Что такое лучезарное солнце

ЛУЧЕЗАРНЫЙ

Толковый словарь Ожегова . С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949-1992 .

Смотреть что такое «ЛУЧЕЗАРНЫЙ» в других словарях:

лучезарный — См. светлый. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. лучезарный 1. см … Словарь синонимов

Лучезарный — Лучезарный: Лучезарный посёлок, Курганинский район Краснодарского края. Лучезарный посёлок, Лазаревский район города Сочи, Краснодарский край … Википедия

ЛУЧЕЗАРНЫЙ — ЛУЧЕЗАРНЫЙ, лучезарная, лучезарное; лучезарен, лучезарна, лучезарно (книжн., поэт.). Сверкающий, полный сиянья, блеска. Лучезарное солнце. || перен. Исполненный радостного сияния, счастья, блистающий радостью, счастьем. Лучезарные надежды.… … Толковый словарь Ушакова

Лучезарный — прил. 1. Полный блеска, сияния; сверкающий. 2. перен. Преисполненный радости, счастья. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

лучезарный — лучезарный, лучезарная, лучезарное, лучезарные, лучезарного, лучезарной, лучезарного, лучезарных, лучезарному, лучезарной, лучезарному, лучезарным, лучезарный, лучезарную, лучезарное, лучезарные, лучезарного, лучезарную, лучезарное, лучезарных,… … Формы слов

лучезарный — лучез арный; кратк. форма рен, рна … Русский орфографический словарь

лучезарный — кр.ф. лучеза/рен, лучеза/рна, рно, рны; лучеза/рнее … Орфографический словарь русского языка

лучезарный — ая, ое; рен, рна 1) Полный света, сияния, блеска. Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора весь день стоит как бы хрустальный, и лучезарны вечера (Тютчев). Синонимы: лучи/стый 2) перен. Полный радости, счастья и т. п. Лучезарное… … Популярный словарь русского языка

лучезарный — ая, ое; рен, рна, рно. Высок. 1. Озаряющий своим светом. Л ое солнце. Л ая заря. // Полный света, сияния, блеска. Л. день. Л ое небо. // Сияющий, лучистый (о глазах). Л ые глаза. 2. Преисполненный радости, счастья и т.п. Л ые мечты. Л ое будущее … Энциклопедический словарь

Лучезарный — 352421, Краснодарского, Курганинского … Населённые пункты и индексы России

Источник

Значение слова «лучезарный»

ЛУЧЕЗА́РНЫЙ, —ая, —ое; —рен, —рна, —рно. Полный света, сияния, блеска. Есть в осени первоначальной Короткая, но дивная пора — Весь день стоит как бы хрустальный, И лучезарны вечера. Тютчев, Есть в осени… Светлое и лучезарное, оно [солнце] поднялось из-за леса. Арсеньев, Дерсу Узала. || перен. Полный радости, счастья и т. п. Лучезарные мечты. Лучезарное будущее. □ Павел Ермолаич предстал перед нами ясный и лучезарный. Салтыков-Щедрин, В среде умеренности и аккуратности. || перен. Сияющий, лучистый. Вбежала высокая, стройная барышня с матово-бледным лицом и огромными, лучезарными глазами. Морозов, Повести моей жизни.

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

Лучезарный — посёлок, Курганинский район Краснодарского края.

Лучезарный — посёлок, Лазаревский район города Сочи, Краснодарский край.

ЛУЧЕЗА’РНЫЙ, ая, ое; -рен, рна, рно (книжн., поэт.). Сверкающий, полный сиянья, блеска. Лучезарное солнце. || перен. Исполненный радостного сияния, счастья, блистающий радостью, счастьем. Лучезарные надежды.

Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека

лучеза́рный

1. полный блеска, сияния; сверкающий, озаряющий своим светом ◆ Когда власть в Германии взяли наци, многие комми бросились спасаться на лучезарный Восток. Василий Аксенов, «Таинственная страсть», 2007 г. (цитата из НКРЯ)

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: мемуарный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Источник

Словари

ЛУЧЕЗА́РНЫЙ, лучезарная, лучезарное; лучезарен, лучезарна, лучезарно (книжн., поэт.). Сверкающий, полный сиянья, блеска. Лучезарное солнце.

|| перен. Исполненный радостного сияния, счастья, блистающий радостью, счастьем. Лучезарные надежды.

ЛУЧЕЗА́РНЫЙ, -ая, -ое; -рен, -рна (высок.). Сверкающий, сияющий. Лучезарное светило. Лучезарное будущее (перен.: светлое).

1) Полный света, сияния, блеска.

Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора — весь день стоит как бы хрустальный, и лучезарны вечера (Тютчев).

2) перен. Полный радости, счастья и т. п.

Услаждали слух его звуки благодатные, звуки лучезарные гимна благородного — пел он воплощение счастия народного! (Н. Некрасов).

лику́ющий, ра́достный, све́тлый, счастли́вый

3) перен. О глазах, улыбке: сияющий.

Вбежала высокая стройная барышня с матово-бледным лицом и огромными, лучезарными глазами (Морозов).

Собственно русское слово, образованное путем сложения луч и заря и прибавления суффикса.

-ая, -ое; -рен, -рна, -рно.

Полный света, сияния, блеска.

Есть в осени первоначальной Короткая, но дивная пора — Весь день стоит как бы хрустальный, И лучезарны вечера. Тютчев, Есть в осени…

Светлое и лучезарное, оно [солнце] поднялось из-за леса. Арсеньев, Дерсу Узала.

Полный радости, счастья и т. п.

Лучезарные мечты. Лучезарное будущее.

Павел Ермолаич предстал перед нами ясный и лучезарный. Салтыков-Щедрин, В среде умеренности и аккуратности.

Вбежала высокая, стройная барышня с матово-бледным лицом и огромными, лучезарными глазами. Морозов, Повести моей жизни.

-ая, -ое; -ве́н и -ве́нен, -ве́нна, -ве́нно.

Вдохновенный труд. Вдохновенный поэт.

Как профессор он [Надеждин] был нам дорог своим вдохновенным, горячим словом, которым вводил нас в таинственную даль древнего мира. И. Гончаров, Воспоминания.

Федот был положительно красноречив, почти вдохновенен, когда рассказывал Миньоне о своих страданиях. Скиталец, Миньона.

Все, гости и Таня, находили, что сегодня у него лицо какое-то особенное, лучезарное, вдохновенное, и что он очень интересен. Чехов, Черный монах.

благодушное (Потапенко); гнетущее (А.Измайлов); грустное (Златовратский); лирическое (Николаев); лучезарное (Серафимович); мечтательно-минорное (Станюкович); мизантропическое (Тургенев); повышенное (Андреев); поэтическое (Тургенев); праздничное (Серафимович); приподнятое (Наживин); радостное (Серафимович); радужное (Данилевский, Потапенко); равнодушное (Эртель); раздражительное (Эртель); слезливое (Эртель); смутное (Сологуб); удручающее (Левитов)

1. Внутреннее, душевное состояние.

О хорошем, радостном настроении.

Беззаботное, благодушное, благостное, бодрое, боевое, бравое, буколическое (устар.), великолепное, величавое, веселое, весеннее, возбужденное, воодушевленное, восторженное, высокое, добродушное, доброе, жизнерадостное, игривое, изумительное, легкое, лучезарное (устар.), мажорное, мирное, оптимистическое, отличное, отменное (разг.), повышенное, поднятое (устар.), покойное, праздничное, превосходное, прекрасное, приподнятое, приподнято-боевое, радостное, радужное, ровное, светлое, смешливое, спокойное, счастливое, тихое, торжественное, торжественно-приподнятое, умиленное, умиротворенное, устойчивое, хорошее, чистое, чудесное, чудное, шаловливое, ясное.

О плохом, грустном, озлобленном настроении.

Безотрадное, безрадостное, бранчивое (устар.), бранчливое (разг.), ворчливое, враждебное, вялое, гадкое (разг.), гнетущее, грустное, дурное, желчное, жуткое (разг.), злобное, злое, кислое (разг.), меланхолическое, мерзкое (разг.), мерзостное (простореч.), мизантропическое, мрачное, невеселое, нехорошее, озабоченное, озлобленное, омерзительное (разг.), осеннее, отвратительное (разг.), отчаянное, пакостное (разг.), паршивое (разг.), пасмурное, пессимистическое, плохое, поганое (разг.), подавленное, похоронное, превратное (устар.), раздражительное, скверное, слезливое, смутное, собачье (разг.), сумеречное, сумрачное, тоскливое, траурное, тревожное, тягостное, тяжелое, тяжкое, угнетенное, угрюмое, удрученное, ужасное (разг.), унылое, хмурое, холодное.

О мечтательном настроении.

Лирическое, мечтательное, поэтическое, романтическое, сентиментальное, тихое, томное, элегическое, элегичное. Голубое, гробовое, лазаретное, лучезарно-птичье, мармеладное, прогулочное, чемоданное (шутл.).

2. Определенное психическое состояние, направление мыслей; настроенность.

Боевое, воинственное, господствующее, мистическое, молитвенное (устар.), опасное, паникерское, паническое, религиозное, ренегатское, решительное, упадническое, упадочное, трудовое. Демобилизационное, иждивенческое, ликвидаторское, мелкобуржуазное, примиренческое, приобретательское, революционное, фракционное, частновладельческое, эгоистическое и т. п.

бархатное (Надсон); бархатно-черное (Серафимович); безбрежное (Смирнов); безграничное (Бальмонт, Баранцевич); бездонное (Бунин, Драверт); беззвучное (Ю.Светогор); безмолвное (Блок, Башкин); безмятежное (Козлов); безмятежно-красивое (Андреев); безнадежное (Горький); безначальное (Драверт); бесстрастное (Брюсов); безучастное (Тургенев); безучастно-слепое (Тургенев); бирюзовое (Баранцевич, Бунин, Белый); бледное (Гофман); бледно-голубое (Эртель); бледно-изумрудное (Тургенев); бурое (Серафимович, Сергеев-Ценский); белесое (Бунин); бело-прозрачное (Гоголь); вечереющее (Сологуб); влажно-голубое (Бунин); влажно-лиловое (Сергеев-Ценский); всевидящее (Майков); высокое (Сергеев-Ценский, Сологуб, Л.Толстой); вечно-безмолвное (Бальмонт); гладкое (Григорович); глубокое (Арцыбашев, Бунин, Сергеев-Ценский); голубое (Арцыбашев, Бальмонт, Башкин, Муйжель, Полонский, Тургенев и др.); голубовато-зеленое (Андреев); густо-синее (Помяловский); далекое (Андрусон, Сологуб, Бунин, Полонский); «Далекое от земли» (Андреев); дремлющее (Ратгауз); звонкое (Сергеев-Ценский); зеленовато-синее (Муйжель); злое (Зайцев); играющее (В.Каменский); иссиня-серое (Чапыгин); клочковатое (Николаев); кристальное (Башкин); лазурное (Бальмонт, Лохвицкая); ласково-ясно-голубое (Горький); ликующее (Ратгауз); лучезарное (Ратгауз); меланхолическое (Горький); мертвенно-свинцовое (Бунин); мокрое (Сергеев-Ценский, Тургенев); молчаливое (Бунин, Горький, Серафимович); молочно-белое (Тургенев); море-небо (Алексеев); недостижимо-высокое (Сологуб); неизмеримо-высокое (Л.Толстой); необъятное (Муйжель); нежное (Бунин, Гофман); нежно-голубое (Эртель); немое (Бунин, Тургенев); огромное (Бунин); палевое (Надсон); перламутровое (Бальмонт); плотное (Даманская); прозрачное (Башкин); пустынное (Андреев); пустынно-ясное (Сологуб); пылающее (Полонский); ровное (Сергеев-Ценский); сверкающее (Башкин); свинцовое (Вейнберг); свободное (Арцыбашев); светлое (Гофман); серебряное (Майков); серьезное (Серафимович); синее (Тургенев); синее Верещагинское (Лазаревский); синевато-темное (Даманская); сине-темное (В.Каменский); сквозное (Сергеев-Ценский); сладостно-синее (Сологуб); смутно-ясное (Тургенев); среброглазое (Кожевников); сумрачное (Гофман); суровое (Плещеев); седое (А.Измайлов); серенькое (Горький); серое (Тургенев); серо-голубое (Чехов); таинственное (Гофман); темное (Зайцев); теплое (Башкин); тихое (Гофман); тревожно-радостное (Сологуб); трогательно-нежное (Драгерт, Муйжель); угрюмое (Муйжель); хмурое (Андреев, Брюсов, Петров, Чехов); холодное (Бунин, Петров); чистое (Муйжель, Полонский); ярко-звездное (В.Каменский); ясное (Тургенев, Некрасов)

О кажущейся величине, отдаленности.

