Дембель
За сто дней до осеннего приказа об увольнении в запас старослужащих, я оказался в роли «дембеля». Хотя мы с Юркой призывались позже и уйти должны были вслед за своими товарищами, это не имело принципиальной разницы. Приближался заветный миг, о котором я задумывался не раз. И вот теперь начался обратный отсчёт дней, оставшихся до него. Весной я уже получил представление, как выглядит эта сакральная традиция. Каждый вечер перед отбоем в батарее кто-нибудь из молодых, стоя по стойке «смирно», громким голосом сообщал «дедам», что до приказа осталось столько-то дней. И поздравлял их с приближающимся праздником. Меня эти ритуальные действия мало интересовали. Я не вникал в происходящее, поскольку оно прямо не касалось меня. Однако кое-что всё же сумел заметить.
Прежде всего бросилось в глаза, что все без исключения «дембеля» – отъявленные сачки. Недаром армейская шутка на вопрос «Кто такой дембель?» даёт ответ: «Это тот, кто много знает… но ничего не делает – статус не тот». К моему удивлению, начальство проявляло непонятную терпимость к разгильдяйству «дедушек». Их практически не наказывали за проступки, и только в отдельных случаях вспоминали о дисциплинарном уставе. Как правило, это касалось тех случаев, когда «деда» ловили на самоволке, и особенно, если он приходил выпивши. Однажды на моих глазах командир части за такой проступок объявил десять суток гауптвахты или, как её называли, «губы», старослужащему Дидковскому. Его более трезвый напарник отделался нарядом вне очереди.
Другая примечательная особенность подготовки к «дембелю» состояла в том, что подлежащие увольнению в запас начинали загодя приводить в соответствующее состояние свою форму и готовить альбомы. С этой целью «дембеля» пускались на всякие хитрости и выдумки. Каждый готовил фотографии, рисунки в альбом, собирался предстать на родине в героическом образе. Эта подготовка занимала много времени. Формально «дед» еще принадлежал Вооруженным силам, а де-факто уже был на «гражданке».
С моей точки зрения, эта метаморфоза целиком закономерна. Готовясь к «дембелю», солдат всё больше думает о доме, планирует свою жизнь, вкладывая в размышления то, чему он научился в армии, что понял здесь о себе, о своих домашних и о людях вообще. Это состояние души я познал вполне, хотя от службы, в отличие от классических «дембелей», не отлынивал и до конца выполнял возложенные на меня обязанности. Чем больше приближалась дата нашего увольнения в запас, тем сильнее хотелось её ускорить. За две недели до восьмого декабря Юра Ильин пожаловался мне на сердце, он даже хотел лечь в санчасть. Но всё обошлось. В назначенный день мы получили воинские документы и двинулись домой. Как бы ни трудна была служба и сколько бы она ни продолжалась, конец у неё обязательно будет. Не мной придумано: дембель неизбежен, как восход солнца.
Источник
По страницам солдатских блокнотов. 2
Время уносит лучшие годы, юность, любовь и друзей. Все, что написано в этом блокноте, память о службе моей.
Вам, покинувшим отчий дом, Вам, услышавшим на рассвете: «Сорок пять секунд подъем!» — посвящается этот блокнот.
Когда-нибудь среди бумаг,
Под толстым слоем пыли,
Найдем мы старенький блокнот
И вспомним, где служили!
Кто был студентом – видел юность, кто был солдатом – видел жизнь.
Ты на прогулке счастлив безмятежно, читаешь ей стихи про снегопад, а знаешь ты, каким бывает нежным, весь инеем покрытый автомат.
Бог — создал любовь и дружбу,
Черт — караульную службу,
Бог – отбой и тишину,
Черт – подъем и старшину,
Бог – людей и рай,
Черт – Закавказский край.
Служил в Закавказье – гордись,
Не служил – радуйся,
Будешь служить – «вешайся»!
Пусть нежный взгляд твоих очей
Коснется карточки моей.
И, может быть в твоем уме
Возникнет память обо мне.
