Луна плыла.
Лиса бежала тёмным лесом,
Мышкуя изредка. Над ней
Луна, седая поэтесса,
Вампира белого бледней,
Висела — полная, рябая.
Лиса бежала, чуя след,
Под лунным светом — голубая,
Сама, как этот лунный свет.
И вдруг лиса остановилась!
Искрился снег. Луна плыла.
Тайга оказывала милость —
Ни ветра в соснах, ни крыла
Совиного. Глазищи лисьи
Светились в тихой пустоте
(И зверь свои имеет мысли
И чувства носит на хвосте).
Лиса метнулась к бурелому,
Чуть слышный треск — возник, умолк,
Ушла к овражному разлому.
На свет огромный вышел волк.
Нос чёрный, трепетный и влажный,
Тревожно слушал лес ночной.
Боец, матёрый и отважный,
Дрожал в тиши, почти ручной.
В трёхстах далёких километрах,
На тёмной улице, одна,
Стояла в слауче из фетра
Кокотка — издали видна.
Ждала наверно кавалера,
Шептала вдаль нехорошо,
Сигарка бурая горела,
А тот запаздывал, не шёл.
Луна плыла над тёмным лесом,
Над спящим городом, под ней
Тянулась жизненная пьеса
Без штор, подмостков и огней,
И только в светлых кабинетах,
Роняя жизнь за барыши,
Царьки в начищенных штиблетах,
Растратив истины гроши,
Смеялись зло, луны не видя,
Запрятав тайны под сукно.
Их, в неприглядном лучшем виде,
Скрывало чёрное окно.
Лиса уснула возле ели.
Затих и волк, упав в сугроб.
Кокотку ловко черти съели.
Царькам надели нимб на лоб.
Источник
Некрасов Николай
«Русские женщины»
Луна плыла среди небес
Без блеска, без лучей, Налево был угрюмый лес,
Направо — Енисей. Темно! Навстречу ни души,
Ямщик на козлах спал, Голодный волк в лесной глуши
Пронзительно стонал, Да ветер бился и ревел,
Играя на реке, Да инородец где-то пел
На странном языке. Суровым пафосом звучал
Неведомый язык, И пуще сердце надрывал,
Как в бурю чайки крик.
Княгине холодно; в ту ночь
Мороз был нестерпим, Упали силы; ей невмочь
Бороться больше с ним. Рассудком ужас овладел,
Что не доехать ей. Ямщик давно уже не пел,
Не понукал коней, Передней тройки не слыхать,
?Эй! жив ли ты, ямщик? Что ты замолк? не вздумай спать!?
— Не бойтесь, я привык.
Летят. Из мерзлого окна
Не видно ничего, Опасный гонит сон она,
Но не прогнать его! Он волю женщины больной
Мгновенно покорил И, как волшебник, в край иной
Ее переселил. Тот край — он ей уже знаком,
Как прежде неги полн, И теплым солнечным лучом
И сладким пеньем волн Ее приветствовал, как друг.
Куда ни поглядит: ?Да, это юг! да, это юг!?
ВсJ взору говорит.
Ни тучки в небе голубом,
Долина вся в цветах, Все солнцем залито, на всем,
Внизу и на горах, Печать могучей красоты,
Ликует все вокруг; Ей солнце, море и цветы
Поют: «Да — это юг!»
В долине между цепью гор
И морем голубым Она летит во весь опор
С избранником своим. Дорога их — роскошный сад,
С деревьев льется аромат, На каждом дереве горит
Румяный, пышный плод; Сквозь ветви темные сквозит
Лазурь небес и вод; По морю реют корабли,
Мелькают паруса, А горы, видные вдали,
Уходят в небеса. Как чудны краски их! За час
Рубины рдели там, Теперь заискрился топаз
По белым их хребтам. Вот вьючный мул идет шажком,
В бубенчиках, в цветах, За мулом — женщина с венком,
С корзинкою в руках. Она
стр.38
стр.38
Размещенные на сайте произведения, публикуются их авторами и другими пользователями, на основе общедоступных электронных версиях книг, предназначенных для личного ознакомления.
Если вы заметили незаконно размещенный контент и являетесь его автором, просьба сообщить администрации проекта. В этом случае, подобное произведение, будет заблокировано.
Источник
Луна плыла по темному небу
Пока стоял и ждал, Не выйдет ли луна, Что не решается на небе показаться Из-за высоких гребней дальних гор, Ночь темная уже сошла на землю.