Безбрежное, безграничное, бездонное, бесконечное, бескрайнее, беспредельное, высокое, глубокое, далекое, недостижимое, необъятное, неохватное, низкое, просторное.

О цвете; о степени прозрачности, чистоты; о наличии или форме облаков.

Аквамариновое, аспидное, аспидно-черное, багровое, багряное, бархатное, бархатно-черное, безоблачное, беспросветное, белёсое (белесое), белое, бесцветное, бирюзовое, бирюзово-серое, бледно-голубое, бледное, бледно-изумрудное, блеклое, бурое, ведренное, водянистое, выцветшее, голубовато-зеленое, голубое, грозовое, густое, густо-синее, дымное, дымчатое, желтое, затученное (разг.), зеленовато-матовое, зеленовато-синее, зеленое, золотистое, золотое, иссиня-светлое, клочковатое, красное, кристальное, лазоревое, лазурное, лиловое, лохматое, лучезарное (устар. поэт.), малооблачное, матово-белое, мглисто-багровое, мглистое, медовое, молочно-белое, молочно-голубое, молочное, мутное, мутно-перламутровое, нежно-голубое, непроглядное, непроницаемое, облачное, огненное, однотонное, оранжевое, ослепительное, палевое, пасмурное, пепельное, перламутровое (поэт.), плотное, прозрачное, прозрачно-темное, пурпурное, пылающее, радужное, размытое, разноцветное, расчищенное, розовое, румяное, сверкающее, светло-голубое, светлое, свинцовое, седое, серебристо-черное, серебряное, серое, сизое, сизо-черное, синевато-белое, сине-голубое, синее, сине-темное, сиреневое, смутное, стальное, темно-багряное, темное, темно-красное, туманное, тусклое, тяжелое, фиолетовое, хрустальное, чернильное, черное, черно-синее, чистое, янтарное, ярко-синее, ясное, ясно-золотое.

О наличии или отсутствии солнца, луны, звезд; о небе во время полуночи, заката и т. п.

Беззвездное, безлунное, бессолнечное, вечернее, голое, заревое, закатное, звездистое (устар.), звездное, ночное, полночное, полунощное (устар. поэт.), предзакатное, предрассветное, предутреннее, рассветное, утреннее.

О действительной и кажущейся температуре, насыщенности влагой.

Влажное, гнилое, горячее, знойное, мокрое, морозное, ослизлое, промозглое, раскаленное, северное, студеное, стылое, сухое, сырое, теплое, холодное.

О впечатлении, психологическом восприятии.

Безмятежное, безответное, безотрадное, безучастное, бессонное, бесстрастное, вечное, вольное, грозное, грустное, девственное, заплаканное, зловещее, иностранное, истомленное, кроткое, ласковое, милое, мирное, молчаливое, мрачное, нарядное, нежное, немое, неприветливое, неулыбчивое, печальное, праздничное, приветлвое, притихшее, пустынное, равнодушное, радостное, райское, родное, свободное, сердитое, скорбное, скучное, сонное, странное, сумрачное, таинственное, тихое, тоскливое, тревожное, угрюмое, улыбчивое, унылое, фронтовое, хмурое, чужое. Алюминиевое, влажно-бирюзовое, войлочное, вороное, всеобновляющее, вылинявшее, грифельное, грязное, детски-чистое, железное, жидкое, замерзшее, застиранное, знойно-эмалевое, измызганное, индиговое, кобальтовое, кубовое, лихое, мертвенно-свинцовое, мраморное, неверное, невесомое, нездоровое, нефритовое, обугленно-черное, озябшее, окоченевшее, оловянное, промытое, пустынное, серо-каменное, сиротское, слезливое, слезоточивое, сморщенное, траурное, усталое, черноземно-черное, шафранное, эмальное, яхонтовое.

беззлобно сияющее (Андреев); беспечальное (Городецкий); беспечное (Ремизов); благодатное (Коринфский); блистательное (Бальмонт); веселое (Белоусов); всегда молодое (Бальмонт); горячее (Вейнберг); доброе (Серафимович); жаркое (Кульнев, Белоусов); жгучее (Гончаров, Потапенко, Серафимович); живое золото (Тан); златоглавое (Льдов); золотисто-огненное (Гумилев); золотистое (Бальмонт); золотое (Елисеев); красивое (Бальмонт); красное (Б.В.Некрасов); ласковое (Тургенев); ликующее (Бальмонт); лучезарное (Голенищев-Кутузов); малиново-морозное (Ремизов); неустанное (Ремизов); огневое (Шмелев); опаловое (Зайцев); ослепительное (Бунин, Гофман); ослепительно-желтое (Белый); ослепительно-красивое (Станюкович); ослепительно-лучистое (Бальмонт); ослепляющее (Зайцев); пламенное (Зайцев, Мельн.-Печерский, Фофанов); пурпурное (Некрасов); пурпурно-золотое (Языков); пьяное от зноя (Садовской); радостное (Гончаров, Радимов, Скиталец); раскрасневшееся (Бунин); рдяное (Бунин); румяное (Никитин); светлоокое (Льдов); светоносное (Мельн.-Печерский); смеющееся (Абельдяев); тихое (Шмелев); утомленное (Бальмонт); щедрое (Горький); яркое (Блок, Дрожжин, Фруг); ясное (Бальмонт, Полежаев, Розенгейм)

О размере, высоте над горизонтом, времени, появления; о цвете, температуре, яркости.

Африканское, багровое, багрово-красное, багряное, белёсое (белесое), белое, бледное, блестящее, большое, вешнее, восходящее, высокое, горячее, громадное, густое, дымное, жаркое, жгучее, желтое, крупное, закатное, заходящее, златоглавое (устар. поэт.), златое (устар.), золотистое, золотисто-огненное, золотое, испепеляющее, косое, красное (нар.-поэт.), кровавое, крупное, лимонное, лимонно-желтое, литое, лучезарное (устар. поэт), лучистое, малиновое, мглистое, медное, медно-красное, молодое, морозное, нежаркое, нестерпимое, нещадное, низкое, огневое, огненное, огненно-красное, огнистое, огромное, оранжевое, ослепительное, ослепительно-желтое, палящее, пламенное, полдневное (устар.), полное, полуденное, пунцово-красное, пурпурное, пурпуровое, пылающее, раскаленное, рдяное, розовое, румяное, рыжее, сверкающее, светлое, серебряное, сияющее, темно-красное, темно-малиновое, темно-пурпуровое, теплое, туманное, тускло-багровое, тусклое, ущербное, хладное (устар.), холодное, чистое, юное (устар. поэт.), янтарное, яркое, ярое (устар.), ясное (нар.-поэт).

О впечатлении, психологическом восприятии.

Безжалостное, беспощадное, благодатное, буйное, великолепное, веселое, вялое, гордое, доброе, живое, животворное, заспанное, ласковое, ликующее, невеселое, нежное, неистовое, печальное, праздничное, приветливое, равнодушное, радостное, скупое, сонное, угрюмое, умытое, усталое, утомленное, щедрое, яростное. Грозящее, зенитное, златолицее, косматое, крутое, лаковое, ленивенькое, медленное, обескровленное, пергаментное, приплюснутое, русское, сквозное, слюдяное, смолистое, соленое, стеклянное, сухое, сырое, терпкое. Весеннее, вечернее, зимнее, июньское, летнее, майское, осеннее, полярное, предвечернее, северное, тропическое, утреннее и т. п.

безоблачное (Голен.-Кутузов, Круглов); бледное (Фофанов); брызнувшее в лицо (Ремизов); бурное (А.Яблоновский); всесильное (Фет); голубое (Белый); дерзкое (Фофанов); золотое (Круглов, Козлов); искрометное (Чехов); коловратное (Даль, Мятлев); кроткое (Гаврилов, Майков); ликующее (Ратгауз); лучезарное (А.Федоров); мимолетное (Ратгауз); мирное (Рылеев); многогранное (Андреев); неведомое (Надсон); обманчивое (Ратгауз); обширное (Андреев); пленительное (Пушкин); радостное (Мельн.-Печерский); светлое (Мельников, Печерский, Круглов, Наживин); светозарное (Ратгауз); слепое (Крылов); соблазнительное (Пушкин); солнце радостное (В.Каменский); сытое (Надсон); тихое (Майков); томительное (Фет); тупое (Надсон); яркое (А.Яблоновский, Башкин)

О продолжительности, прочности счастья; о неожиданном, неизведанном и т. п. счастье.

Беглое (устар.), бесконечное, близкое, быстрое, быстролетное (устар. поэт.), быстротекущее (устар. поэт.), быстротечное (устар.), вечное, далекое, длительное, долговечное, долговременное, долгое, долгожданное, забытое, загадочное, зыбкое, изменчивое, капризное, коловратное (устар.), короткое, кратковременное, краткое, крепкое, мгновенное, мимолетное, многолетнее, надежное, неведомое, невозможное, негаданное (разг.), недолговечное, недолгое, нежданное (разг.), неизбывное, неизведанное, неизменное, неиспытанное, некрепкое, ненадежное, неожиданное, непостоянное, непродолжительное, непрочное, нечаянное, обманчивое, переменное (устар.), переменчивое, показное, постоянное, призрачное, прихотливое, продолжительное, прочное, резвое, своенравное, скоропреходящее, скоротечное, слепое, таинственное, тайное, твердое, утраченное, хрупкое, шаловливое, шаткое.

О полноте, глубине, характере счастья.

Безграничное, бездейственное, беззаботное, безмерное, безмятежное, безоблачное, безудержное, безумное, бесконечное, беспечное, беспокойное, беспричинное, беспутное, большое, будничное, буйное, бурное, великое, внутреннее, всемирное, всеобщее, всесильное, всечеловеческое, высокое, высокомерное, горделивое, гордое, горемычное, горестное, горькое, громадное, грустное, действительное, дешевое, доброе, заурядное, земное, золотое, идиллическое, истинное, кроткое, крошечное, легкое, лучезарное (устар. поэт.), маленькое, мещанское, мирное, могучее, молодое, мучительное, мятежное (устар. поэт.), наивное, настоящее, насущное, невеселое, невыразимое, незавидное, неистовое, неисчерпаемое, неоглядное, неомраченное, неповторимое, неразменное, неспокойное, неудержимое, ничтожное, обывательское, огромное, особенное, острое, пленительное, подлинное, покойное, полновесное, полное, примитивное, простое, пустое, радостное, райское, реальное, свежее, светлое, светозарное (устар. поэт.), скромное, сладкое, смиренное, сокровенное, солнечное, спокойное, стопроцентное (разг.), тихое, томительное, трепетное, удивительное, умеренное, унылое, чистое, шалое (простореч.), шальное, яркое, ясное. Аккуратное, бодрое, вдохновенное, возмужалое, голодное, комнатное, огненное, отстоявшееся, очарованное, пронзительное, синее, трудное, тряпичное, тяжелое, хроническое, часовое. Бабье (разг.), боевое, военное, девичье, детское, единственное, женское, жизненное, житейское, личное, любовное, людское, мужицкое (устар.), народное, общее, семейное, семейственное (устар.), собственное, солдатское, спортивное, супружеское, трудовое, человеческое, чужое и т. п.

