, и сразу приступил к съемкам.
Нарочитого противопоставления » неправильный супермен» Абдулла против » правильного супермена» красноармейца Сухова не получилось. Персонажи оказались настолько разными, что сравнения отпадают сами собой. Красавец Абдулла , потеряв соперника, и сам оказался не у дел. Из хозяина пустыни он на глазах превращается в обычного разбойника, человека причем не очень удачливого.
» Абдуллу я никогда не считал ни разбойником ни бандитом.Я играл человека, который защищает свой дом, свои традиции.Да, у него гарем. Но это его жены, его семья. И он следует своим традициям, жестко и до конца отстаивая неписанные законы своего народа.» К. Кавсадзе.
―Мы верны тебе, господин!
―Джамиля, разве ты не была любимой женой? Обидел я тебя хоть раз? Почему ты не умерла? ( диалог Абдуллы и его жены. текст из фильма).
Не только товарищ Сухов стал другим .
Н. Годовиков так же не сразу был утвержден на роль Петрухи.Тут были совсем другие причины. Если все знали каким должен быть Сухов, то Петруха оставался персонажем загадочным. Он и прост, и не прост . Он романтичен, и наивен как дитя..
На эту роль пробовались и С. Крамаров, к тому времени уже имени уже именитый и знаменитый. По слухам он сам отказался от роли, посчитав ее не достаточно яркой.
Источник
Как снимали «Белое солнце пустыни», почему режиссеру пришлось изменить финал картины, и кто из актеров жив до сих пор
В середине 1960-х годов в Москве было создано «Экспериментальное творческое объединение», которым руководили Георгий Чухрай и Владимир Познер (отец телеведущего Познера). В своем «ЭТО» они старались снимать кино по новым экономическим принципам, не «освоить бюджет», а создавать хорошие фильмы, грамотно расходуя средства, без фиктивной отчетности. Пару лет спустя Чухрай и Познер, вдохновившись успехом «Неуловимых Мстителей», задумали снять фильм в духе американских «вестернов», но чтобы действие происходило на востоке. Предполагалось, что снимать фильм будет Андрей Кончаловский, при участии которого был написан первый вариант сценария. Однако, этот вариант не понравился Познеру и Чухраю, а сам Кончаловский вскоре бросил проект ради экранизации «Дворянского гнезда». Начались поиски нового режиссера, в числе кандидатов были Андрей Тарковский (!) и Юрий Чулюкин («Девчата»). К тому времени уже был сценарий под рабочим названием «Спасите гарем», основанный на воспоминаниях участников гражданской войны. Его написали Валентин Ежов и Руслан Ибрагимбеков. Наконец, на должность режиссера был утвержден Владимир Мотыль, который тоже сначала отказывался, не веря, что фильм по такому неоднозначному сценарию вообще разрешат снимать. Однако, бедственное материальное положение заставило его все-таки решиться.
Подобрать актеров, как и режиссера, тоже было непросто. На роль Сухова утвердили Георгия Юматова. Накануне первого же съемочного дня он напился, и подрался. Похожая история повторилась пару лет спустя, во время съемок «Офицеров». Тогда Юматова все-таки оставили, но Мотыль поступил по-другому. Пускать актера в кадр с синяками на лице было невозможно. На съемки срочно вызвали Анатолия Кузнецова, который пробовался, но сначала не был утвержден. На роль жены Сухова Мотыль пригласил телевизионного редактора Галину Лучай. Она сначала отказывалась, но потом согласилась. Петруху могли сыграть Савелий Крамаров, Юрий Чернов (Сыромятников из «Доживем до понедельника»), но выбрали Николая Годовикова, который был даже совсем не актером (но снялся у Мотыля в «Жене, Женечке и «катюше»). Абдуллу должен был играть Отар Коберидзе (он был старше и опытнее), но Кахи Кавсадзе на пробах так отважно сел на коня, хотя делал это первый раз в жизни, что Мотыль утвердил его. Роль Абдуллы озвучивал Михаил Волков, так как у самого Кавсадзе грузинский акцент. На роль Саида Мотыль позвал Спартака Мишулина, которого знал по работе в Омском драмтеатре. Что же касается жен Абдуллы, их играли самые разные женщины, далекие от кинематографии, кроме Татьяны Ткач (возлюбленная Фокса из «Места встречи изменить нельзя») — искусствовед, инженер. А в паранджах вообще во многих эпизодах были задействованы местные солдаты, так как бегать в жару по пустыне женщинам было тяжело. Татьяну Федотову на роль Гюльчатай нашли в балетном училище. Ни до, ни после она не снималась в кино.