Ты только верь, наступит дембель,
И будут нам светить издалека,
Не звезды на погонах офицеров,
А звезды на бутылках коньяка.
Ты верь, дружок, придет она,
Звезда пленительного счастья,
Пройдет два года и тогда
Из длинных списков этой части
Исчезнут наши имена.
Привет из мест, где нет невест,
Где автомат ласкаем мы руками,
И жизнь мы видим в выходной,
И то лишь только на экране.
Масло съел – и день прошел,
Яйца съел – прошла неделя,
Чтоб еще такого съесть,
Чтоб два года пролетели.
Только сон приблизит нас к увольнению в запас. Запомни сам и передай другому – чем больше спишь, тем ближе к дому.
Тебе, как другу юных лет, и собутыльнику «гражданки», я посылаю свой портрет, взгляни и вспомни наши пьянки. Быть может встретимся в бою друг друга грудью защищая, но лучше встретиться в пивной, друг друга пивом угощая.
Пройдет зима, пройдет весна, забыто будет все на свете, но годы службы — никогда!
Розы цветут в садах, юность гибнет в казармах.
Товарищ верь, и выйдет он, приказ министра обороны, казармы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа, и на обломках КПП мы все напишем ДМБ!
Пусть время проходит, пусть годы летят, но двух этих лет не забудет солдат.
Лучше кричать два года «Ура!», чем три года «Полундра!»
Юность прекрасна тогда, когда сжимаешь плечи девушки, а не ствол автомата.
Не забывай казармы шумной,
Не забывай солдатских трудных дней,
Не забывай друзей, с которыми
Прошли два года юности твоей.
Весной цветут цветы в садах, а наша юность в сапогах.
Когда нам тяжело придется,
Когда зажмет в тиски тоска,
Железо может быть согнется,
Но мы, солдаты – никогда!
Все в этой жизни может статься,
Ты духом можешь поломаться,
Девчонка может изменить,
Но, чтобы бросили мы пить?!
Такого, друг, не может быть!
Девушка отдает честь раз в жизни, а солдат – два года.
Друзья мои, я тост свой поднимаю
За тех, чей труд не виден среди нас,
За тех ребят, которые не спят,
Я выпью чашу за солдат!
Солдат – это маленький трактор, не рычит, но пашет.
Если тебе станет трудно
И горе пойдет на тебя,
Ты вспомни, что есть где-то сердце,
Которое любит тебя!
Солдат может встать на колени только в трех случаях:
— перед матерью
— срывая цветок для любимой
— поднимая с земли раненого друга.
Лучшее средство от любви – бег в противогазе.
Армия – большая семья, но лучше остаться сиротой!
Цена солдату – два года!
«Дембель неизбежен» — сказал «дух», вытирая слезы половой тряпкой.
Кто виноват, скажи ты, шкет,
Что есть здесь старшина и дед,
И проклиная белый свет
В поту ты чистишь туалет.
Дождь, хорошая погода – отслужили мы полгода,
Тихо смоемся с работ – отслужили ровно год,
В карты режемся с утра – отслужили полтора,
В глотку льется зверобой – это едем мы домой!
Не обижай солдата, ведь он тебя хранит,
Еще лежишь в постели, солдат уже не спит.
Тебе, как другу юных лет, которым нет теперь возврата,
Дарю на память свой портрет в мундире русского солдата.
Я зубы стисну, губы прикушу,
И в мыслях, затаю дыханье…
Но я любви не попрошу,
Как нищий просит подаянье!
Ровесник мой в просторной спальне
Ласкает нежную жену,
А знаешь ты, как любят наши парни,
Идущие ночами в караул?
Кто виноват, что ты устал,
И не доел и не доспал
Портянку плохо намотал,
Пришел с зарядки и упал.
И чья вина, что день за днем
Дневальный нам кричит «Подъем!»
И снится нам родимый дом,
Приказ, который мы так ждем!
Любовь- это два кольца, одно на пальце, другое на шее.
Девчонки – это звезды, а звезды хороши ночью!