ароматное (Жадовская); блестящее (Станюкович); бледное (Коневской); бледно-лиловое (Тыркова); брезжущее (Серафимович); голубое (Коринфский, Лермонтов); голубонебое (Диганова); живительное (Черниговец); звонкое (Сергеев-Ценский); зеленовато-серое (Гофман); золотистое (Буренин); золотое (Жуковский, Фруг); иззябшее (Серафимович); «Как ангел лазурный» (Бунин); лазурное (Голен.-Кутузов, Городецкий); ласковое (Мам.-Сибиряк); лучезарное (Козлов); мертвое (Арцыбашев); мерцающее (Фет); многогласное (Н.Морозов); мутное (Серафимович); нежное (П.Я.); прохладно-душистое (Жуковский); пышное (Бальмонт, Брюсов); разгорающееся (Серафимович); росистое (Белоусов, Сологуб); румяное (Гнедич); сверкающее (Шмелев); синее (Куприн); сонливое (Фет); седое (Бунин); серенькое (А.Каменский); серое (Арцыбашев, Серафимович, Лесков); «Чистое, нежное, как улыбка младенца» (Осипович); ясное (Баранцевич)

О состоянии погоды; о цвете неба, прозрачности воздуха и т. д.

Алое, безветренное, безоблачное, белёсое (белесое), белое, бледное, бледно-лиловое, быстрое, ветреное, влажное, голубое, голубонебое, горячее, дождливое, дымное, знойное, золотистое, золотое, изумрудное, красное (нар.-поэт.), лазурное, лиловое, лучезарное, мглистое, мокрое, молочное, морозное, мрачное, мутное, ненастное, непогожее (разг.), оттепелъное, пасмурное, погожее (разг.), прохладное, розовое, росистое, росное, ростепельное (простореч..), румяное, свежее, сверкающее, светлое, седое, серое, синее, сияющее, скупое, снежное, солнечное, сумрачное, сырое, темное, теплое, тихое, туманистое, туманное, тускло-белесоватое, тусклое, умытое, хмурое, холодное, хрустальное, чистое, ядреное (простореч.), яркое, ясное.

О впечатлении, психологическом восприятии.

Беззаботное, безмятежное, безрадостное, благословенное, благостное, бодрое, великолепное, веселое, восхитительное, говорливое, гомонливое (разг.), грустное, дивное, доброе, дремотное, задумчивое, замечательное, звонкое, изумительное, красивое, ласковое, молодое, мрачное, насупленное, нежное, неприятное, нехорошее, обворожительное, отличное, отрадное, очаровательное, печальное, прекрасное, прелестное, приятное, радостное, славное, сонливое, сонное, суровое, томительное, томное, тоскливое, тревожное, тяжелое, удачное, унылое, хорошее, чудесное, чудное. Высокое, ленивое, немощное, покорительное, просторное, пустынное, светозарное, слезливое, туторе, хилое.

лилове́ющий 238 см. Приложение II

лилове́вший 242 см. Приложение II

Снова сердце для рассудка западня.

Игорь Северянин, Nocturne («Сон лелея, лиловеет запад дня…»)

Чтоб уверяло там сиянье,

Что где-то есть не наша связь,

А лучезарное слиянье…

И. Ф. А́нненский, Аметисты

«Узелок на память»:

Если выбор правильного ударения в этом слове затрудняет вас, попробуйте связать его в памяти с другим, «легким» словом: лилове́ть — розове́ть. Ср.: Небо на горизонте розове́ет, облака лилове́ют. Во всех формах этих глаголов ударение неподвижно стоит на третьем слоге: розове́ет — лилове́ет, розове́л — лилове́л и т. д.

см. Нургали. Лучезарное величие.

Лучезарное лицо. Синонимы: Нурьюз, Нурлыюз.

Лучезарное лицо. Синоним: Нурлыруй.

Нур (луч, сияние) + Салима (см.). Лучезарное здоровье.

Лучезарное лицо. Синонимы: Нурчира, Нурьюз, Нурлыюз, Нурлыруй.

Лучезарное лицо. Синонимы: Нурьюз, Нурлыюз, Нурлыруй.

Лучезарное, светящееся лицо. Синонимы: Нурчира, Нурчахра.

Сагадат (счастье, благоденствие) + нур (луч, сияние). Срав.: Нурсагадат. Синоним: Бахтинур.

Лучезарное счастье. Синоним: Бахтинур.

Яркое, лучезарное солнце.

Светлое, яркое солнце; в переносном значении: солнцеподобная красавица.

стихийная сила (иноск.) — бессознательно, неудержимо все уничтожающая, как стихии в природе

Ср. Стихийное бедствие.

Ср. Люди ревностно помогают ей (природе) в ее истребительной работе, но разве не та же стихийная сила, не сила природы сказалась в палице варвара, бессмысленно дробившего лучезарное чело Аполлона, в звериных воплях, с которыми он бросал в огонь картину Апеллеса?

Тургенев. Довольно. 15.

Ср. Огромные, часто повторяющиеся пожары, это почти стихийное бедствие, как-то туманит головы и отнимает способность логически рассуждать.

В. Быстренин. На современную тему («Новости» 19-го авг. 1901 г.).

наэлектризовать (иноск.) — возбудить энергию, воодушевлять, воспламенить (намек на предметы наэлектризованные, электричеством насыщенные)

Ср. Бабушка была слишком наэлектризована вчерашним происшествием и не могла не разразиться.

Лесков. Захудалый род. 2, 12.

Ср. Есть ведь, как известно, (верою) наэлектризованные места (чудотворные), подумал Туберозов и почувствовал, что у него как будто шевелятся седые волосы.

Лесков. Соборяне. 3, 17.

Ср. Обаяние Мартынова как актера было так сильно, что стоило ему показаться на сцене, и, прежде чем он начинал играть, публика была уже наэлектризована.

Григорович. Литерат. восп. 5.

Ср. Electrum — янтарь, при трении его имеющий притягательную силу.

Ср. ήλεκτρον, янтарь, блестящий металл.

Ср. ήλέκτωρ — лучезарное (солнце).

кто, что [для кого]

То, что является заманчивым и соблазнительным и привлекает внимание.

Имеется в виду, что лицо, группа лиц, социальный коллектив (Х) или предмет, объект действительности, положение дел, ситуация (Р) представляет интерес для другого лица, для другой группы лиц или для другого социального коллектива (Y) только с точки зрения получения выгод, преимуществ, а также как средство достижения и осуществления собственных планов, целей, желаний. Говорится с иронией, реже — с одобрением. реч. стандарт. ✦ X <P> — лакомый кусок [для Y-а].

В роли именной части сказ., подлеж. или доп.

Порядок слов-компонентов нефиксир.

Она была очень богата, бездетна и потому представлялась очень лакомым куском для всех её знакомых, друзей и родственников. (Реч.)Место седьмого по счёту главы кремлёвской администрации, которое занимает Александр Волошин, представляется, как говорят, весьма лакомым куском для новых питерцев. Профиль, 2001.

Галичина представляла слишком лакомый кусок как для русских князей, так и для иноплеменных соседей, а галицкие бояре не отличались постоянством, были падки на выгоды и далеко не все могли любить племя Романово. Н. Костомаров, Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей.

«Газпром» — давно лакомый кусок для кремлёвской власти, да и не только для неё. Профиль, 2000.

— Ты очень красивая — лакомый кусочек. (Реч.)

— Если ты действительно много зарабатываешь, тогда ты лакомый кусок для любой девушки, любая захочет с тобой познакомиться. (Реч.)

Я прекрасно понимаю, что, поскольку мой отец занимает высокое положение и имеет большое влияние и вес в обществе, я довольно лакомый кусок для тех молодых людей, которые хотят быстро и легко устроиться в жизни за чужой счёт. (Реч.)

Эти плодородные почвы под ласковым солнцем в слиянии чистых питьевых вод Припяти, Десны и Днепра даровали жизнь сотням поколений. Кто только не ломился сюда, в этот источник вод и чистого воздуха, уж такой лакомый кусок, всем хотелось: умеренный климат, сухой ветер и лучезарное небо над головой. П. Межирицкий, Читая маршала Жукова.

<. > в пятницу конкурс на размещение рекламы в метро выиграли близкие самому метрополитену структуры, а другие претенденты на лакомый кусок окрестили это мероприятие «фарсом с заведомо известным результатом». Русский фокус, 2002. — Ты гляди за Еленой, около неё этот цыган, Коптев! Вьётся. Елена — кусок жирный не для такого. М. Горький, Дело Артамоновых.

— В получку они все по червонцу складываются и на следующий день решают, кому давать ссуду. А ночь денежки лежат у казначейши в письменном столе <. >. — И мне ты сватаешь эти паршивые червонцы?! Мне нужен настоящий, жирный кусок! <. > — Есть жирный кусок, маэстро. Директор мебельного магазина. Козёл в золоте и при нём коза в бриллиантах. О. и А. Лавровы, До третьего выстрела.

[Гитлер] решил сначала напасть на Европу, уничтожить ненавистную Францию, поставить Англию на колени и уже тогда, очистив свой тыл, вернуться к самому жирному куску, к Советской России. А.Н. Толстой, Родина.

фразеол. восходит к древнейшей мифологической форме осознания мира — к олицетворению неживого: в основе создания образа лежит аналогия «предмет — человек».

Совокупность компонентов фразеол. лакомый (жирный) кусок соотносится с гастрономическим кодом культуры.

В основе образа лежит гастрономическая метафора, уподобляющая человека или предмет лакомству, т. е. тому, что доставляет особое вкусовое наслаждение и удовольствие. ср. также в фольклоре: На лакомый кусок всяк разинет роток; Лакомый кусок найдёт и усок. Кроме того, в образ фразеол. вкраплена синекдоха — древнейшее метонимическое отождествление части и целого: кусок является неотъемлемой частью чего-л.

Образ фразеол. отражает обиходно-бытовое представление о перспективном, выгодном деле, сулящем хорошую прибыль, или о человеке как об источнике или средстве получения материальных ценностей и прочих благ.

Употребление уменьшительной формы кусочек с компонентом лакомый часто связано со стереотипным представлением о привлекательной женщине, внешность которой рассматривается с позиции её «полезности» для мужчины. ср. с выражениями сладкая женщина, аппетитная красотка. Аналогия «гастрономический продукт — внешность», в большей степени свойственная описанию женщин, отображает значимость оценки форм женского тела и лица, основанной на зрительных и вкусовых ощущениях.

фразеол. в целом выступает в роли эталона многообещающего, сильно желаемого предмета, объекта или лица, являющегося средством достижения разных целей, а также служащего удовлетворению различного рода запросов и потребностей.

Сходные образные выражения в других европейских языках свидетельствуют о древности образа; ср. англ. titbit, dainty morsel, франц. chose tentante.

кто, что [для кого]

То, что является заманчивым и соблазнительным и привлекает внимание.

В роли именной части сказ., подлеж. или доп.

Порядок слов-компонентов нефиксир.

«Газпром» — давно лакомый кусок для кремлёвской власти, да и не только для неё. Профиль, 2000.

— Ты очень красивая — лакомый кусочек. (Реч.)

Совокупность компонентов фразеол. лакомый (жирный) кусок соотносится с гастрономическим кодом культуры.

Божественное, буйное, бурное, волнующее, волшебное, всеохватывающее, высокое, глубокое, душевное, дьявольское, живительное, животворное, лирическое, лучезарное, молитвенное, небесное, невольное, неизъяснимое, необъяснимое, огненное, озаряющее, ослепительное, патетическое, пламенное, плодотворное, поэтическое, рабочее, радостное, светозарное, светоносное, слёзное, слепое, слепящее, смутное, творческое, трудовое, чарующее, чудесное, чудодейственное, чудотворное, яркое, ясное.

О веселом, счастливом и т. п. детстве.

Беззаботное, безмятежное, беспечальное, беспечное, благополучное, веселое, дивное, золотое, красное (устар.), ликующее, лучезарное (устар.), нежное, неомраченное, прекрасное, радостное, радужное, райское, розовое, светлое, счастливое, цветущее, чудесное, чудное, щедрое.