Снимать фильм было очень тяжело. Бюджет был небольшим — 650 000 рублей. Ассистенты режиссера были людьми неопытными, не хватало техники, оборудования. «Белое солнце пустыни» снимали в Ленинградской области (сцены с Екатериной Матвеевной), Дагестане, Таджикистане и Туркмении. Труднее всего пришлось Павлу Луспекаеву, игравшему Верещагина без пальцев обеих ступней. Но он мужественно решил играть без трости, без дублеров, а его роль была существенно расширена, и даже имя таможенника изменили на Павел вместо Александра. К сожалению, съемки подорвали и без того хрупкое здоровье Луспекаева. Меньше чем через 2 года он скоропостижно скончался.
Источник
Неизвестные подробности съемок «Белого солнца пустыни»
Фильм «Белое солнце пустыни» вышел на экраны в 1970 году и уже почти полвека является народным достоянием. Фразочки товарища Сухова и Петрухи давно уже перекочевали в фольклор: «Гюльчатай, открой личико!», «Восток — дело тонкое». Сейчас сложно представить, что уже готовую картину посчитали неудавшейся и хотели навсегда положить на полку.
Вестерн по-советски
Во второй половине 1960-х руководство Госкино поставило задачу снять приключенческую ленту в стиле американских вестернов, но в советских реалиях. Потом этот жанр назовут «истерн» (от английского слова East — «восток»). За основу для сценария соавторы Валентин Ежов и Рустам Ибрагимбеков взяли реальный случай Гражданской войны, когда один из басмачей, убегая от красноармейцев, бросил в пустыне свой гарем. Изначально планировалось, что снимать фильм будет Андрей Михалков-Кончаловский, но в итоге он от предложенного сценария отказался. Поиски подходящего режиссера затянулись, в какой-то момент было решено предложить работу опальному Владимиру Мотылю, который тогда только снял вызвавшую у чиновников недовольство картину «Женя, Женечка и «катюша». Мотыль не пришел в восторг от сценария «Белого солнца. », но он находился в безвыходном положении — любое предложение о съемках для него тогда было удачей. К тому же за эту картину отвечала ЭТК — Экспериментальная творческая киностудия, независимая от Госкино, которая была рассчитана на создание коммерчески успешных фильмов (сейчас бы их назвали «блокбастерами»).
Работа над картиной началась в 1968 году. Сложности возникли сразу же. На главную роль товарища Сухова утвердили Георгия Юматова, но в первый же день съемок (эпизод снимался в Ленинграде) он в назначенное время не явился — ассистенты нашли его в номере гостиницы пьяного и с разбитым в драке лицом. Появляться в кадре с такими синяками актер не мог, поэтому Владимиру Мотылю пришлось срочно вызывать из Москвы второго кандидата на главную роль — Анатолия Кузнецова. На роль таможенника Верещагина Мотыль решил взять ленинградского актера Павла Луспекаева. К тому моменту он был тяжело болен — из-за проблем с сосудами у него были сначала ампутированы пальцы на обеих ступнях, а затем и сами ступни. Актер передвигался на протезах, каждое движение вызывало у него сильнейшую боль. Режиссеру пришла в голову идея «добавить» к образу Верещагина костыли — Мотыль даже уже продумывал сцену драки с бандитами, где таможенник пустит их в ход. Но Павел Луспекаев от такого «реквизита» наотрез отказался, мол, «еще успею сыграть инвалида в следующей картине». Более того, все трюки в фильме он хотел исполнить сам, без помощи каскадеров.