Армия – это костер, в котором медленно сгорает наша молодость.
Здесь нет людей, одни солдаты,
Здесь нет земли, одни пески,
Здесь вместо женщин автоматы
И к ним примкнуты штык-ножи.
Лето, зима – год долой,
Лето, зима – и домой!
За то, чтоб кто-то нес цветы, мы носим автоматы.
Без венков и процессий, в сапогах и панаме,
Сбросив капельки пота со лба и усов,
Я саперной лопатой закопал свою юность
В Араратской долине у Кавказских хребтов!
Да спаси нас Бог
От ночных тревог,
От подъема раннего,
От крика дневального,
От начальника санчасти,
От дежурного по части,
От турника высокого,
От караула далекого,
От старшины – беса,
От пайка недовеса,
От овса и перловки,
От строевой подготовки,
От начальника злого,
От утреннего развода,
От девчонок заразных,
От мероприятий разных…
Спаси нас Мать, святая Демобилизация… Аминь…
Подъем — крик сумашедшего.
Столовая — борьба за существование.
Строевая — хождение по мукам.
Получка — смех сквозь слезы.
Дневальный — деревья умирают стоя.
Патруль — слуги дьявола.
Дембеля на работе — их знали только в лицо.
С «губы» — живой труп.
Баня — в мире животных.
Развод — судьба человека.
Каптерка — остров сокровищ.
Увольнение — волки в городе.
Салабон — приказано выжить.
Хлеборез — кому на Руси жить хорошо.
Наряд по столовой — Алибаба и сорок разбойников.
Команда «стройся!» — вечный зов.
Наряд по роте — три танкиста и собака.
Утренний осмотр — штурм Зимнего.
Уборщики — братья по крови.
Утренний осмотр — следствие ведут знатоки.
Заправка кроватей — полосатый рейс.
Отбой — я люблю тебя, жизнь!
Тревога — много шума из ничего.
Зарядка — казнь на рассвете.
Кросс 3 км — никто не хотел умирать.
Призыв в армию — изгнание из Рая.
Повестка — выстрел в спину.
Дежурный по столовой — не пойман, не вор.
Забор части — граница не знает покоя.
Каптерщик — Багдадский вор.
Дежурный по роте — спящая красавица.
Комбат — Иван Грозный.
Письмо солдата — рассказ нищего.
Сержант — дикая собака Динго.
Устав — темная ночь.
Караул — по ту сторону жизни.
ДМБ — свет в конце тоннеля.
За два года солдат спит 5840 часов…
Служба – это лишь:
— 2 года
— 24 месяца
— 104 недели
— 730 дней
— 17520 часов
— 1051200 минут
— 63072000 секунд.
Источник
Крылатые фразы
2 года – это:
24 месяца
730 дней
17520 часов
1061200 минут
63072000 секунд.
Кто не был — тот будет, кто был – не забудет 730 дней в сапогах.
По воле Бога самого попал служить я в
Полу-
Военная
Организация
Девиз ПВО: Не летай сам и не давай другим.
Лежит на земле солдат ПВО. Не пулей убит – за…ли его.
Не для войны становятся солдатом, а для того, чтоб не было войны.
Дембель далёк, как полярная звезда,
Прекрасен, как северное сияние
И неизбежен, как гибель империализма
Жизнь — это книга, а армия – два листа, вырванных на самом интересном месте.
Армия – это чёртово колесо, которое может остановить только дембель.
Армия – школа жизни, но она дорого берет за свои уроки.
Армия – это школа, в которой, как ни учись, всё равно оставят на второй год.
Армия – школа жизни, но лучше пройти её заочно.
Армия – такая школа, что учит даже тех, кто прогуливает уроки.
Кто был студентом, тот знает юность.
Кто был солдатом, тот знает жизнь.
Солдат спит – служба идёт.
Запомни сам и передай другому:
Чем больше спишь, тем ближе к дому.
Если хочешь поработать – ляг, поспи и всё пройдёт.
Физический труд прекрасен – его можно созерцать часами.