О безрадостном, несчастливом и т. п. детстве.

Бездомное, безотрадное, безрадостное, бедное, бледное, голодное, горемычное, горькое, изуродованное, невеселое, нелегкое, несчастливое, обездоленное, печальное, рваное, сиротливое, трудное, тяжелое, унылое, хмурое.

Об оценке детства по времени, впечатлению, характеру событий.

Босое, босоногое, веснушчатое, вечное, вихрастое, давнее, далекое, забавное, короткое, милое, невозвратное, незабвенное, незабываемое, отдаленное, памятное, раннее, смешное, тихое, шаловливое. Быстроногое, золотоголовое, ласковое, холодное.

О величине, форме лица, о толщине или худобе его; при характеристике лица по отличительному признаку (носу, бороде, бровях, скулах и т. п.); о состоянии кожного покрова.

Асимметричное, безбородое, безбровое, безусое, белобородое, большеглазое, большое, бородатое, бритое, бровастое (разг.), брыластое, бугристое, глазастое (разг.), голое, горбоносое, губастое (разг.), дебелое (разг.), длинное, длшшоскулое, дубленое, жесткое, жирное, заросшее, калмыцкое, квадратное, кованое, костистое, костлявое, круглое, крупное, крупнорубленное, крутолобое, крючконосое, курносое, лобастое (разг.), лунообразное, луноподобное, маленькое, меднобородое, монгольское, мордастое (простореч.), морщинистое, мускулистое, мясистое (разг.), носастое (простореч.), носатое, овальное, огромное, округлое, острое, остроносое, остроскулое, плоское, полное, полнощекое, продолговатое, пухлое, рыжеусое, скуластое, скулистое (устар.), скулое (разг.), сухое, сухощавое, толстое, толстомясое (разг.), толстоносое, толстощекое, тонкогубое, тонкое, треугольное, тыквенное, тяжелое, угластое (разг.), угловатое, узкобородое, узкогубое, узкое, узколобое, упитанное, усатое, холеное (холёное), худое, худощавое, худощаво-скуластое, чернобородое, чернобровое, черноусое, четырехугольное, чистое, шаровидное, широкое, широконосое, широкоскулое, щекастое (разг.), щетинистое, яйцевидное, ясноглазое.

Алебастровое, багровое, багрово-красное, белёсое (белесое), белобрысое (разг.), белое, беломраморное, белоснежное, бескровное, бесцветное, бледно-восковое, бледное, бледно-желтое, бронзовое, бумажное, бурачно-красное, бурое, восковое, желтковое, желто-бледное, желтое, желто-зеленое, зеленое, землистое, земляное, золотистое, золотисто-смуглое, известково-белое, известковое, изжелта-белое, изжелта-бледное, изжелта-коричневое, кирпичное, коричневое, красное, кумачное (разг.), кумачовое, лиловое, лимонное, лимонно-желтое, матовое, медное, медно-красное, меловое, мертвенно-желтое, мертво-бледное, мертвое, молочно-белое, морковно-красное, мраморно-белое, мучнистое, мучнисто-белое, мучнисто-серое, оливковое, пепельное, пепельно-землистое, пепельно-серое, пергаментное, побелевшее, полотняное, полумертвое, помертвелое, розовое, румяное, свекольное, серое, сизое, сизо-каштановое, синее, синюшное, сливочное, смуглое, стеариновое, темное, трупно-серое, фарфоровое, черное, шоколадное.

О лице, выражающем здоровье, молодость.

Бодрое, гладкое, девичье (девичье), девственное, детское, живое, жизнерадостное, здоровое, краснощекое, крепкое, лощёное, мальчишеское, молодое, моложавое, свежее, сдобное, сытое, упитанное, цветущее, юношеское, юное.

О лице, выражающем нездоровье, усталость, одряхление; об испитом лице.

Бескровное, бледное, блеклое, болезненное, больное, ветхое, водянистое, водянисто-пухлое, геморроидальное, дряблое, дряхлое, желтушное, желчное, заморенное (разг.), заспанное, золотушное, золотушно-песочное, изжеванное (разг.), изможденное, измученное, измятое, изнеможенное, изнуренное, испитое, иссохшее, истасканное, истомленное, истощенное, исхудалое, костлявое, малокровное, мяклое (простореч.), мятое (разг.), набряклое (разг.), напухлое (разг.), нездоровое, обрюзглое, обрюзгшее, одутловатое, оплывшее, опухшее, осунувшееся, отечное, отцветшее, поблекшее, подпухлое, подслеповатое, полумертвое, помертвелое, помятое, поношенное (разг.), постаревшее, потасканное (разг.), потертое (разг.), потрепанное (разг.), потухшее, пропитое (разг.), простуженное, рыхлое, стариковское, старообразное, старушечье, старческое, сырое, тощее, увядшее, усталое, утомленное, худосочное, чахлое.

О красивом, привлекательном или некрасивом, отталкивающем лице.

Аляповатое, безобразное, безукоризненное, благолепное (устар.), благообразное, вульгарное, грубое, изящное, интересное, красивое, миловидное, милое, невзрачное, неинтересное, некрасивое, непривлекательное, неприятное, несимпатичное, обаятельное, обворожительное, отталкивающее, очаровательное, породистое, правильное, прекрасное, прелестное, привлекательное, пригожее (нар.-поэт.), приятное, располагающее, симпатичное, славное, смазливое (разг.), страховидное (простореч.), страхолюдное (простореч.), топорное, точеное, ужасное, уродливое, хорошенькое, чудное, чудесное.

В сравнении с животными, птицами, рыбами.

Беличье, бульдогообразное, бульдожье, жабье, козлиное, коровье, кошачье, лисье, лошадиное, львиное, птичье, совиное, щучье, ястребиное.

О лице, выражающем состояние, настроение, черты характера человека, его интеллект, психический склад и т. п.

Ангельское, апостольское, аристократическое, аскетическое, бандитское (разг.), безвольное, бездумное, беззаботное, безмятежное, беспечное, бессмысленное, бесхитростное, библейское, благодарное, благодушное, благожелательное, благородное, благородно-строгое, благочестивое, бойкое, брезгливое, брюзгливое, вдохновенное, вдумчивое, вежливое, величественное, веселое, взволнованное, виноватое, властное, влюбленное, возбужденное, волевое, восхищенное, встревоженное, выразительное, высокомерное, глубокомысленное, глупое, гневливое, гневное, горделивое, гордое, грозное, грустное, демонское (устар.), дерзкое, добродушное, доброе, доверчивое, довольное, дружелюбное, жадное, жалкое, желчное, жесткое, жестокое, живое, жизнерадостное, загадочное, задорное, задумчивое, заинтересованное, замкнутое, зверское (разг.), злодейское, злое, значительное (устар.), идиотское (разг.), изумленное, иконописное, инквизиторское, интеллигентное, искаженное, испуганное, исступленное, капризное, кислое, колючее, конфетное, кроткое, кукольное, лакейское, ласковое, лукавое, лучезарное (устар. поэт.), льстивое, любопытствующее, медовое, медоточивое, меланхоличное, многозначительное, монашеское, мрачное, мужественное, мужицкое, мученическое, набожное, наглое, надменное, надутое, наивное, насмешливое, насупленное, нахальное, невинное, невыразительное, недовольное, нежное, неинтеллигентное, ненавидящее, ненавистное, неосмысленное, нервное, неспокойное, несчастное, неулыбчивое, обиженное, обомлелое (разг.), ограниченное, одухотворенное, одушевленное, ожесточенное, оживленное, озабоченное, озаренное, озверелое, озлобленное, осклабленное, оскорбленное, осмысленное, осовелое, осоловелое, отважное, открытое, пасмурное, печальное, плаксивое, плачущее, подобострастное, покойное, покорное, поникшее, понурое, постное, похотливое, праздничное, презрительное, приветливое, признательное, просветленное, простецкое (разг.), простодушное, простое, пылающее, радостное, разочарованное, рассеянное, расстроенное, решительное, самолюбивое, самоуверенное, саркастическое, светлое, свирепое, сердитое, серьезное, серьезно-озабоченное, сияющее, скорбное, скучающее, скучное, сладкое, сладострастное, слащавое, смелое, смеющееся, смиренное, смирное, солнечное, сосредоточенное, сочувственное, спокойное, старомодное, стеленное, стертое, страдальческое, страдающее, строгое, сумрачное, суровое, счастливое, таинственное, твердое, томное, торжественное, торжествующее, тоскливое, тоскующее, траурное, тревожное, тупое, тусклое, убитое (разг.), угнетенное, угрюмое, удивленное, удовлетворенное, укоризненное, улыбчивое, умиленное, умное, умоляющее, упрямое, участливое, фатовское, фельдфебельское, характерное, хитрое, хищное, хлыщеватое, хмурое, холуйское (простореч.), Христово, царственное, честное, чинное, шельмовское, шутовское, экстатическое, энергическое (устар.), энергичное, ясное.

О безразличном, бесстрастном и т. п. лице.

Апатичное, безразличное, безучастное, бесстрастное, гипсовое, деревянное, железное, замкнутое, замороженное, каменное, маскоподобное, мертвое, невозмутимое, неживое, неподвижное, непроницаемое, одеревенелое, окаменелое, омертвевшее, онемелое, отрешенное, отсутствующее, пустое, равнодушное, равнодушно-холодное, сонное, тупое, холодное, холодно-непроницаемое. Абрикосовое, вафельное, выставочное, дряхло-растленное, запертое, застегнутое, зверячье, каинское, картофельное, кружевно-нежное, могучее, неслужебное, парикмахерское, пегое, печеночное, просторное, пуговичное, сургучное, сыромятное, тевтонское, томатно-красное, тяжеловесное, черство-мраморное, штормовое, яблочно-круглое, яшмовое.

О величине, протяженности, глубине.

Безбрежное, безграничное, бездонное, безмерное, бесконечное, бескрайнее, беспредельное, всеобъемлющее, глубокое, громадное, необозримое, необъятное, неоглядное, огромное, широкое.

Багровое, багряное, белесое, белогривое, бирюзовое, блеклое, глянцевое, голубое, желтое, жемчужное, зеленое, изумрудное, лазоревое, лазуревое (устар.), лазурное, лиловое, лучезарное (устар. поэт.), мглистое, молочное, мраморное, оловянное, радужное, сапфирное, сверкающее, светло-голубое, светло-синее, свинцовое, седое, серебристое, серебряное, серое, сивое (разг.), сизое, сине (нар.-поэт.), синее, смоляное, темное, туманное, тусклое, тускло-серое, фосфорическое, черное, ярко-зеленое, ярко-синее, ясное.

О состоянии поверхности, температуре воды, об издаваемых звуках; о впечатлении, психологическом восприятии.

Безветренное, безмолвное, беспокойное, беспощадное, бесстрастное, буйное, бунтующее, бурное, бушующее, величавое, величественное, веселое, взбаламученное (разг.), взволнованное, ворчливое, встревоженное, грозное, грохочущее, дикое, дремотное, живое, зеркальное, зимнее, злое, зовущее, зыбкое, капризное, кипучее, кроткое, ласковое, ласково-нежное, ледяное, лохматое, мертвое, могучее, мрачное, мятежное, неколебимое, нелюдимое, немое, неприветливое, неприютное, неуютное, обманчивое, парное, пасмурное, пенное, покойное, прохладное, пустынное, радостное, разгневанное, разъяренное, ревущее, резвое, рокочущее, сердитое, сонное, спокойное, спящее, студенистое, студеное, стылое (простореч.), суровое, теплое, тихое, треволненное (устар.), трепетное, торжественное, тяжелое, угрюмое, хладное (устар.), холодное, чарующее, штормовое, шумное, ярое. Бледно-неверное, гипсовое, измучившееся, лепное, обессиленное, разомлевшее, распахнутое, рукотворное, шелковое. Внутреннее, закрытое, искусственное, незамерзающее, окраинное, открытое, полярное, пресное, северное, тропическое, южное и т. п.