Хочу, чтобы луна, Что завтра ночью Вновь засверкает ярко в вышине, Спускаясь, задержалась в небе, И эта ночь продлилась бы вдвойне!
Ниспадают жемчуга на нитях шторы, О, какой никчемной кажется луна В час ночной, когда сидишь одна И через бамбуковые шторы В одиночестве глядишь на небосвод!
Эта луна, Что сияньем своим озаряет Склоны горные Касуга, — эта луна И в саду моей милой, Наверное, так же кристально сияет…
Оттого ль что далек До равнины морской Путь, что следует лунному свету пройти, Эта ночь, когда слабо сияет луна, С каждым часом темней и темней…
Как прозрачно чиста Этой ночью луна, Когда сотни вельмож, Покидая дворец, Веселятся…
Пускай бы на западных склонах Дальних гор появилась застава, Чтоб месяц, по небу плывущий Ночью черной, как ягоды тута, Не исчезнул с небесного свода!
Если светлая эта луна Появилася здесь, То, наверное, милая вышла из дома, И меня ожидает, и думает: “Может, сейчас он придет?”
Месяц светлый, что должен сиять, Как поверхность прозрачных зеркал, Не облака ль белотканые Скрыли от взора? Иль небесный туман затянул пеленой?
Вечные своды небес Озаряющий месяц… Не со времен ли богов Он уходит и снова приходит, А годы идут и идут….
Ночью черной, как черные ягоды тута, Ясный месяц, по небу плывущий, Прекрасен, И, пока любовался я нежным сияньем, Вдруг упала роса на рукав белотканый.
Нынче можно увидеть Даже мелкую гальку В глубине многоводной открытого моря. Так сияет, сверкая, в небесах ясный месяц, Когда темная ночь на земле наступает…
Не потому ль, что перед инеем туман Все заволок в далекой вышине,— Подумал я,— Не вижу светлую луну, Плывущую в извечных небесах…
О, до какой поры Стоять и ждать луну, Что не решается на небе показаться Из-за высоких гребней дальних гор,— Ведь ночь уже спускается на землю…
К дому подойдя, где милая живет, Помашу ей рукавом издалека… Над деревьями Взошедшую луну Вы не застилайте, облака!
Верно, из-за рода славного Отомо, Где так много рыцарей отважных, Что колчан и стрелы носят за спиною, Свет луны сияет нынче ярко, В знак того, что славой их страна сверкает…
Поют о тучах и облаках
На реке на Анаси Встала в пене белая волна. В Макимоку, Над вершиной Юцуки, Верно, дождевые тучи собрались!
Вместе с шумом Мчащихся потоков, Что бегут средь распростертых гор, Над вершиной Юцуки далекой, Подымаясь, проплывают облака…
В океане, в голубой дали Не видно взору даже островка, И средь морских равнин, Качаясь на волне, Лишь белоснежные восходят облака…
Верно, милая моя Платья красного подол Промочила весь насквозь,— Ведь от мелкого дождя Нынче даже я промок!
Дождь, не лей с такою страшной силой, Чтоб одежды промочить мои,— Вниз надел я нынче платье милой, Сшитое на память, В знак любви!
Склоны гор в священных рощах хиноки В Макимуку, О которых лишь слыхал, Где богов гремящих слышен гул, Наконец я нынче увидал!
Как было б хорошо, когда бы следом За цепью гор святых, Что тянутся грядой, Гора бы показалась Макимуку, Где спят в объятьях девы молодой!
Свои одежды В алый цвет окрашу: Там, где богам подносят сладкое вино, Где поднялись святые горы Мива, Покрылись склоны алою листвой!
Когда взгляну на горы Мива, На мест святых божественный простор, Я вспоминаю рощи солнечных деревьев В стране Хацусэ, Скрытой среди гор…
Источник
Некрасов Николай
«Русские женщины»
Луна плыла среди небес
Без блеска, без лучей, Налево был угрюмый лес,
Направо — Енисей. Темно! Навстречу ни души,
Ямщик на козлах спал, Голодный волк в лесной глуши
Пронзительно стонал, Да ветер бился и ревел,
Играя на реке, Да инородец где-то пел
На странном языке. Суровым пафосом звучал
Неведомый язык, И пуще сердце надрывал,
Как в бурю чайки крик.
