Умники и умницы
Умные дети – счастливые родители
ПНШ 4 класс. Русский язык. Учебник №1 упр. 122, с. 151
122. Запишите текст, вставляя нужные буквы . Первую часть запиши в классе, вторую — дома. Пользуйся правилами (с. 135 – 149) и инструкцией (с. 142).
Было ра нн ее утро. Е щё свеж о . Со лнц е скрылось за туч е й. Друж о к притаился в кустах крыж о вника и ждал. Он слышал малейший ш о рох. На его ошейнике кума чо вого цвета болтался кусоч е к бе чё вки. Спокойно ждать мешала назойл и вая п чё лка.
Наконец, на доро ж ке рядом с ш о ссе показалась небольш о го роста девочка. Она была в ш о ртах и чесу чо вой курточке с капюш о ном. В её руке блеснула серебряная бумажка. «Наверное, ест ш о колад, – с одобрением подумал Друж о к.
Он ждал именно её – эту чу десную дев чо нку с густой чё лкой. Его глаза были прикованы к де шё вому* хол що вому** мешку. «Что же в нём?» – нервничал Дру жо к. В прошлый раз его угостили бор що м и вкусной куриной пе чё нкой.
По ш о ссе прош ё л грузовик. Шо фёр приветливо помахал девочке рукой. «Тоже, наверное, на пе чё нку рассчитывает», – решил Дру жо к. Он бросился навстречу девочке, горя чо приветствуя её громким лаем.
Орфограмм в упражнении большое количество. Чтобы написать слова правильно, нужно понимать, в каких
частях слов находятся орфограммы, читать инструкцию, находить нужное правило (а их пять!) и применять его.
Было раннее утро. Ещё (наречие «ещё» является исключением: правило, с. 150) свеж/о (буква О является обычным суффиксом на конце наречий). Солнце скрылось за туч/ей (Е – безударное окончание сущ.: правило, с. 137). Друж/ок (О – суффикс сущ. под ударением: правило на с. 135) притаился в кустах крыжовника (О в корне под ударением, если ударение остается на прежнем месте: правило, с. 138) и ждал. Он слышал малейший шорох (О в корне под ударением, если ударение остается на прежнем месте: правило, с. 138). На его ошейнике кумачового (О в ударном суффиксе прилагательного: правило, с. 136) цвета болтался кусочек (беглый гласный Е: кусочка) бечёвки (Е в корне, если в однокоренных словах появляется чередование гласных звуков. Здесь: бечёвки: бе[ч’о]вки, бечева: бе[ч’и]ва; правило, с. 139). Спокойно ждать мешала назой/лив/ая (можно поставить безударный суффикс под ударение: счаст/лив/ый) пчёлка (Е в корне, если в однокоренных словах появляется чередование гласных звуков. Здесь: пчёлка: п[ч’о]лка, пчела: п[ч’и]ла; правило, с. 139).
Наконец, на дорожке рядом с шоссе (2-й пункт правила на с. 138) показалась небольшого (О в ударных окончаниях существительных и прилагательных: правило, с. 137) роста девочка. Она была в шортах (О в корне под ударением, если ударение остаётся на прежнем месте: правило, с. 138) и чесучовой (О в ударном суффиксе прилагательного: правило, с. 136) курточке с капюшоном (О в корне под ударением, если ударение остается на прежнем месте: правило, с. 138). В её руке блеснула серебряная бумажка. «Наверное, ест шоколад (2-й пункт правила на с. 138), – с одобрением подумал Дружок (О – суффикс сущ. под ударением: правило, с. 135).
Он ждал именно её – эту чудесную девч/онк/у (О – суффикс сущ. под ударением: правило на с. 135) с густой чёлкой (Е в корне, если в однокоренных появляется чередование гласных звуков. Здесь: чёлка: [ч’о]лка, чело: [ч’и]ло; правило, с. 139). Его глаза были прикованы к дешёвому* (учебник в сноске предлагает образовать наречие «дёшево» и проследить, где в нем стоит ударение; поскольку перенос ударения вызвал чередование звуков после шипящего, можно применить правило со с. 139: Е в корне, если в однокоренных словах появляется чередование гласных звуков. Здесь: дешёвому: де[шо]вому, дёшево: дё[шы]во) холщовому** (учебник обращает внимание в сноске, что здесь орфограмма в суффиксе, а значит, действует правило со с. 136: О в ударном суффиксе прилагательного) мешку. «Что же в нём?» – нервничал Дружок. В прошлый раз его угостили борщом (О – ударное окончание сущ.: правило, с. 137) и вкусной куриной печёнкой (Е в корне, если в однокоренных словах появляется чередование гласных звуков. Здесь: печёнкой: пе[ч’о]нкой, печень: пе[ч’и]нь; правило, с. 139).