повтор (повторение, удвоение). Полное или частичное повторение корня, основы или целого слова как способ образования слов, описательных форм, фразеологических единиц. Еле-еле, крепко-накрепко, крест-накрест, мало-помалу, рад-радешенек, честь честъу, рука об руку, плоть от плоти, валить валом, лежмя лежать. Среди сложных слов этого типа различаются:

а) имена прилагательные со значением усиления признака: белый-белый (в значении «очень белый»), слабенький-слабенький (в значении «весьма слабенький») ;

б) глаголы со значением непрерывности процесса (сидел-сидел в напрасном ожидании), интенсивности действия (просил-просил о помощи), действия, огра-’ ничейного каким-то отрезком времени (постоял-постоял и ушел);

в) наречия с усилительным значением: чуть-чуть, едва-едва;

г) междометия: ай-ай, ой-ой, ха-ха-ха. Повтор грамматический см. способы выражения грамматических значений. Повтор звукоподражательный. Мяу-млу, кис-кис, гав-гав, динъ-динъ-динъ.

Повтор лексический (словесный).

1) для обозначения большого числа предметов, явлений. За теми деревнями леса, леса, леса (Мельников-Печерский);

2) для усиления признака, степени качества или действия. Вот темный, темный сад (Некрасов). И ближе, ближе все звучал грузинки голос молодой (Лермонтов);

3) для указания на длительность действия. Зимы ждала, ждала природа(Пушкин). Повтор стилистический. Повторение одних и тех же слов как особый стилистический прием, например для подчеркивания каких-либо деталей в описании, создания экспрессивной окраски. Прекрасный, чистый, учтивый извозчик повез его мимо прекрасных, учтивых, чистых городовых по прекрасной, чистой, помытой мостовой, мимо прекрасных, чистых домов к тому дому на Канаве, в котором жила Marriette (Л. Толстой).

Сюда же относится прием накопления синонимов (языковых или контекстуальных). Радостное, праздничное, лучезарное настроение распирало, и мундир, казалось, становился тесен (Серафимович).

Немецкое — elektrisch (электрический).

Французское — electrique (электрический).

Английское — electric (электрический).

Латинское — electricus (янтарь, лучезарное солнце).

Прилагательное «электрический» впервые появилось в русском языке в середине XVIII в., в научных трудах Ломоносова.

Это слово — западноевропейское по своему происхождению. Прилагательное сначала появилось в Англии, а в конечном счете восходит к греческому слову «янтарь», которое, в свою очередь, было заимствовано латинским языком. К латинскому восходит в западноевропейских языках основа слов, связанных с понятием «электричество».

Производные: электризация, электрик, электризовать.

ЭЙК — ЭЙК (Ван Эйк) (Eyck) Ян (ок. 1390, Маасейк, близ Маастрихта, ныне в Бельгии — 1441, Брюгге), нидерландский художник. Один из основоположников искусства Северного Возрождения (см. СЕВЕРНОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ).

Учился, возможно, у старшего брата Губерта (последнему принято было приписывать часть художественного наследия Яна; эта проблема — и даже степень их родства — до сих пор остается нерешенной). Работал придворным живописцем великого герцога Иоанна Баварского в Гааге (1422-25), а с 1425 — в Лилле и Брюгге при дворе герцога Бургундского Филиппа III Доброго (см. ФИЛИПП III Добрый). Как доверенное лицо герцога ездил в 1427 в Испанию для переговоров о женитьбе Филиппа на инфанте Изабелле; вторая аналогичная поездка Яна (в 1428-29, теперь уже касательно бракосочетания герцога с другой инфантой, Изабеллой Испанской) оказалась более удачной. В 1430 обосновался в Брюгге.

В 1432 Ян Ван Эйк завершил свое самое значительное произведение, ознаменовавшее наступление новой эпохи в живописи Нидерландов, — монументальный многочастный алтарь для одной из капелл собора св. Бавона в Генте (до сих пор хранится там же). На 26 панелях художник с удивительным правдоподобием и в то же время поэтически проникновенно воплотил современные ему представления о мире земном и небесном. В верхнем ярусе внешней части алтаря представлено Благовещение, в нижнем — фигуры двух Иоаннов, Крестителя и Евангелиста, написанные в технике гризайль (см. ГРИЗАЙЛЬ), а также портретные образы заказчика, гентского бюргера Иосса Вейдта и его супруги. Колорит внешних створок достаточно сдержан, но залитые светом просторные покои Девы Марии в сцене Благовещения — с солнечным городским пейзажем за окном — внушают чувство приближающегося чуда.

По праздникам створки алтаря распахивались, и перед собравшимися в церкви открывалось сияющее красками лучезарное зрелище. Масляная живопись, освоенная в Нидерландах в этот период (Яну Ван Эйку даже приписывалось ее изобретение), раскрыла здесь свои выразительные возможности в полном блеске: сквозь тонкие прозрачные слои красок проступает более светлый подмалевок, что позволяет добиться необычайной глубины и светосилы цвета, эффекта драгоценного мерцания красок.

Центр верхнего внутреннего яруса занимает торжественно-величавый образ Бога Отца, благословляющего все сущее. По сторонам — Богоматерь и Иоанн Креститель, далее — музицирующие ангелы. Роскошные одеяния, усыпанные драгоценными камнями, создают впечатление райского великолепия, которое внезапно и драматически прерывается по краям обнаженными, натуралистически угловатыми фигурами Адама и Евы. В середине нижнего яруса — самая большая композиция алтаря — сцена многолюдного поклонения жертвенному агнцу, символизирующему Христа; действие разворачивается на высоком плато, в земном раю, где северная флора непринужденно сочетается с южной — пальмами и апельсиновыми деревьями, позади же расстилаются пейзажные дали. Таким образом, центральному символу божественного Искупления поклоняются не только сонмы праведников, но как бы вся земля, что подчеркнуто, с одной стороны, космической масштабностью природы, а с другой — ювелирной выписанностью деталей (таких, как цветок ландыша или отражение окна на драгоценной броши).

Тот же мистический реализм, гармонично сочетающийся с восхищением предметной красотой материального мира, свойствен и другим произведениям художника — в первую очередь «Мадонне канцлера Ролена» (Лувр, Париж) и «Мадонне каноника ван дер Пале» (Муниципальная художественная галерея, Брюгге); обе — около 1436. Во всех своих религиозных композициях (в том числе в, вероятно, несколько более раннем «Благовещении» (Метрополитен-Музей, Нью-Йорк) мастер виртуозно пользуется принципом «скрытого символизма», сочетая богословские аллегории с безукоризненной верностью натуре.

Образы заказчиков, например, престарелого ван дер Пале, свидетельствуют и о выдающемся даровании портретиста — Ян Ван Эйк явился одним из первых в Европе мастеров портрета, выделив его в самостоятельный жанр. В этих погрудных композициях центром внимания является лицо, выступающее на темном фоне, — внешне бесстрастное, оно тонко передает богатство внутренней жизни. Среди лучших работ такого рода так называемый «Тимофей» (1432), «Человек в красном головном уборе» (1433; оба — в Национальной галерее, Лондон), а также портрет жены художника Маргареты Ван Эйк (1439, Муниципальная художественная галерея, Брюгге).

Наиболее знаменит портрет супружеской четы, который традиционно принято считать изображением итальянского купца Дж. Арнольфини и его жены Дж. Ченами (1434, Национальная галерея, Лондон). Супруги представлены в момент заключения брачного договора в рост в домашнем интерьере. Сосредоточенная серьезность жестов и поз, само пространство, насыщенное символическими деталями, воплощают идею семьи как «малой церкви», полной покоя и доброты.

А́нненский Иннокентий Фёдорович (1855-1909), русский поэт. Брат Н. Ф. Анненского. В лирических стихах (сборник «Кипарисовый ларец», 1910; «Посмертные стихи», 1923) — трагедийная напряжённость, тонкий психологизм, мучительное переживание ежеминутного убывания жизни, пограничного (между «здесь» и «там») существования человека. Эссеистические статьи («Книга отражений», т. 1-2, 1906-1909). Переводы, в том числе трагедий Еврипида.

АННЕНСКИЙ Иннокентий Федорович — А́ННЕНСКИЙ Иннокентий Федорович (1855-1909), русский поэт. Брат Н. Ф. Анненского. (см. АННЕНСКИЙ Николай Федорович) В лирических стихах (сборники «Кипарисовый ларец», 1910; «Посмертные стихи», 1923) — трагедийная напряженность, тонкий психологизм. Критические статьи («Книга отражений», т. 1-2, 1906-09). Переводы, в т. ч. трагедий Еврипида.

А́ННЕНСКИЙ Иннокентий Фeдорович [20 августа (1 сентября) 1855, Омск — 30 ноября (13 декабря) 1909, Санкт-Петербург; похоронен в Царском Селе на Казанском кладбище], русский поэт, критик, драматург, переводчик. Брат Н. Ф. Анненского.

Родился в семье чиновника, занимавшего видные административные посты в Сибири. В 1860 семья из Сибири вернулась в Петербург, где Анненский окончил историко-филологический факультет Петербургского университета (1879). В его воспитании принимал участие старший брат, деятель народничества, публицист Н. Ф. Анненский (1843-1912).

После окончания университета и почти до конца жизни Анненский преподавал древние языки, античную литературу, русский язык и теорию словесности в частных гимназиях, на Высших женских (Бестужевских) курсах и др. В 1891-1893 директор Коллегии Павла Галагана в Киеве, 8-й петербургской мужской гимназии (1893-1896). В 1896-1905 — директор Николаевской мужской гимназии в Царском Селе (уволен в связи со студенческими беспорядками), где его учениками были Н. С. Гумилев (см. ГУМИЛЕВ Николай Степанович) (об их непростых творческих отношениях см.: Тименчик Р. И. Анненский и Н. Гумилев // ВЛ, 1987, № 2), Н. Н. Пунин (см. ПУНИН Николай Николаевич). В качестве инспектора Петербургского учебного округа (с 1906) совершал поездки по России, в которых (или по их впечатлениям) создал многие лучшие, так называемые «дорожные» стихи. Стихи начал писать в 1870-1880-е годы; тогда же занимался переводами, но как поэт не был известен современникам, к тому же он избегал литературной среды и развивался изолированно (писание стихов плохо сочеталось с педагогической деятельностью, обликом «чопорного», подчеркнуто корректного чиновника). Он имел репутацию знатока античности, филолога-классика, переводчика и необычного педагога.

Выход его поэтичитеского сборника «Тихие песни» в 1904 под псевдонимом Ник. Т-о (от греческого «утис» — «никто»; так называет себя Одиссей) по существу не был замечен критикой и символистами. Сборник включал также переводы из Горация, Ш. Бодлера (см. БОДЛЕР Шарль), П. Верлена (см. ВЕРЛЕН Поль), Ш. Леконта де Лиля (см. ЛЕКОНТ ДЕ ЛИЛЬ Шарль) (о нем позднее Анненский написал статью), С. Малларме (см. МАЛЛАРМЕ Стефан) . Французские символисты, «про́клятые» поэты оказали первоначальное влияние на творчество Анненского. Старше русских символистов по возрасту, литературно и мировоззренчески Анненский не вписывался в символистскую школу, хотя многими мотивами и перекликался с ней.

С конца 1880-х годов печатает рецензии по славянской и классической филологии, статьи (учебные материалы) о творчестве русских классиков, переводы Еврипида (1-й том вышел в1906, СПб.): Анненский осуществил полный комментированный перевод близкого ему своим кризисным мироощущением и скептицизмом древнегреческого трагика, со своими толкованиями его пьес (Театр Еврипида. М., 1916-21. Т. 1-3). На древнегреческие мифологические сюжеты Анненский написал несколько оригинальных драм: «Меланиппа-философ» (1901), «Царь Иксион» (1902), «Лаодамия» (1902; опубликована в 1906), «Фамира-кифаред» (1906; опубликована в 1913; 2-е изд. 1919); «античные схемы» совмещались в них, по его собственным словам, с «модернизацией в психологической разработке мифа», за античностью легко угадывались мучительные проблемы человека начала 20-го столетия; так, царь Иксион предстает вариацией героя-ницшеанца.