Девушка – как парашют, всегда может отказать. Но настоящий десантник всегда имеет запасной.
Отношения с девушкой – как обойма в бою, в любой момент могут закончиться. Но у грамотного офицера всегда под рукой есть вторая обойма.
Девушка – как аэродром. Может дать посадку, а может и не дать. Поэтому у военного лётчика всегда заготовлен запасной аэродром.
Два солдата из стройбата заменяют экскаватор. Пограничников наряд заменяет весь стройбат.
— Пап, я хочу слоников.
— Слоники устали.
— Пап, я хочу, чтобы слоники побегали.
— Сынок. слоники сейчас спят.
— Ну, пап. Я плакать буду!
— Ладно. Рота, подъём! Газовая атака. Одеть противогазы. Бегом марш!
На земле много разных дорог, но лучшая из них – дорога к дому.
Дембель – не девушка, мимо не пройдёт.
Привет с тех мест, где нет невест, а юность топчут сапогами.
Пермь – город дождей, бл…й и вечнозелёных помидоров.
Никто так остро не реагирует на крик моды, как старшина.
Чем больше спишь, тем меньше происшествий.
Не смейтесь над теми, кто в серых шинелях, а смейтесь над теми, кто их избежал.
Помни всегда! Мы должны вернуться ради тех, кто нас ждёт.
Что не увидишь в цирке – увидишь в армии.
Цени любовь, но береги свободу.
Хорошо, когда собака – друг,
Плохо. Когда друг – собака.
В армии прав не тот, кто прав, а тот, у кого больше прав.
Армия – единственное место, где «молодые» хотят стать «старыми».
— Массы послушали… и омурлели.
Майор Пархоменко
Солдат за два года съедает:
Масло – 14 кг. 700гр.
Сахар – 47 кг. 450гр.
Сало – 21 кг. 900 гр.
Хлеб – 640 кг. 500 гр.
Рыбы – 24 метра
Яйца – 224 шт.
И столько овса, что становится стыдно смотреть в глаза лошади.
С – современный
А – армейский
Ч – человек
О – отдыхающий
К – культурно.
С – самым
Л – лучшим
У – уроком
Ж – жизни
Б – будет
А – армия
Источник
Из солдатского блокнота
Летом 1982 года в ленинской комнате нашей 3-й роты Отдельного инженерно-строительного батальона Гвардейской, орденов Суворова и Кутузова, Таманской мотострелковой дивизии я нашёл записную книжку неизвестного мне солдата с различным армейским фольклором. Сам книжка не уцелела, но в письмах другу я часто писал выдержки из неё. Ознакомьтесь:
Кто жизни солдатской не знает
Солдатский сапог не таскал
Пусть сразу блокнот закрывает
Я здесь для солдата писал
А годы мои Все летят и летят
И дата меняется датой
Открою блокнот и напомнит он мне,
Что был я когда-то солдатом
2 года
24 месяца
104 недели
730 дней
17520 часов
10512000 мин
63072000 сек
8 месяцев сна
Мама не ругай меня я пьяный
Я сегодня пил и буду пить
Потому что завтра утром рано,
Я уеду в армию служить.
Мама там не будет твоей ласки
Там не будет всех твоих забот,
На голову мне наденут каску
Ну а дед салагой назовёт
И не будет у меня девчонки
ведь она не станет меня ждать
Как же мне сегодня не напиться,
Милая моя родная мать
Мама не ругай меня я пьяный
Я сегодня плачу от тоски
Потому что завтра утром рано
Я поеду юность хоронить.
___________________________
Привет из мест,
Где нет невест
Где солнце
Достают руками
Где девушек
Лишь в выходные дни
Солдаты видят
На экране.
ДЕМБЕЛЬ НЕИЗБЕЖЕН, КАК КРАХ МИРОВОГО ИМПЕРИАЛИЗМА!
Товарищ, верь взойдет она
Звезда пленительного счастья
Когда из списков этой части
исчезнут наши имена
Когда нам тяжело придется
Когда в тоске зажмет беда
Железо может быть согнется
Но мы, солдаты, никогда.
