Рецензия на фильм «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
Репрессированный комдив Котов получает генеральские погоны и задание от Сталина: бросить на неприступную немецкую цитадель 15 000 людей с кольями.
Трейлер
Репрессированный герой революции Сергей Котов (Михалков) в составе штрафного батальона гниет в окопах недалеко от немецкой цитадели, в которой снайпер слушает патефон, по которому бегает мышка. В то же самое время полковник КГБ Дмитрий Арсентьев (Меньшиков) везет Котову генеральские погоны и приглашение Сталина на чай, а старший сержант медицинской службы Надежда Котова (Михалкова) стреляет в ногу несговорчивому шоферу. Без предупреждения, потому что контуженная.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
Заключительная часть эпоса об утомленных солнцем, как и обещал режиссер, больше предыдущего фильма похожа на кино с историей. Судьбы персонажей так или иначе сложились тут в образ времени, страны и войны, только образ этот вышел совсем не таким, как можно было бы ожидать. Вопреки в изобилии представленным гармоням, свистулькам и рюмашкам, никаких особенно патриотических чувств картина не вызывает. Парадоксально, что и солдатский героизм, и многократно заявленное божественное присутствие на войне, и добросердечие пригревшей юродивого немца старухи, все это перекрывает звук, с которым рябая гнида колет на правительственной даче орехи. Фильм, кажется, вышел честнее своего замысла. Он не о подвиге простого солдата, брошенного несколькими отморозками в войну, и не о божьей помощи, с которой он ее выиграл: он об отвратительном, уродливом, расчеловечивающем месиве. В котором нет ничего романтического.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
У Дж. Д. Сэлинджера есть рассказ, который называется «День перед прощанием». В нем сержант ужинает с семьей перед тем как вернуться на фронт и, когда отец начинает рассказывать о военном прошлом, вспыхивает: «Я верю, что надо убивать фашистов и японцев, потому что другого способа я не знаю. Но я никогда ни в чем не был так уверен, как в том, что моральный долг всех мужчин, кто сражался или будет сражаться в этой войне, – потом не раскрывать рта, никогда ни одним словом не обмолвиться о ней. – Бэйб сжал левую руку в кулак под столом. – Если мы возвратимся, если немцы возвратятся, если англичане возвратятся, и японцы, и французы, и все мужчины в других странах, и все мы примемся разглагольствовать о героизме и об окопных вшах, плавающих в лужах крови, тогда будущие поколения снова будут обречены на новых гитлеров. Мальчишек нужно учить презирать войну, чтобы они смеялись, глядя на картинки в учебниках истории. Если бы немецкие парни презирали насилие, Гитлеру пришлось бы самому вязать себе душегрейки».
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
В фильме Михалкова – масса героических окопных вшей, и вряд ли он разделил бы позицию Сэлинджера, но при этом «Цитадель…» с ее пьяными генералами-мясниками, заградотрядами и особистами вызывает по отношению к войне именно что чувство презрения.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
И тем не менее вопросов к картине множество. Первый: зачем вообще «Утомленным солнцем 2» нужна была первая часть, «Предстояние…» (2010)? По-хорошему, «Цитадель…» можно смотреть сразу после первых «Утомленных…», и так все понятно. А что непонятно, например хронология событий и почему у половины героев – другие лица и странный, неравномерно изменившийся возраст (Котов стареет, Надя стремительно растет, Маруся молодеет и вообще меняется в лице, Мохова – тоже…), так это понятнее не будет.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
Ответ на все в сущности вопросы здесь один, и он же – главный недостаток картины. У режиссера всегда были особые отношения с чувством меры, но сейчас оно, кажется, совсем рассосалось. Здесь всего слишком много. Раззудись плечо, широка страна моя родная. Слишком много самого Котова-Михалкова: весь фильм он постоянно разговаривает, принюхивается, подмигивает, охает, ахает, побеждает банду босяков железным когтем, сливается в поцелуе с огневой бабенкой на чужой свадьбе, рычит. То, что играющий главную роль в собственном фильме артист Михалков делает со зрителем, в этот раз увы называется пенетрацией.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
Много тут и мелодрамы. Огромная сцена возвращения Котова на дачу – одно сплошное ощущение неловкости, причем, к сожалению, не только для персонажа. Там, где в первом фильме Ингеборга Дапкунайте длинными пальцами постукивала по пустому стакану («Что? Просто стакан»), Виктория Толстоганова скрежещет зубами и обильно употребляет слово «сраный». Последствия травмы как превращение дочки профессора московской консерватории в героиню Гай Германики? Ну ладно.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель»
А еще в этом эмоциональном и несмотря на свои 160 минут ни разу не скучном фильме все постоянно кричат. Хором. С михалковскими интонациями. Поют, пляшут, острят («ссать и родить нельзя погодить»), ходят по воде аки по суху. Михалковская витальность в военных условиях (и еще, кажется, в условиях отсутствия хорошего редактора или просто человека, который мог бы сказать ему в лицо что-то кроме «Вы гений, Ваше величество») приобретает пугающие масштабы и перемежается с симпатичным, но несколько навязчивым анимализмом. Если в «12» был один воробей, то в «Цитадели…» на исход Второй Мировой непосредственно повлияли комар, мышка, паучок и бабочка.