В 1909 С. К. Маковский (см. МАКОВСКИЙ Сергей Константинович) привлек Анненского к созданию журнала «Аполлон», некоторое время он был его фактическим редактором. В последний год жизни Анненский обрел сочувственную творческую среду, читал лекции в Обществе ревнителей художественного слова при журнале, опубликовал в нем статью «О современном лиризме» (№ 1-3, первую часть — при жизни): наряду с критическими отзывами о поэтических сборниках молодых поэтов статья содержала оценки признанных мэтров символизма, высказанные без должной почтительности, и вызвала раздражение многих писателей; была снята предполагаемая подборка его стихов в «Аполлоне». Анненский неожиданно скончался на Царскосельском вокзале. Главная книга стихов «Кипарисовый ларец» (М., 1910) вышла уже после его смерти, в ее композиции принимал участие сын поэта, В. И. Кривич (1880-1936) (подробнее см.: Тименчик Р. Д. О составе сборника Анненского «Кипарисовый ларец» // ВЛ. 1978, № 8).

Поэт и окружающий мир

Поэтический мир Анненского, мир «расширившегося» современного «я», лишен четкости, определенности, это зыбкий, размытый мир, мир на исходе — угасания, увядания, убывания; в нем томится и тоскует усталая душа, не находя пристанища в реальном. Отторжение от человеческого мира не носит характер романтического разоблачения его неистинности, лирическое «я» поэта как бы выпадает из него: он страшен своей бедностью, «тусклостью», бессмысленностью страдания и непросветленностью быта (у Анненского это быт горожанина: реалии и изломы городской жизни занимают заметное место в обоих его сборниках), «кошмар» обыденности вызывает у поэта мистический ужас. И только через боль, «слезы нищих» осуществляется сцепление с этим миром в некоторых стихах («Кукла», «Старые эстонки», «Октябрьский миф»). Скука («Оставь меня. Мне ложе стелет Скука» — «О нет, не стан») и тоска, которая у Анненского едва ли не одушевленное существо, явились ответом поэта на первичную реальность бытия.

Но и высокие переживания — глубокие и парадоксально-изысканные страдания, странная любовь, уклонение от счастья, мечты и «светлые миги» — не дают опоры бытию: они также призрачны, бесследны; их угасание, исчерпанность, миражность — неизменный «атрибут» поэзии Анненского. Самая красота — безусловная и неотменяемая ценность, исповедуемый поэтом символ веры, который он сам называл «чистым (то есть бескорыстным) эстетизмом» или «эстетизмом высшего порядка» («Книги отражений», с. 111, 145) — надломленная, померкшая или застывшая. Постоянна в поэзии Анненского смерть и память о ней (многие стихи — прямое описание похорон), проникающая все сферы жизни, но и она лишена таинственного ореола и может обернуться «равнодушно дышащею Дамой» («Баллада»). Присутствие иного мира — «там» — редко обретает статус подлинности, пространства, в котором возможны «лучезарное слиянье» или «сияющая красота», чаще — это «обманувшая отчизна» («Зимнее небо») или «похоронная истома», открывающая внутреннему взору «. и роскошь цветников, где проступает тленье» («Август»). Так смыкается у Анненского безысходность посю- и потустороннего мира.

Чисто анненсковский мотив — переживание несбывшегося, идеально-невозможного, «непознанного» как невозвратной и трагической, но состоявшейся реальности: здесь с особенной силой выражена тоска по равному поэту событию или чувству при осознании их принципиальной нереализуемости. О. Мандельштам писал о «горьких, полынно-крепких стихах» Анненского, каких «никто ни до, ни после его не писал» (Мандельштам О. Слово и культура. М., 1987, с. 64).

Мир внутреннего «я», природы, «повторяющей» пограничное и томительное человеческое существование, Анненский передает музыкальными (иногда романсными) ритмически разнообразными стихами, яркими, красочными метафорами, особенно при воссоздании звука и цвета («Этот нищенски синий / И заплаканный лед» — «Снег»). Эстетика ущерба (декадентская составляющая его поэзии), поэтика недосказанности и намека («ассоциативный символизм» — Иванов Вяч. Борозды и межи. М., 1916. С. 291) совмещаются с точностью и выразительностью живописно-символической детали.

Печатаемые в периодике (в т. ч. в журналах «Гермес», «Перевал») статьи о русских и зарубежных писателях составили первую и вторую «Книги отражений» (СПб., 1906, 1909) — своеобразной эссеистско-критической прозы: это сплав анализа, стилизованного пересказа произведения с мыслями по поводу, точнее интеллектуально-интимной исповеди Анненского (на общем фоне русской и западно-европейской культуры). Необычен и метод, и сам объект исследования: это не произведение или творчество в целом избранного автора (Лермонтова, Достоевского, Гоголя, позднего Тургенева, Ибсена, Гейне, К. Бальмонта, Л. Андреева, Горького) и не его личность, судьба, человеческая или литературная, хотя Анненский вовлекает в исследование и то и другое, а та подспудная основа, психологическая доминанта художественного сознания, что порождает искусство и «красоту». Обращаясь к устойчивым мотивам, символам, мыслеобразам писателя, Анненский вживается в «читаемого» автора, погружается в его художественный мир, часто пользуясь методом дальнейшего, за пределами текста, воспроизведения жизни героя: он дописывает (порой проецируя в новое время и новые ситуации) их поступки, мысли, рассуждает в духе персонажа или писателя или прямо за них. Созданный таким методом образ, интерпретация произведения могут быть неадекватны, даже произвольны (объективность и не входила в замысел Анненского), но не отменяют проницательности многих характеристик, точности и последовательности эстетических посылок Анненского, позволяющих проникнуть в дотекстовую духовно-биографическую магму творчества, проясняющую его наличные книжные результаты.

Проблемы жизни и искусства, состав «нашего я» — обогащенного сознания и «опустелой души» с ее соблазнами и «испугом» перед жизнью, эволюция художественных форм, требующих новых приемов и воплощений, внутренняя свобода — темы, затрагиваемые на многих страницах «Книг. ». Анненский исходил из того, что только в искусстве жизнь, ее «нагота» получает свое «оправдание». Искусство, по Анненскому, — преображающее и просветляющее жизнь, — нравственно и спасительно по своей природе, сама красота для художника — «признак истины». Но сближая эстетические и этические критерии в искусстве, Анненский разделяет их в жизни: он настаивает на принципиальном несходстве страдания и сострадания, любого подлинного переживания в жизни и в искусстве, последнее в известном смысле предает жизнь, и в этом он видит «трагическую роль поэзии», возникающую из «мечтательного общения человека с жизнью» («Книги отражений», с. 129). (Примечательно, что при своем эстетизме Анненский подходит к литературным персонажам как к жизненным типам, будь то изуродованный социальным укладом герой «Горькой судьбины» А. Ф. Писемского или носитель искажений духовной природы современное лирическое «я»; жизненность оказывается условием самого эстетизма).

«Последний из царскосельских лебедей. »

Связь искусства и жизни и противостояние ей («непризнанность» жизни по Анненскому — исходный посыл и стимул творчества у разных художников), ее эстетическое преодоление, способы «овладения» жизни искусством, психологические законы ее претворения в «художественность» определяют своеобразие не сведенной в систему, импрессионистичной по стилю, но целостной эстетики Анненского.

В 1910-е годы складывается посмертный культ Анненского в кругу акмеистов (см. АКМЕИЗМ) и других постсимволистов; Н. С. Гумилев, А. А. Ахматова (см. АХМАТОВА Анна Андреевна), О. Э. Мандельштам (см. МАНДЕЛЬШТАМ Осип Эмильевич), Б. Л. Пастернак (см. ПАСТЕРНАК Борис Леонидович) , малоизвестные молодые поэты считают себя его учениками, возникает миф об Анненском — «царскосельском Малларме».

МИНОЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ — существовала во II тысячелетии до н.э., с центром на острове Крит. Первая великая цивилизация на европейской почве, предшественница культуры античной Греции. Крит находится в Средиземном море в 100 км к югу от материковой Греции. Это узкий, вытянутый с запада на восток гористый остров с благоприятным для земледелия климатом, довольно плодородной почвой и превосходными мелкими гаванями вдоль глубоко изрезанного северного берега. Здесь-то, зародившись ок. 4000 лет назад, развилась, расцвела и угасла цивилизация, известная ныне под названием минойской. Минойцы были народом мореплавателей, с высокоразвитой и сложной системой религиозного культа и устойчивыми торговыми традициями. В эпоху, когда минойцы достигли максимального могущества, их флоты плавали от Сицилии и Греции до Малой Азии, Сирии, Финикии и Египта. Минойские ремесленники производили не только массовую продукцию, но и керамику с изумительными по красоте росписями, и чрезвычайно разнообразные резные самоцветы для религиозных целей и украшений, они строили великолепные дворцы, а стены расписывали изысканными фресками. Археологическое открытие минойской цивилизации состоялось лишь в 1900, несмотря на то, что греческие мифы и литература были с самого начала наполнены сказаниями о богатстве и мощи Крита. В гомеровской Илиаде на заре греческой литературы упоминается царь Минос, правивший в городе Кноссе за несколько поколений до Троянской войны. Согласно греческому мифу, Минос был сыном финикийской принцессы Европы и бога Зевса, который, превратившись в белого быка, похитил ее и доставил на Крит. В ту эпоху Минос был самым могущественным государем. Он принудил Афины регулярно платить ему дань, присылая юношей и девушек, которые становились пищей быкоголового чудовища Минотавра. Афины освободились от этой повинности после того, как герой Тесей убил Минотавра с помощью дочери Миноса Ариадны. Миносу служил хитроумный мастер Дедал, который построил лабиринт, куда попался Минотавр. В 19 в. немногие серьезные ученые верили, что у этих легенд имеется какое-либо историческое основание.

Гомер был поэтом, а не историком, и считалось, что большие города, войны и герои — всецело плод их воображения. Однако Генрих Шлиман верил гомеровскому повествованию о Троянской войне. В 1873 он обнаружил в Малой Азии развалины Трои как раз на том месте, где помещал Трою Гомер, а в 1876 повторил то же самое в Микенах, городе, где правил царь Агамемнон, который повел объединенную греческую армию против Трои. Престиж Гомера был восстановлен. Открытия Шлимана вдохновили состоятельного английского любителя древностей и журналиста Артура Эванса, который решил, что раз Троя действительно существовала, то существовать мог и Кносс. В 1900 Эванс начал на острове раскопки. В результате был обнаружен колоссальный дворец и обилие росписей, керамики, драгоценностей и текстов. Однако обнаруженная цивилизация явно не была греческой, и Эванс назвал ее минойской, по имени легендарного царя Миноса.