По шоссе (2-й пункт правила на с. 138) прошёл (в глаголе шё/л можно выделить корень «-шё-», который будет чередоваться с корнем «-шед-» в родственном слове шед/ший; поэтому в его написании можно использовать правило со с. 139: Е в корне, если в однокоренных словах появляется чередование гласных звуков. Здесь: шёл: [шо]л, шедший: [шэ]дший) грузовик. Шофёр (2-й пункт правила на с. 138) приветливо помахал девочке рукой. «Тоже, наверное, на печёнку (Е в корне, если в однокоренных словах появляется чередование гласных звуков. Здесь: печёнку: пе[ч’о]нку, печень: пе[ч’и]нь; правило, с. 139) рассчитывает», – решил Дружок. Он бросился навстречу девочке, горячо (буква О является суффиксом на конце наречий) приветствуя её громким лаем.
Выполняя самопроверку, мы должны проанализировать, почему слова на с. 153 разбиты именно на такие группы. Первая группа слов иллюстрирует правило написания буквы О в корне (с. 138): первые четыре слова – 1-й пункт правила, следующие за ними три слова – 2-й пункт правила.
Вторая группа слов иллюстрирует правило написания буквы Е в корне (с. 139).
Затем идёт группа слов, иллюстрирующих правило написания буквы О в ударных суффиксах прилагательных (с. 136) – это первые четыре слова; и правило написания букв О и Е в ударных и безударных суффиксах существительных (с. 135) – это следующие за ними два слова.
Потом идёт группа из трёх слов, иллюстрирующих правило написания букв О и Е в ударных и безударных окончаниях существительных и прилагательных (с. 137).
Последняя группа слов демонстрирует, как пишутся наречия.
Источник
Великому Тургеневу. Июльский день!
(по мотивам повести И.С. Тургенева «Бежин луг»)
Был прекрасный июльский день,
один из тех дней, которые случаются только тогда,
когда погода установилась надолго,
Казалось – навсегда.
С самого раннего утра небо ясно;
утренняя заря не пылает пожаром:
она разливается кротким румянцем
И не касается своим жаром.
Солнце – не огнистое, не раскалённое,
как во время знойной засухи, где властвует суховей ,
не тускло-багровое, как перед бурей,
но светлое и приветно-лучезарное, даже чуть-чуть светлей –
мирно всплывает под узкой и длинной тучкой,
свежо просияет и погрузится в лиловый её туман с утра.
Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками;
блеск их подобен блеску кованого серебра.
Но вот опять хлынули играющие лучи, –
и весело и величаво, словно взлетая,
поднимается могучее светило, всё ярче сияя.
Около полудня обыкновенно появляется
множество круглых высоких облаков с пробивающимися сквозь них лучами –
золотисто-серых, с нежными белыми краями.
Подобно островам, что будто плывут налегке,
разбросанным по бесконечно разлившейся реке,
обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы,
они почти не трогаются с места, их желания таковы;
далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся,
синевы между ними уже не видать, нет яркости той;
но сами они так же лазурны, как небо:
они все насквозь проникнуты светом и теплотой.
Цвет небосклона: лёгкий, бледно-лиловый, –
не изменяется во весь день и кругом одинаков, несравненной красы;
нигде не темнеет, не густеет гроза; зреет в поле зелёная рожь;
разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы:
то сеется прозрачный, едва заметный дождь.
К вечеру эти облака исчезают;
последние из них, черноватые и неопределённые,
как дым, ложатся розовыми клубами
напротив заходящего Солнца, будто заворожённые;
на месте, где оно закатилось так же спокойно, как и всходило,
алое сиянье стоит недолгое время над потемневшей землёй и тогда,
тихо мигая, как бережно несомая свечка,
затеплится на нём вечерняя звезда.
В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки;
на всём лежит печать какой-то трогательной кротости.
В такие дни жар бывает иногда весьма силён, песчаные луга жарки,
иногда даже «парит» по скатам полей – травам жарко расти;
но ветер разгоняет, раздвигает накопившийся зной и вихри-круговороты –
воздушные башни –
несомненный признак постоянной погоды –
высокими белыми столбами гуляют по дорогам через пашню.
В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, луговой травой,
сжатой рожью, гречихой.
Даже за час до ночи вы не чувствуете сырости. Какое чистое небо!
Подобной погоды желает земледелец для уборки хлеба.
–––––––––
И.С. Тургенев. «Бежин луг» (отрывок).
Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце – не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное — мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится а лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра. Но вот опять хлынули играющие лучи, – и весело и величава, словно взлетая, поднимается могучее светило. Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места; далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся, синевы между ними уже не видать; но сами они так же лазурны, как небо: они все насквозь проникнуты светом и теплотой. Цвет небосклона, легкий, бледно-лиловый, не изменяется во весь день и кругом одинаков; нигде не темнеет, не густеет гроза; разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы: то сеется едва заметный дождь. К вечеру эти облака исчезают; последние из них, черноватые и неопределенные, как дым, ложатся розовыми клубами напротив заходящего солнца; на месте, где оно закатилось так же спокойно, как спокойно взошло на небо, алое сиянье стоит недолгое время над потемневшей землей, и, тихо мигая, как бережно несомая свечка, затеплится на нем вечерняя звезда. В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки; на всем лежит печать какой-то трогательной кротости. В такие дни жар бывает иногда весьма силен, иногда даже «парит» по скатам полей; но ветер разгоняет, раздвигает накопившийся зной, и вихри-круговороты — несомненный признак постоянной погоды — высокими белыми столбами гуляют по дорогам через пашню. В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, сжатой рожью, гречихой; даже за час до ночи вы не чувствуете сырости. Подобной погоды желает земледелец для уборки хлеба.
(фото — картина «Река Ильдь», художница Лю — Любовь Зубова)
Источник
Великому Тургеневу. Июльский день!
(по мотивам повести И.С. Тургенева «Бежин луг»)
Был прекрасный июльский день,
один из тех дней, которые случаются только тогда,
когда погода установилась надолго,
Казалось – навсегда.
С самого раннего утра небо ясно;
утренняя заря не пылает пожаром:
она разливается кротким румянцем
И не касается своим жаром.
Солнце – не огнистое, не раскалённое,
как во время знойной засухи, где властвует суховей ,
не тускло-багровое, как перед бурей,
но светлое и приветно-лучезарное, даже чуть-чуть светлей –
мирно всплывает под узкой и длинной тучкой,
свежо просияет и погрузится в лиловый её туман с утра.
Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками;
блеск их подобен блеску кованого серебра.
Но вот опять хлынули играющие лучи, –
и весело и величаво, словно взлетая,
поднимается могучее светило, всё ярче сияя.
Около полудня обыкновенно появляется
множество круглых высоких облаков с пробивающимися сквозь них лучами –
золотисто-серых, с нежными белыми краями.
Подобно островам, что будто плывут налегке,
разбросанным по бесконечно разлившейся реке,
обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы,
они почти не трогаются с места, их желания таковы;
далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся,
синевы между ними уже не видать, нет яркости той;
но сами они так же лазурны, как небо:
они все насквозь проникнуты светом и теплотой.
Цвет небосклона: лёгкий, бледно-лиловый, –
не изменяется во весь день и кругом одинаков, несравненной красы;
нигде не темнеет, не густеет гроза; зреет в поле зелёная рожь;
разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы:
то сеется прозрачный, едва заметный дождь.
К вечеру эти облака исчезают;
последние из них, черноватые и неопределённые,
как дым, ложатся розовыми клубами
напротив заходящего Солнца, будто заворожённые;
на месте, где оно закатилось так же спокойно, как и всходило,
алое сиянье стоит недолгое время над потемневшей землёй и тогда,
тихо мигая, как бережно несомая свечка,
затеплится на нём вечерняя звезда.
В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки;
на всём лежит печать какой-то трогательной кротости.
В такие дни жар бывает иногда весьма силён, песчаные луга жарки,
иногда даже «парит» по скатам полей – травам жарко расти;
но ветер разгоняет, раздвигает накопившийся зной и вихри-круговороты –
воздушные башни –
несомненный признак постоянной погоды –
высокими белыми столбами гуляют по дорогам через пашню.
В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, луговой травой,
сжатой рожью, гречихой.
Даже за час до ночи вы не чувствуете сырости. Какое чистое небо!
Подобной погоды желает земледелец для уборки хлеба.
–––––––––
И.С. Тургенев. «Бежин луг» (отрывок).
Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце – не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное — мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится а лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра. Но вот опять хлынули играющие лучи, – и весело и величава, словно взлетая, поднимается могучее светило. Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места; далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся, синевы между ними уже не видать; но сами они так же лазурны, как небо: они все насквозь проникнуты светом и теплотой. Цвет небосклона, легкий, бледно-лиловый, не изменяется во весь день и кругом одинаков; нигде не темнеет, не густеет гроза; разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы: то сеется едва заметный дождь. К вечеру эти облака исчезают; последние из них, черноватые и неопределенные, как дым, ложатся розовыми клубами напротив заходящего солнца; на месте, где оно закатилось так же спокойно, как спокойно взошло на небо, алое сиянье стоит недолгое время над потемневшей землей, и, тихо мигая, как бережно несомая свечка, затеплится на нем вечерняя звезда. В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки; на всем лежит печать какой-то трогательной кротости. В такие дни жар бывает иногда весьма силен, иногда даже «парит» по скатам полей; но ветер разгоняет, раздвигает накопившийся зной, и вихри-круговороты — несомненный признак постоянной погоды — высокими белыми столбами гуляют по дорогам через пашню. В сухом и чистом воздухе пахнет полынью, сжатой рожью, гречихой; даже за час до ночи вы не чувствуете сырости. Подобной погоды желает земледелец для уборки хлеба.
(фото — картина «Река Ильдь», художница Лю — Любовь Зубова)
Источник