_____________________________________
ДЕМБЕЛЬ НЕ ДЕВУШКА — МИМО НЕ ОБОЙДЁТ!
_____________________________________
Кто не был, тот будет
Кто был — не забудет
Семьсот тридцать дней
В сапогах.
Кто был в Тамани — тому не страшен Бухенвальд
(Я служил в знаменитой Гвардейской, орденов Суворова и Кутузова, Таманской мотострелковой дивизии, которую, вместе с не менее знаменитой Кантемировской
танковой дивизией, можно было каждый год наблюдать на параде в Москве 7 ноября и 9 мая)
Дедовщина там была жуткая, как и во всех образцово-показательных частях.
Покидают Таманские края,
Уезжают домой дембелЯ
И куда ни взгляни
В эти майские дни
Всюду пьяными бродят они
Взгляд последний на КПП-е,
Не сидеть нам с тобой на губе
До свиданья «кусок» /прапорщик или старшина/
Мой окончился срок,
До вокзала теперь марш-бросок!
На перроне девчонка в слезах
Тихо шепчет:
— Останься солдат!
— Нет, — ответил солдат, —
Пусть на ваших плечах
Теперь руки лежат салажат.
Путь окончен и город родной
Нас встречает своей красотой
Здесь два года назад
Провожала нас мать,
желторотых еще салажат
Открываю знакомую дверь
Человек я гражданский теперь,
Буду пить и гулять,
Буду женщин ласкать
И про службу свою вспоминать
В Москве была дождливая погода
холодный ветер становился злей.
Мы шли в атаку сквозь огонь и воду
по полосе Алабинских полей
Вы знаете таманские показы
где дым пожарищ раздирает грудь
Треск автомата и команда «Газы»
А хочется залечь и отдохнуть.
Но мы бежим, ведь нам нельзя иначе
И занимаем мы рубеж за рубежом
Ведь мы таманцы, а это значит,
На танк идти хотя б со штык-ножом.
Водка враг солдата, но солдат не боится врага!
Это из той серии надрывных солдатских песен, они все в основном такие, которые слушаешь молча, окружив певца с гитарой где-нибудь в кубрике между кроватями, и думаешь о доме, о загубленной молодости и о том, что будет, когда вернёшься и кончатся эти бесконечные тяготы и несправедливости военной службы, и мурашки по коже.
На реке навигация
На реке ледоход
Скоро демобилизация,
Скоро дембель придёт
Ах ты служба солдатская,
Скоро я не солдат,
Жизнь начнётся гражданская,
Как два года назад.
Не пойду в самоволку я,
Чтобы выпить опять,
А бутылки на полочке
Будут вечно стоять
Ах ты служба солдатская,
Скоро я не солдат,
Жизнь начнётся гражданская,
Как два года назад.
Когда на Земле ещё не было рас
И разум не знал Вселенной
Один первобытный другому дал в глаз
И так появился военный
___________________________________
Кто был студентом — видел юность,
Кто был солдатом — видел жизнь
___________________________________
Бог создал отбой и тишину,
А черт подъем и старшину.
___________________________________
Прошу тебя ты только не грусти
Прошу тебя 2 года подожди
Пройдут года насыплет белый снег
И я вернусь к тебе на целый век
Ну что стоишь ты слез полны глаза
Всего 2 года это ерунда
Весну два раза встреть и проводи
И вспоминай почаще наши дни
Прошу тебя черкни мне пару строк.
Ведь письма сокращают службы срок.
Прошу тебя, ты только не грусти.
Прошу тебя 2 года подожди.
Я понимаю, ты не виновата
Что перестала письма мне писать
Зачем тебе любовь солдата
Когда его 2 года ждать
Зачем терять 2 года жизни юной
Когда вокруг цветёт желанный май
А под окном с гитарой шестиструнной
Толпа ребят, любого выбирай
Ты не грусти, и так веселья мало
За первый поцелуй благодарю
Благодарю, что юность вспоминая
Теперь уж никого я не люблю.