Возникновение минойской цивилизации. Первыми обитателями Крита, которые оставили по себе материальные свидетельства, были пользовавшиеся каменными орудями земледельцы, появившиеся здесь задолго до 3000 до н.э. Неолитические поселенцы применяли тесла и топоры из шлифованного камня и изготавливали красиво отполированную и украшенную керамику. Они выращивали пшеницу и разводили коров, свиней и овец. Деревни появились до 2500 до н.э., и жившие здесь люди занимались торговлей (как по морю, так и по суше) со своими соседями, которые научили их пользоваться бронзой, вероятно, ок. 2500 до н.э. Культура раннего бронзового века на Крите задала загадку тем, кто занимался минойской цивилизацией после Эванса. Многие ученые продолжают следовать Эвансу и называют этот период ранним минойским, датируя его приблизительно с 3000 по 2000 до н.э. Однако все раскопки на Крите неизменно обнаруживали, что достигшие полного развития минойские города (такие, как дворцовые города в Кноссе, Фесте и Маллии) располагаются непосредственно над остатками неолитической культуры. Первые дворцы на Крите вместе с новой культурой внезапно возникли ок. 1950 до н.э., в отсутствие каких-либо следов постепенного развития на Крите городской культуры. Поэтому у археологов есть основания считать, что мы можем говорить о «минойцах» лишь после 1950 до н.э., насчет же т.н. ранней минойской культуры можно сомневаться, была ли она вообще минойской. Но как произошла эта городская революция ок. 1950 до н.э.? Вероятно, минойская цивилизация получила импульс от пришельцев извне — могущественных народов-мореплавателей, которые завоевали Крит и установили здесь талассократию, державу, опиравшуюся на господство на морях. Кем были эти пришельцы, оставалось загадкой до расшифровки минойского письма, известного как линейное письмо А. Минойский язык, как обнаруживается по данным линейного письма А, оказался западносемитским языком, относящимся к тому типу, на котором говорили в Финикии и прилегающих областях. Известно, что вплоть до 18 в. ученые соглашались со свидетельствами древних греков, которые говорили об их культурной зависимости от древнего Ближнего Востока. Например, греки называли свой алфавит финикийским, или Кадмовыми буквами — по Кадму, финикийскому принцу, основателю династию в Фивах. Минойские пришельцы были мореплавателями с восточных берегов Средиземного моря. Они и принесли на Крит большую часть новшеств и установили разветвленные культурные и торговые отношения со всем Средиземноморьем. К концу III тысячелетия до н.э. восточное Средиземноморье превратилось в центр мировой истории. Вдоль его берегов уже произошло слияние импульсов, исходивших из Египта, Сирии с Палестиной, Месопотамии и Малой Азии, и целая группа народов, чрезвычайно разноплановых по этническому происхождению и языку, образовывала новые сочетания. Такая составная культура была характерна и для пришельцев, уже вовлеченных в систему торговых связей. К примеру, Угарит, оживленный порт на севере Сирии, вел с Критом активную торговлю, благодаря которой имел место приток новых идей и практических навыков не только с берегов Сирии и Палестины, но и из Египта и Месопотамии. Личные имена минойских текстов происходят со всего Ближнего Востока. Среди обнаруживаемых здесь распространенных западносемитских имен — Da-we-da (Давид) и Gu-pa-nu (Гупан); имя Гупан встречается также в текстах из Угарита. Финикийская богиня Тинит появляется как Ti-ni-ta. Северо-западный семитский бог Ям(му) пишется здесь как Ya-mu. По крайней мере два имени, обнаруженных на табличках линейного письма А, Da-ku-se-nй и Su-ki-ri-te-se-ya, — хурритские, т.е. принадлежат несемитскому народу, который занимал видное место на всем Ближнем Востоке, от Малой Азии до Египта, на протяжении II тысячелетия до н.э. Встречаются также и египетские имена, такие, как Ne-tu-ri-Re (что означает «Солнце божественно»). Минойское искусство обнаруживает тесные связи с Египтом: на некоторых фресках изображаются египетский тростник и кошки египетской породы. Минойская религия была близко связана с Ханааном. В отличие от греческого Зевса, критский Зевс рождается и умирает подобно Ваалу (Белу) ханаанеев. Было принято считать, что очаровательная богиня с поднятыми разведенными в стороны руками и обнаженной грудью, одетая в юбку с оборками, возглавляла на минойском Крите местный пантеон. До расшифровки линейного письма А такие истолкования, как правило, не вызывали возражений. Однако был упущен из виду чрезвычайно важный результат археологических раскопок. В дворцовых святилищах совершенно нет культовых статуй; более того, здесь нет даже пьедестала, на который могла бы быть поставлена такая статуя. Археологические свидетельства из иудейских святилищ указывают на то, что результаты раскопок на Крите могут быть истолкованы иначе. Минойские U-образные «рога посвящения» невозможно отделить от иудейских рогов алтаря, упомянутых в Псалмах 117, 27 и сохранившихся по углам каменных алтарей раскопанных иудейских святилищ. Археологи находят статуэтки, изображающие обнаженную богиню плодородия Астарту, в домах древних евреев вплоть до периода разрушения первого Храма (586 до н.э.). Однако из Библии нам известно, что официальный культ Яхве был аниконическим (т.е. не связанным с изображениями), и культовых статуй Яхве (отождествляемого с Элом, главой ханаанейского пантеона) не обнаружено. При том что минойцы более политеистичны, чем древние евреи, по табличкам линейного письма А, найденным в Агиа-Триаде, можно заключить, что большая часть жертвоприношений совершалась не богиням, а мужскому божеству A-du (произносится «Ах-дуу» или «Хах-дуу»), что было в угаритских текстах другим именем Ваала, наиболее деятельного бога в ханаанейском пантеоне. В Теогонии Гесиода первым царем богов был Уран, на смену которому пришел Кронос. Этот последний породил сменившего его Зевса, который появился на свет на горе Дикте на Крите. Прототипом этой генеалогии является хурритский миф о Кумарби. Поскольку у повествования Гесиода — хурритский источник, поскольку он помещает место рождения Зевса на Крите и поскольку мифы обычно бережно сохраняют названия мест, ясно, что сказка эта не была завезена в Грецию путниками или заезжими купцами, а прибыла вместе с хурритами, которые обосновались на минойском Крите. На протяжении своей славной истории минойцы в полной мере изведали как взлеты, так и падения. За пределами бассейна Эгейского моря известно 11 принадлежавших им колоний, широко раскинувшихся по восточному и центральному Средиземноморью. В ходе раскопок были обнаружены их дворцы в восточной части Крита — в Кноссе, Фесте, Маллии и Закро. Минойские находки (включая также и тексты), сделанные возле Ханиа, дают основания предполагать, что был дворец и на западе. Относящиеся к минойской цивилизации объекты были обнаружены и на других островах южного Эгейского моря, прежде всего на Фере, Мелосе, Кифере, Кеосе и Родосе. Наибольшее значение имеют раскопки, которые проводятся на Фере. В результате вулканического взрыва в середине II тысячелетия до н.э. середина острова исчезла, а остальная его часть оказалась засыпанной вулканическим пеплом, который похоронил существовавший здесь город. Катастрофа, постигшая минойцев, сохранила в неприкосновенности значительные фрагменты их культуры. Чрезвычайно примечательны фрески на Фере. Особенно заслуживает внимания изображение судов, где представлены как увеселительная морская прогулка знати, так и военный корабль в пылу сражения. Судя по надписям, из которых мы черпаем сведения о жизни Крита, представляется сомнительным, что обширная минойская «империя» управлялась из единого центра. Куда более правдоподобно предположение, что минойская держава была образована конфедерацией городов-государств, таких, как Кносс, Маллия и Фест. Мы знаем имена нескольких царей, самым известным из которых был Минос. Это имя носили по крайней мере два царя, и возможно, что слово «минос» сделалось общим обозначением правителя. Хотя центром минойской цивилизации был Крит, эта культура распространилась на многие острова и прибрежные области Эгейского моря и Средиземного моря в целом, а также по крайней мере на одну удаленную от моря область за Иорданом. Мощная культура мореплавателей не поддается точной локализации: свидетельства археологии, а в некоторых случаях и письменные источники, обнаруживаемые в весьма отдаленных краях, говорят об отношениях, которые поддерживали минойцы с областями Греции, Малой Азии, Кипром, Сирией, Палестиной, Египтом, Вавилоном и другими странами. Большая часть графических изображений минойцев, обнаруженных вне сферы минойской цивилизации, сосредоточена в Египте. Так, на росписях в гробнице Сенмута, архитектора и доверенного лица царицы Хатшепсут (правила ок. 1503-1482 до н.э.), изображены минойцы, приносящие дары. Минойцы вели активную торговлю, их многочисленный торговый флот выходил в море с ценным грузом — керамикой, изделиями из металла, вином, оливковым маслом, чтобы обменять их за морем на медь, олово, слоновую кость и золото. У минойских торговых кораблей были, как правило, высокий нос, низкая корма и выступающий назад киль. В движение их приводили сидящие в два ряда гребцы и парус. Успехи минойцев в области военного дела не ограничивались флотом. Долгое время критяне славились как искусные лучники и пращники. Их составной лук был так хорошо известен, что в текстах из Угарита говорится, что его изготовил бог Котар-ва-Хасис на Крите.

Быт. Судя по изобразительному

искусству самих минойцев, они были изящными и жизнерадостными людьми. Длинные волосы носили и мужчины, и женщины, но женщины оформляли их особенно разнообразно, укладывая локонами и завитками. Одежда мужчин состояла практически лишь в широком кожаном поясном ремне и кожаном же гульфике. Женщины носили длинные и пестрые юбки с оборками, а также лиф, который оставлял обнаженными руки и грудь.

ФРЕСКА, обнаружена при раскопках дворца в Кноссе.

Городскую общину составляли высший класс (куда входили царское семейство, знать и жрецы), средний класс и рабы. Как можно предполагать, по положению в обществе женщины были во всем равны мужчинам, они участвовали во всех видах деятельности, включая наиболее опасные виды атлетических занятий. Земледельцы, обитавшие в сельской местности, выращивали пшеницу и ячмень, а также оливки, миндаль и виноград. Кроме того, они вырабатывали шерсть и лен для производства тканей. В городах имелись утонченные мастера, резчики по драгоценным камням и по слоновой кости, живописцы, златокузнецы, изготовители каменных ваз и кубков. Популярны были танцы и занятия атлетикой, например кулачным боем. Главным видом спорта были прыжки через быка. Молодой мужчина или женщина становился перед нападающим быком и хватал его за рога; когда бык взмахивал головой, прыгун делал сальто через рога, отталкивался руками от бычьей спины и приземлялся на ноги позади быка.

ПРЫЖКИ ЧЕРЕЗ БЫКА — популярный вид спорта древних минойцев.

Наиболее полную картину жизни минойского Крита дали археологические раскопки, проведеные в Гурнии, городе в восточной части Крита. Здесь обнаружены дворец, площадь для общественных мероприятий, святилище, а также характерный лабиринт домов, возведенных из бутового камня и сырцового кирпича.

Религия. Минойцы поклонялись многим богам, часть которых можно возвести к глубокой древности. Наши сведения об этих богах скудны, но подмечая сходные моменты с более известными богами в других регионах Ближнего Востока, можно делать заключения относительно самих критских богов и характера поклонения. Так, в горных святилищах поклонялись широко почитаемому богу (Y)a-sa-sa-la-mu (произносится «йа-ша-ша-ла-муу»), имя которого означает «Тот, Кто Дает Благополучие». Ему посвящены по крайней мере шесть минойских культовых объектов — каменных столов для возлияния и т.п. Наиболее широко известное минойское божество — это богиня, обыкновенно изображаемая в юбке с оборками, с поднятыми разведенными в стороны руками, причем тело ее и руки нередко обвивают змеи. Ее статуэтки сделались символом минойской цивилизации. Эта богиня, как и Йашашалам, возможно, также имеет семитское происхождение, поскольку она появляется на цилиндрических печатях из Месопотамии, более ранних, чем изображения с Крита. Иногда минойские художники изображали ее стоящей на горе в окружении животных.

БОГИНЯ СО ЗМЕЯМИ — символ минойской цивилизации.

Имя Дагона, упоминаемое в Библии в качестве бога филистимлян, появляется на минойских табличках в форме Da-gu-na. Это тоже широко почитаемое семитское божество: угаритские мифы называют его отцом бога плодородия Ваала. Некоторые верования, распространенные на минойском Крите, просуществовали вплоть до античности. Гесиод и другие греческие поэты упоминают о мифах, в которых говорится, что бог Зевс не только родился на Крите, но там же умер и погребен. История об узурпации Зевсом власти своего отца Кроноса является почти точной параллелью мифу о хурритском боге бури Тешубе, который точно таким же образом смещает своего отца Кумарби. Гесиод связывает это событие с Критом, и его рассказ включает много неприглядных подробностей оригинала, не оставляя никаких сомнений относительно источника позднейшего мифа. Общей чертой, характерной для минойской религии, было поклонение природе — священным деревьям, источникам и каменным столбам. В отличие от многих древних обитателей Ближнего Востока, минойцы не воздвигали своим богам величественных храмов. Совместные культовые действия совершались ими на дворцовых площадках, в пещерных святилищах, в домовых храмах, в часовенках, построенных над истоками ручьев, но в первую очередь в святилищах на вершинах. Маленькие храмы, построенные на горных вершинах, являются характерной чертой ханаанейской религии, их можно сравнить с «высокими холмами», на которые, в связи с существовавшей на них практикой поклонения, яростно обрушиваются израильские пророки. Важную роль в минойской религии играл бык. В греческих мифах, связанных с Критом, события часто разворачиваются вокруг быка, как в случае похищения Зевсом Европы или в легенде о Минотавре. Минойские алтари и крыши святилищ нередко имели рогообразные выступы, которые, возможно, происходили от рогов священного быка и обыкновенно назывались рогами посвящения. Даже минойские прыжки через быка имели, помимо атлетической, еще и религиозную сторону.