Откровенно говоря, все это жалко. Потому что в «Цитадели…» есть очень чистые и точные сцены. Когда у девочки в одном сапоге подбородок дрожит так, что мгновенно захлебывается половина зрительного зала. Но только после такой сцены почему-то всегда на авансцену выходит гармонист.
Источник
Рецензия к фильму «Утомленные солнцем 2: Цитадель». Котов против Сталина
Все-таки, кто бы что ни говорил о Никите Михалкове как о личности, на режиссерском поприще он достиг немалых высот. За свою многолетнюю карьеру он снял множество прекрасных и проникновенных картин: «Свой среди чужих, чужой среди своих», «Неоконченная пьеса для механического пианино» и многие другие. Те же «Утомленные солнцем» были очень продуманной и глубокой драмой о не самой приятной эпохе в истории нашей родины. Оттого и обиднее всего осознавать тот факт, что именитый режиссер из-за своих заоблачных амбиций попросту портит свою фильмографию.
«Утомленные солнцем 2: Предстояние» получилась крайне невразумительной, абсолютно лишенной чувства меры и вкуса лентой, которая больше занималась критикой в адрес Сталина, нежели «правдивым рассказом о борьбе с фашистской Германией». «Утомленные солнцем 2: Цитадель», завершающая часть новой дилогии о комдиве Котове, конечно, смотрится больше как вторая половина одного большого фильма, нежели как самостоятельный проект, а потому и недостатки у них по большей части, схожие.
Пережив времена репрессий и вторжение немецких войск, записанный в штрафбат комдив Котов даже не подозревал о том, что самые суровые испытания ждут его впереди. Он получает под свое командование 15 тысяч солдат и приказ лично от Сталина: штурмовать неприступную немецкую Цитадель. В это время, Митя, работающий на НКВД, пытается разыскать Котова и попадает прямо в окопы, недалеко от той самой Цитадели. Встреча двух некогда непримиримых противников необратима…
Возможно из-за того, что самая первая (вышедшая в 1994 году) часть была законченным произведением и совершенно не нуждалась в продолжении, сюжет новой дилогии получился несколько скомканным и слишком уж мозаичным. Нет четкой структуры повествования, нет стержня, вокруг которого бы накручивались линии персонажей. Сюжет данной ленты, по сути, представляет собой сборник практически никак не связанных между собой эпизодов (новелл, если хотите).
Перемудрили сценаристы дилогии и с семейными связями главных героев (например, история Маруси получилась какой-то совсем уж надуманной). К третьей части так и вовсе путаешься во всех этих взаимоотношениях между героями. Персонажи то мирятся, то опять ссорятся, потом вспоминают, как хорошо было раньше и опять ссорятся. Звучит все это вполне буднично, но в самом кино смотрится как-то очень уж хаотично. «Цитадель» слишком перегружена лишними сюжетными линиями, которые порой даже не пересекаются.
И раз уж зашла речь про перегруженность, то стоит упомянуть еще вот о чем. Метафоры и символизм в свое время были одним из лучших стилистических решений Михалкова-режиссера. Вот только раньше он этими самыми метафорами не злоупотреблял. Когда фильм открылся сценой полета комара над окопами и последующим комментарием Андрея Мерзликина «Пусть сосет. Это наш комар», анимализм казался удачной идеей. Но после схожих по смыслу сцен с участием паука и фирменного белого мотылька (он летал еще в первой части), ничего кроме некоторого смущения это не вызывают.