Напрасно слёз не надо лить
На свете есть хорошие девчата
И я еще успею полюбить
Но вот таких, как ты, мне и не надо
Зачем вы плачете когда мы уезжаем
Зачем клянетесь терпеливо ждать
Ведь в наше время все мы знаем
Что ждёт солдата только его мать.
Ровесник мой! Ты с ней в просторной спальне
целуешься откинувшись на стул.
А знаешь ты как могут любить парни.
Идущие ночами в караул.
Ее ты держишь в нежном поцелуе.
Ты изучаешь каждую черту.
А знаешь ты что значит в карауле
стоять на праздник на посту.
Ты на прогулке счастлив безмятежно
читаешь ей стихи про снегопад.
А знаешь ты каким бывает нежным.
Весь в инее, замёрзший автомат.
Ты видишь сны — она в них героиня.
Всегда ты с ней и лучше всех одет.
А видел ты когда-нибудь пустыню,
дрожащую от запуска ракет
Ты вспоминаешь ресторан немного шумный.
Среди друзей с бокалами вина.
И тех ребят, что ночью этой тёмной
Твой праздник охраняют на постах
Мне говорили, что эта песня солдат ГСВГ (Группа советских войск в Германии)
А может тех, кто служил в Венгрии, в Чехословакии, в Польше. Но у нас её тоже пели.
Прощай страна, совсем чужая,
И ты, военный городок,
Споем мы песню, уезжая,
Мы завтра едем на восток.
Мы завтра сядем в эшелоны
И скорый поезд нас умчит
Сорвем мы лычки и погоны,
Нас не накажет замполит.
Кого-то встретит мать-старушка,
Кого любимая жена,
Кому сестрёнка молодая
Подаст на стол бокал вина.
Мы будем пить и веселиться
В кругу знакомых и родных
Теперь нам можно и влюбиться
В девчат красивых, молодых
Они росли для нас два года
Они цвели, росли для нас
А мы служили для народа
И вот настал желанный час.
Две знаменитых «АФГАНСКИХ» песни, которые знает каждый солдат и офицер, которые были в ДРА
(этих песен не было в той записной книжке. «Бой гремел в окрестностях Кабула. »
я услышал ещё в армии, а «Опять тревога» довелось услышать уже на гражданке, на магнитофонной кассете, а в наше время нашёл её в интернете)
Опять тревога, опять нас будит
Сирены вой
Когда же дембель, я мать увижу,
И дом родной?!
Когда забуду, как полыхают
В огне дома
Здесь в нас стреляют, здесь как и прежде
Идет война.
За перевалом в глухом ущелье
Опять стрельба
Осталось трое лежать на камнях
Как смерть глупа.
А может, завтра такая участь
Ждёт и меня
Здесь в нас стреляют, здесь как и прежде
Идет война
Песок, нагретый афганским солнцем
под шестьдесят
И капли пота со лба стекают
На автомат
В пробитой фляге воды осталось
На пол-глотка.
Здесь в нас стреляют, здесь как и прежде
Идёт война.
В людей стреляет, как по мишеням
Моя рука
Забыли б люди к чертям про войны
На все века!
Но вот мы снова тропой пустынной
Идём к горам
И мы вернёмся, но всё ж кого-то
Оставим там.
Почти два года в Афганистане
И вот весной
Пришел мой дембель и я вернулся
К себе домой.
Своей девчонке, от счастья пьяный
Взглянул в глаза.
Здесь не стреляют, а там, как прежде,
Идет война.
И этой ночью мне снова сниться
Последний бой
И те ребята, что шли со мною
Одной тропой
Опять я вижу, как полыхают
В огне дома
Здесь не стреляют, а там, как прежде,
Идёт война.
Ну что ж, ребята, давайте выпьем
За тех парней
Кто отдал жизни во имя счастья
Чужих людей,
Кто не увидел за цинком гроба
Родную мать.
За тех, ребята, кому досталось
В земле лежать.
Источник