Княгине холодно; в ту ночь
Мороз был нестерпим, Упали силы; ей невмочь
Бороться больше с ним. Рассудком ужас овладел,
Что не доехать ей. Ямщик давно уже не пел,
Не понукал коней, Передней тройки не слыхать,
?Эй! жив ли ты, ямщик? Что ты замолк? не вздумай спать!?
— Не бойтесь, я привык.
Летят. Из мерзлого окна
Не видно ничего, Опасный гонит сон она,
Но не прогнать его! Он волю женщины больной
Мгновенно покорил И, как волшебник, в край иной
Ее переселил. Тот край — он ей уже знаком,
Как прежде неги полн, И теплым солнечным лучом
И сладким пеньем волн Ее приветствовал, как друг.
Куда ни поглядит: ?Да, это юг! да, это юг!?
ВсJ взору говорит.
Ни тучки в небе голубом,
Долина вся в цветах, Все солнцем залито, на всем,
Внизу и на горах, Печать могучей красоты,
Ликует все вокруг; Ей солнце, море и цветы
Поют: «Да — это юг!»
В долине между цепью гор
И морем голубым Она летит во весь опор
С избранником своим. Дорога их — роскошный сад,
С деревьев льется аромат, На каждом дереве горит
Румяный, пышный плод; Сквозь ветви темные сквозит
Лазурь небес и вод; По морю реют корабли,
Мелькают паруса, А горы, видные вдали,
Уходят в небеса. Как чудны краски их! За час
Рубины рдели там, Теперь заискрился топаз
По белым их хребтам. Вот вьючный мул идет шажком,
В бубенчиках, в цветах, За мулом — женщина с венком,
С корзинкою в руках. Она
стр.38
стр.38
Размещенные на сайте произведения, публикуются их авторами и другими пользователями, на основе общедоступных электронных версиях книг, предназначенных для личного ознакомления.
Если вы заметили незаконно размещенный контент и являетесь его автором, просьба сообщить администрации проекта. В этом случае, подобное произведение, будет заблокировано.
Источник
Моя редакция текста — Луна красавица лениво..
ЛУНА БЕССОННИЦЕЙ ЛЕНИВО…
Луна бессонницей лениво
Обходит черный лес небес.
Кусты руками разгибая,
Шагал разбойник через лес.
Вот колокольчик ближе, ближе
И вот уже невдалеке.
Глаза разбойника горели,
Блеснул булатный нож в руке.
Карету вдруг остановила
Его могучая рука.
С разбитым черепом на землю
Упало тело ямщика.
Полковник был не из трусливых,
Со шпагой выскочил в руке.
Смертельный бой у них начался
Вблизи кареты на песке.
Полковник храбро защищался,
Разбойник смело нападал,
И в сердце раненный полковник
На землю замертво упал.
Разбойник кинулся к добыче
И полушубок с него снял,
И, наклонившись над часами,
Отца родного он узнал.
Лошадки, службу отслужите
Последний раз для старика,
Отца на кладбище свезите,
Меня – в Сибирь наверняка.
Лошадки службу отслужили,
Отца на кладбище свезли,
А сына в цепи заковали,
В Сибирь на каторгу свезли.Луна — красавица.
Редакция текста — В. Кригер.
1. Луна, красавица, играя, обходит темный свод небес,
Кусты руками раздвигая, идёт разбойник через лес.
2. Звон колокольчика всё ближе и вот уже невдалеке.
Разбойник наглый и бестыжий, держал булатный нож в руке.
3. Лихих коней остановила, его могучая рука,
И пуля намертво сразила, младое тело ямщика.
4. Но не дремал полковник старый, со шпагой выскочил в руке,
Бой завязался страстный, ярый, вблизи кареты, на песке.
5. Полковник храбро защищался, разбойник смело наступал,
Коварный выстрел вдруг раздался, полковник, замертво упал.
6. Разбойник кинулся к добыче и плащ богатый с трупа снял.
Когда срывал часы привычно, отца родного вдруг узнал.
7. На руки взял, понёс в карету, труп неостывший старика,
Часы назад скрепил к жилету, сам сел на козлы ямщика.
8. Лошадки, службу отслужите, в последний раз для старика,
Отца на кладбище свезите, меня ж в Сибирь наверняка.
9. Солдаты почести воздали – гроб на лафете повезли.
А сына в цепи заковали, в Сибирь на каторгу свезли.
Виктор Кригер. 24.03. 2019 г.
Источник
➤ Adblockdetector