Но ладно бы проблема сюжета была только в этом. Главной же ошибкой Михалкова стало какое-то совсем уж претенциозное отношение к своему герою. Котов здесь тянет на эдакого супермена, которым все женщины восхищаются, а все офицеры спрашивают совета. Если и получает он приказ, то только ЛИЧНО от Сталина. Он в воде не тонет, в огне не горит и выживает в совсем уж невообразимых условиях. Дополняет всю эту фантасмагорию железная перчатка Котова с лезвиями, как у Фредди Крюгера, которой он ловко расправляется с неприятелями. Все эти комикс-элементы совершенно не идут серьезному военному фильму, каким он преподноситься в рекламных роликах. Поэтому воспринимать происходящее на экране серьезно решительно не получается.
Поскольку, как уже говорилось выше, сюжет представляет собой набор эпизодов, то и похвалить здесь, в принципе, можно только некоторые эпизоды. К, несомненно, запоминающимся и трогательным моментам можно отнести сцену родов в грузовике под бомбардировками. Именно в этой сцене можно отчетливо увидеть, пожалуй, главное отличие «Цитадели» от «Предстояния». Эпизод с возвращением Котова на родную дачу из первой части тоже можно отнести к «светлым» моментам картины, во время просмотра которых действительно на время забываешь про другие недостатки ленты.
Продолжая тему позитивных моментов, нельзя не отметить, что в третьей части саги стало куда меньше крови и насилия, чем в предшественнике. Экшен больше не скрывается за туманом и тот же штурм крепости можно назвать вполне зрелищным. Вот только эти редкие положительные аспекты картины являются скорее мелкими лучиками света в беспросветной тьме недостатков, ведь основная битва – за эмоции зрителя, создателями все-таки проиграна.
Так что, если и смотреть завершение эпопеи Михалкова о комдиве Котове, то только ради актеров. Олег Меньшиков и сам Михалков срослись со своими образами очень хорошо. Дмитрий Дюжев и Виктория Толстоганова, пускай и выглядят чуть бледнее на их фоне, но тоже вполне порадовали своей игрой. Вот кто несколько огорчил, так это Надежда Михалкова, которая в спокойные эпизоды вроде держится неплохо, но в тяжелые драматические моменты попросту не справляется. У остальных актеров было слишком мало экранного времени, чтобы раскрыться, так что остановимся на этих персонах.
Вывод из всего этого можно сделать только один: «Цитадель» это все то же «Предстояние», только с большим уклоном в сторону хэппи-энда. У этой дилогии были все шансы стать достойным представителем жанра военных драм. Вот только вместо истории о людях и героизме мы получили сказку о том, как Котов решает семейные проблемы и терпит сталинский режим. Соответственно, если вам не понравилась предыдущая часть, то и эта картина, скорее всего не произведет впечатления.
Источник
Родина моя — ты сошла с ума (И. Тальков)
Page Summary
«Утомленные солнцем №2» — краткое содержание от Гоблина. Читать!
« previous entry | next entry »
Apr. 24th, 2010 | 01:54 am
«. Тем, кто не видел первой серии, кратко поясняю: главного героя фильма, комдива Котова, в первой серии расстреляли, а главный злодей самоликвидировался. Во второй серии они чудесным образом оживают, и с этого мощного сюжетного хода начинается эпопея «Предстояние».
Итак, в гости к расстрелянному в прошлой серии главному герою приезжает лично Сталин, в компании с Берией, Буденным и Ворошиловым. Сталин с нечистой, мерзкой кожей, отвратительно рябой — первое подтверждение сугубой документальности. Желание глумиться над внешним обликом — оно показательно. Гнусный Сталин рассуждает о том, как мама кормила его хлебом с маслом, политым вареньем. Остальные персонажи лакейски-угодливо хихикают. Особенно талантливо это делает жена персонажа Михалкова — ажно привзвизгивает и подпрыгивает от восторга. Вот это лакейски-угодливое хихиканье выполнено на крепкую пятёрку — Никита Сергеевич как представитель древнего дворянского рода знает, как должны вести себя лакеи.
В кадр заносят торт с шоколадным портретом Сталина. Товарищ Сталин предлагает съесть товарища Сталина и берёт со стола нож. Странно, конечно, что не вынимает финку из сапога, но в ответ на предложение гостя Никита Сергеевич хватает его за затылок и суёт прыщавой нечистой рожей в торт. Надо понимать, таким образом Никита Сергеевич демонстрирует своё отношение к власти, каковую с удовольствием тычет рожей в торт. Судя по данным отношениям, героя Михалкова не зря посадили и очень странно, что не расстреляли. Ибо это тоже вполне в духе понимания психологии лакея, который вчера умело прислуживал, а сегодня над вчерашним хозяином глумится. Увы, макание Сталина рожей в торт оказывается сном и персонаж Михалкова с воем просыпается в лагере. Особую пикантность данной сцене придаёт наличие трёх сталинских премий у отца создателя этого замечательного эпизода.