Искусство. Минойское искусство — наиболее радостное и лучезарное из всех древних искусств. На рельефном изображении вазы из Агиа-Триады мы видим шествие земледельцев на празднике урожая. Типично минойская деталь на этой вазе — изображение сваленного с ног хмелем гуляки, который уткнулся в землю и спит. Минойские фрески неизменно поражают свежестью и естественностью. Юноши и девушки беззаботно перепрыгивают через рога бросающихся на них быков; скачет по скалам критский козел; дельфины и летучие рыбки скользят по волнам. Важной художественной условностью, введенной минойцами, было изображение животных, скачущих галопом. Этот прием, столь успешно позволяющий изобразить стремительность движения, распространился отсюда в Египет, Персию, Сибирь, Китай и Японию. Минойцы использовали также статичные узоры — зигзаги, перекрестную штриховку и другие линейные средства, известные по ближневосточной расписной керамике. Яркие, насыщенные цвета использовались в минойском искусстве не только на фресках, но и в архитектуре, и на керамике, изготовлявшейся на гончарном круге. То, что минойцы зачастую раскрашивали мужчин в красный цвет, а женщин — в желтый, не было лишь условностью. Следуя широко распространенному в древности обычаю, минойские мужчины в церемониальных целях раскрашивали свои тела красным, а женщины подкрашивались желтой краской. Именно такими изображены люди на саркофаге из Агиа-Триады, где они несут телят и другие дары и играют на лирах по случаю похорон царевича. Кроме того, минойцы производили чрезвычайно разнообразные керамические изделия, печати, каменные сосуды, металлические орудия и ювелирные изделия, продолжая таким образом туземные ремесленные традиции, которые предшествовали расцвету минойской цивилизации.

Архитектура. Наиболее примечательные образцы минойской архитектуры мы находим среди остатков дворцовых городов, таких, как Кносс и Маллия на севере, Фест и Агиа-Триада на юге Крита. Городской планировкой минойцы, по сути, не занимались. Глава общины выбирал для своего дворца лучшее место, а его родичи и свита отстраивали дома вокруг дворца. По этой причине города имели радиальную планировку, с улицами, берущими начало от дворца в центре и связанными между собой более или менее концентрическими переулками.

Дворцовые города обычно располагались в глубине суши, а с портовыми городами соединялись мощеными дорогами. Примечательным исключением из этого правила является Маллия: прибрежная равнина здесь такая узкая, что Маллия была также и портом. Самые большие минойские дворцы представляют собой колоссальные лабиринтообразные системы помещений; возможно, они-то и послужили образцом для лабиринта Минотавра. Такой «накопительный» принцип строительства сделался характерным, вероятно, еще с позднего неолита, когда на Крите появились первые деревни. Минойские здания имели несколько этажей в высоту (такими они и сохранились на Фере) и плоские крыши. Дворцы могли быть возведены из тесаного камня, но нижние этажи обычных домов, как правило, строили из необработанного камня. Для верхних этажей использовался кирпич-сырец, иногда даже при возведении дворца. В некоторых случаях, чтобы обеспечить хотя бы частичную защиту от землетрясений, стены дворцов укрепляли переплетающимися деревянными связями. Среди минойских дворцов самый знаменитый — Кносский (Дворец царя Миноса). Первоначальный облик дворца угадывается по тому виду, который дворец приобрел ок. 1700 до н.э., когда его разрушило землетрясение или ряд землетрясений, а затем он был восстановлен. Дворец, возведенный вокруг большого прямоугольного открытого двора, был почти квадратным в плане, каждая сторона имела в длину ок. 150 м. Залы и парадные покои располагались по крайней мере двумя этажами выше двора. Красивая и величественная, образованная многими маршами лестница, построенная после первого разрушения дворца, вела от этих покоев вниз в открытый дворик, по бокам которого были возведены два ряда довольно коротких колонн, плавно сужавшихся от широкой вершины к узкому основанию. Световой колодец в этом дворике является типично минойским решением проблемы освещения большого числа внутренних помещений. Проложенная от дворца мощеная дорога была по виадуку из громадных каменных глыб переброшена через глубокий овраг и соединялась с большой пересекавшей остров дорогой, которая вела из Кносса в Фест.

ВНУТРЕНИЙ ДВОРИК Кносского дворца.

В Тронном зале возвышается уникальный в своем роде трон из гипса, по бокам от которого — фрески, изображающие грифонов. Деревянный трон стоял когда-то и в находившемся в жилой части дворца Зале двойных топоров (названном так потому, что на камнях его светового колодца обнаружена метка каменщика — топор с двумя лезвиями). Фактически это был глубокий портик, выходивший фасадом на восток. Узкий проход ведет из него в небольшую изящно отделанную комнату, называемую Мегарон царицы, с двумя световыми колодцами — с западной и восточной стороны. Рядом с ней имелся небольшой бассейн для омовений, а по длинному коридору можно было попасть в туалетную комнату: сюда были подведены водопровод и канализация.

МЕГАРОН ЦАРИЦЫ украшают цветные фрески с изображением играющих дельфинов.

Землетрясения, разрушившие Кносский дворец, не причинили значительного ущерба дворцу в Маллии, и потому его перестройка была куда менее существенной. Фестский дворец, который был возведен в период с 1900 по 1830 до н.э., был так поврежден землетрясениями ок. 1700 до н.э., что к его восстановлению даже не приступали, он был просто заброшен, а неподалеку, в Агиа-Триаде, построили новый дворец.

Письменность и язык. Наиболее раннее критское письмо — пиктограммы, как правило, на глиняных табличках, датируемые временем приблизительно до 2000 до н.э. Эти пиктограммы принято называть критскими иероглифами. По-видимому, они в основном местного происхождения, хотя некоторые символы аналогичны египетским. Особенное и единственное в своем роде пиктографическое письмо, надо полагать более позднего типа, мы находим на т.н. Фестском диске, круглой глиняной табличке (диаметр 16 см), на обеих сторонах которой с помощью печатей выдавлены пиктограммы. Расшифровка в будущем связанного с этими пиктограммами линейного письма заставляет надеяться на разрешение загадки диска.

НЕРАСШИФРОВАННЫЕ ПИКТОГРАММЫ С О. КРИТ

На смену иероглифам пришло линейное письмо, разработанное на их основе, в Кноссе это произошло ок. 1700 до н.э., в Фесте несколько ранее. Это письмо, которое называют линейным письмом А, все еще сохраняет следы своего пиктографического происхождения; оно встречается на ряде глиняных табличек, относящихся ко времени с 1750 по 1400 до н.э. Около 1450 до н.э. в Кноссе наряду с линейным письмом А стало употребляться и линейное письмо Б. Тексты, написанные линейным письмом Б, были обнаружены также в континентальной Греции, и это навело многих ученых на мысль, что этой письменности соответствовала какая-то форма греческого языка. Темы, которым посвящены минойские тексты, написанные как на глиняных табличках, так и на каменных культовых объектах, — в основном хозяйство и религия. Около 20 культовых объектов происходят из разных мест, разбросанных по центральному и восточному Криту. Более 200 хозяйственных табличек, преимущественно расписки в получении и описи, были найдены в нескольких местах в восточной половине острова. Далеко превосходит все прочие коллекция табличек из Агиа-Триады — ок. 150 хозяйственных и административных глиняных документов.

Микенцы и упадок минойской цивилизации. В какой-то момент после 1900 до н.э. из области Балкан или, быть может, из более отдаленных регионов на востоке в континентальную Грецию вторглись грекоязычные народы. Распространившись от Македонии до Пелопоннеса, они основали множество городов, таких, как Пилос, Тиринф, Фивы и Микены. Этих греков, которых Гомер называет ахейцами, принято теперь называть микенцами. Воинственные микенцы были поначалу сравнительно мало цивилизованы, но приблизительно начиная с 1600 до н.э. они вступили в разнообразные связи с минойцами, в результате чего их культура на континете претерпела разительные изменения. Период с 1550 по ок. 1050 до н.э. на Крите некоторые ученые называют позднеминойским. Около 1400 до н.э. микенцы овладели Кноссом, и начиная с этого момента Крит был родиной объединенной минойско-микенской культуры. С этой датой и последующими двумя или тремя столетиями у нас прежде всего ассоциируется линейное письмо Б: микенские греки приспособили критскую письменность к собственному языку. Между 1375 и 1350 до н.э. могущество минойцев было подорвано. Извержение на Фере покрыло восточный и центральный Крит толстым слоем вулканических отложений, что сделало почву бесплодной. Извержение вызвало также опустошительную приливную волну, натворившую немало бед не только на близком Крите, но и во всем восточном Средиземноморье. Другим фактором, внесшим лепту в упадок минойцев, был постоянный приток микенцев с континента. Микенская культура продолжала процветать. Троянская война произошла ок. 1200 до н.э., и Гомер упоминает, что царь Идоменей с Крита прибыл с отрядом микенцев, чтобы помочь грекам. Крушение микенцев произошло ок.1200 до н.э., когда они были разгромлены вторгшимися дорийцами, последним грекоязычным народом, явившимся в Грецию с севера, после чего сама Греция и Крит вошли в период т.н. «Темных веков», который длился свыше 300 лет. Каковы бы ни были детали, представляется, что крах минойской и микенской культур спровоцировал ряд массовых миграций т.н. «народов моря», которые сокрушили хеттскую державу в Малой Азии, угрожали Египту и изменили ход истории на Ближнем Востоке. Одна из наиболее важных среди этих миграций — переселение двух эгейских народов, известных в истории как филистимляне и даниты, которые угрожали дельте Нила в правление фараона Рамсеса III (ок. 1194-1162 до н.э.). В конце концов египтяне отразили это нападение, после чего эти народы отправились на северо-восток, чтобы поселиться на южном берегу Палестины (слово это — производное от «Филистии»). Филистимляне постоянно воевали с еврейскими племенами, однако даниты откололись от них и двинулись в глубину континента, впоследствии они объединились с евреями, образовав колено Дана. Филистимляне и даниты, в прошлом союзники, стали закоренелыми врагами. Самсон, величайший герой данитов в борьбе против филистимлян, появляется в Библии в качестве одного из «судей» израилевых. У минойской истории весьма любопытное послесловие. В двух городах восточного Крита, Прес и Дрер, уцелели очаги минойских семитов, которые жили с бок о бок греческими соседями. Две различных в лингвистическом отношении общины в том и другом городе оставили надписи. Ученые присвоили негреческому языку подобающее имя: «этеокритский», что означает «подлинно (или изначально) критский». Те и другие надписи составлены с помощью одних и тех же знакомых букв греческого алфавита. Среди надписей из Дрера имеются две этеокритско-греческих билингвы. Этеокритские тексты датируются периодом ок. 600-300 до н.э. Еще во времена Римской империи было широко известно, что старый негреческий язык на Крите — это семитский язык. В литературной мистификации, относящейся к 4 в. н.э., записках о Троянской войне Диктиса Критского, якобы спутника критского царя Идоменея, утверждется, что их оригинал, написанный «финикийскими буквами», был найден пастухами в могиле Диктиса вблизи Кносса. Таков последний дошедший до нас обломок минойской цивилизации.

Источник