На роль Петрухи взяли молодого паренька Николая Годовикова — он уже мелькал в кино в эпизодах «Республики ШКИД» и «Жени, Женечки и «катюши». Роль Саида отдали актеру Московского театра сатиры Спартаку Мишулину.
Вместо актрис под чадрой — солдаты
Труднее всего оказалось найти достаточное количество «жен» для гарема. Актрису на роль Гюльчатай — Татьяну Денисову — нашли в Московском цирковом училище. Но через четыре месяца съемок ей предложили выгодный контракт в цирке, и она уехала на гастроли. Замену случайно нашли среди студенток Вагановского хореографического училища. Новую Гюльчатай звали Татьяна Федотова. Остальных искали по всему Советскому Союзу, причем на роль восточных красавиц брали даже женщин типично европейской внешности, например, баскетболистку Велту Деглав из Риги. Лишь три из девяти жен были профессиональными актрисами, остальные снимались в кино впервые.
Место действия фильма — пустыня где-то в Средней Азии. Город Педжент — вымышленный, но по косвенным репликам героев можно понять, что он находится на восточном берегу Каспийского моря, не очень далеко от границы с Персией. Съемки проходили под Махачкалой в Дагестане и возле города Байрам-Али в Туркмении. С середины июня на берегу Каспия началась постройка декораций — на песчаных дюнах возводились бутафорские дом Верещагина, сад с виноградником, нефтеналивные баки. К берегу подогнали старый баркас «Дербент». По воспоминаниям Владимира Мотыля, декорации доставили съемочной бригаде много хлопот — при сильном ветре они заваливались, их приходилось выстраивать заново.
Съемки фильма давались тяжело. Август, температура доходила до 45 градусов жары. Жены Абдуллы, наряженные в плотную чадру, изнывали от перегрева и после съемок лежали с мокрыми платками на лбах и валидолом под языком. Сжалившись над женщинами, Владимир Мотыль для некоторых эпизодов вместо них отправлял в кадр солдат из располагавшейся неподалеку военной части, ассистентов оператора и даже плотника. Все равно под чадрой незаметно.
Одна из последних ролей Луспекаева
А вот Спартаку Мишулину, сыгравшему роль Саида, замену найти было невозможно. Сцену, где он по самую шею зарыт в песок, снимали дважды. Закопать актера просто так было невозможно — в раскаленном песке он бы «испекся».
Для Мишулина выкопали яму, в нее поставили деревянный ящик, в который он и залез. Песок около шеи полили водой. Но когда отснятый материал прислали в Москву, выяснилось, что кинопленка бракованная и кадры надо переделывать. Узнав, что ему снова придется сидеть по горло в горячем песке, актер был в ярости.
Павлу Луспекаеву пришлось труднее всех — целый день вышагивать на своих протезах по раскаленным барханам, когда каждое движение приносило жуткую боль. Следом за ним на съемочной площадке всегда ходила его жена Инна Кириллова и несла алюминиевый стульчик. Через каждые 20 метров Луспекаев говорил ей: «Подставь». После съемок он всегда садился у моря и опускал ноги в воду, чтобы хоть немного уменьшить боль. Кстати, роль Верещагина — одна из последних ролей актера. Он умер через две недели после премьеры фильма.