В лагерь прикатывает НКВД, руководитель которого объявляет подъём и сортирует заключённых: уголовников — на плац, политических — в сарай лесопилки. Сообщает Котову, что ему политическую статью заменили на уголовную. Сообщает всем, что началась война и заключённые будут этапированы пешим ходом. После чего отдаёт команду расстрелять политических внутри лесопилки из пулемётов. Поражает продуманность действий кровавых упырей: лагерь расположен не на Колыме, а возле западной границы, конвой не боится нападения толпы заключённых, руководители конвоя ведут себя как конченые идиоты — сплошь яркие проявления историчности и документальности. Умный среди этого сброда, понятно, только сам Михалков. Умного комдива Котова умело оттеняет сельский дебил-уголовник в исполнении актёра Дмитрия Дюжева.
И тут на лагерь налетают немецкие самолёты. Ещё один точный исторический штрих: нацистам было не до блицкрига, они не бомбили аэродромы и колонны транспорта, они уничтожали советских заключённых. Не знаю, что за бомбы они бросали, но только убили всех без остатка. Спаслись только Михалков и руководимый им Дюжев — паркур-style.
Тут надо остановиться на актёрской игре в целом. Качественную актёрскую игру в фильме демонстрируют трое: Меньшиков, Миронов и Маковецкий. Все остальные с разной степенью успешности имитируют Никиту Сергеевича: неразборчиво бормочут, взвизгивают, подвывают, таращат глаза, хихикают. Смотреть на это, мягко говоря, странно.
Кстати, Котов снабжен железной рукой со встроенным в железный палец секретным ножом — чисто терминатор. А оперчасть в лагере, значит, не в курсе, что заключённый с холодным оружием бегает. Вот она, правда жизни.
Далее тёплая компания оказывается, как нетрудно догадаться, в штрафбате, которых в сорок первом не было (см. Историческая правда). Штрафбат сидит в чистом поле в траншее. Не в ячейках, как тогда было принято, а в траншее. Ни слева, ни справа никого нет. Оружия в штрафбате тоже нет – очевидно, так эффективнее всего держится оборона на ответственном участке. Поперёк окопа стоит неизвестно откуда взявшаяся пушка ЗиС-3. Это президента Польши Качиньского можно отвезти на кладбище на лафете пушки Завода имени Сталина, а в 1941 таких ещё не было.
Руководит штрафным сбродом актёр Миронов, отчаянно хамящий личному составу, сморкающийся в ладонь и умело вытирающий сопли об шинели несогласных. Под руководством этого военного личный состав окружает окоп спинками от кроватей – очевидно, против танков. Судя по всему, штрафбат закрывает направление особо страшного удара, ибо ни оружия у них нет, ни других подразделений с флангов.
На усиление штрафбата прибывают кремлёвские курсанты – при полном параде, с оружием. Бывалый военный Миронов в присутствии личного состава немедленно обливает помоями капитана, командира курсантов. Хамство в адрес старшего по званию вызвало одобрительный смех в зале. Кто ж не обрадуется, когда командира публично унизили? Правда, в советских уставах было прописано, что даже сержанта нельзя отчитывать при солдатах. Но тут ведь офицеры, да и зритель откликается живо.
Курсанты запрыгивают в окоп, где народ уже как шпроты в банке – очевидно, чтобы при попадании снаряда или гранаты за раз убивало побольше. Поперёк окопа – пушка, чтобы стреляющие по ней танки тоже убивали побольше. Каждый занимается своим делом: кремлёвские курсанты из числа детей расстрелянных мулл молятся аллаху, другие мечутся по окопам, третьи зачарованно слушают байки Котова. «
«. так смотреть или не смотреть? Если ты либерал, если ненавидишь своих предков и считаешь, что немцев завалили трупами – беги бегом, это твой фильм. Детей только не води – там кругом вырванные кишки и матом ругаются.
Если же уважаешь своих предков, отдавших жизни за Родину – мой тебе совет, не ходи.»
Источник