Съемочную бригаду преследовали различные неприятности. В одну из ночей, когда сторож лег спать, местные воры украли из сарая часть реквизита — в том числе саблю, подаренную «Ленфильму» кавалеристом Окой Городовиковым, и часы фирмы «Буре», которые должны были надеть на руку товарища Сухова. Съемки застопорились, хотели привлечь к делу милицию. Владимир Мотыль нашел другой выход: разузнав, кто в этих краях является криминальным авторитетом, он отправился к нему «на поклон». Авторитетом оказался 26-летний дагестанец Али. Мотыль предложил ему эпизодическую роль в своем фильме, а когда тот с радостью согласился, режиссер пожаловался на кражу ценного реквизита. Новый участник съемочной группы тут же все «уладил», и уже к утру все вещи были возвращены киношникам. Али сыграл одну из эпизодических ролей в банде Абдуллы — именно он наставляет винтовку на товарища Сухова на берегу моря, в котором тот беспечно купался.
«В банде Абдуллы должны быть русские»
Съемки фильма затянулись на два года. Худсовет был недоволен результатами работы Владимира Мотыля — худрук Экспериментального творческого объединения Григорий Чухрай назвал товарища Сухова «бесхарактерным», якобы он мало проявляет «мужицкой смекалки и чувства мужицкого юмора». Все сошлись на том, что главный герой — не супермен, а фильм — отнюдь не вестерн. Сам режиссер называл жанр своего детища «сказом-былиной с авантюрной пружиной». Владимир Мотыль несколько раз переписывал сценарий, многое пришлось менять по ходу съемок. Как вспоминал режиссер спустя много лет, «Белое солнце пустыни» было, наверное, единственным советским фильмом, который радикально отличался от изначально задуманного сценария.
Дирекция картины возмущалась еще и «перерасходом» — съемочная группа не смогла уложиться в выделенный бюджет и за первый период съемок израсходовала 350 тысяч рублей. К зиме было решено работу над фильмом «законсервировать» как дорогостоящую и «бесперспективную». Владимир Мотыль в отчаянии писал письма во все инстанции, чтобы ему дали возможность доснять картину. Спасение пришло от Министерства финансов — оно отказалось «списывать» уже потраченные 350 тысяч рублей, поэтому Мотылю разрешили снимать дальше.
После событий в Праге в 1968 году, к фильмам, где так или иначе всплывала международная и межнациональная тематика, относились особенно внимательно. «Белое солнце пустыни» курировал лично Владимир Баскаков — первый зампред Госкино СССР. Второй этап съемок проходил в Туркмении, и Баскаков постоянно слал туда телеграммы с указаниями, чтобы в банде Абдуллы обязательно были русские бандиты. Чиновник очень опасался, что иначе республиканские руководители могут обвинить Госкино в разжигании межнациональной розни — мол, все отрицательные персонажи у вас азиаты. Как потом вспоминал режиссер, бесконечные советы чиновника принесли пользу фильму: «Восток требует совершенно иного подхода, у них там другое мышление, у мусульман», — напутствовал он меня перед экспедицией, делая грозное лицо. Эти его слова и натолкнули меня вписать Сухову реплику: «Восток — дело тонкое».
Возможно, именно после замечаний Баскакова в банде Абдуллы появился нервный белогвардеец, который кричал: «Встать, когда с тобой говорит подпоручик!» Кстати, его сыграл каскадер Валентин Фабер, исполнявший в фильме почти все трюки.
Спасибо Брежневу
Мытарства фильма не закончились и после окончания съемок. Худсовет был по-прежнему недоволен результатом, требовал вносить все новые и новые поправки (например, сократил эпизоды с пьянством Верещагина, вырезал из кадра икону Богоматери со струйкой крови в сцене убийства хранителя музея). Но и этот вариант «Мосфильм» не устроил, акт о приемке картины в Госкино так и не подписали.
Спас «Белое солнце пустыни», сам того не ведая, Леонид Брежнев. В те годы существовала практика закрытых «предпоказов» киноновинок на дачах высокопоставленных деятелей. Таким образом, спорный фильм оказался у генсека, который был большим любителем американских вестернов и пришел в восторг от увиденного. Естественно, после такого «высокого» признания картине был тут же дан зеленый свет, и уже в 1970-м она вышла на широкий экран. Только за первый год ее посмотрели более 34 миллионов человек.
Источник