«А где-то солнце» А.Варламов (плюс, минус, слова)
Начинаем петь под плюсовку.Стараемся петь в унисон. Что это значит? Ваш голос должен полностью сливаться с мелодией плюсовой фонограммы. Каждая нота мелодии, которую вы поете, должна с абсолютной точностью воспроизводиться вашим голосом.
Унисон — это когда одновременно звучат две (или несколько) звуков одинаковой высоты. Пение в унисон — означает одновременное исполнение с кем-то ноты одинаковой высоты. Начинаем с самого простого – поем в унисон отдельные звуки. Эталонами звуков могут быть звуки фортепиано, баяна, гитары. Если нет возможности все это использовать, пользуйтесь музыкальными (нотными) редакторами.
«А где-то солнце» плюс
«А где-то солнце»минус
Скачать плюсовку песни «А где-то солнце»
Скачать минусовку песни «А где-то солнце»
А где-то солнце (текст песни)
Автор: Андрей Варламов.
Снег сверкает, снег искрится,
И мороз за что-то злится.
И метелица кружится
Вновь позёмкой над землёй.
А заснеженные ели
Шубки заячьи надели.
Мы все это называем
Сказочной зимой.
А где-то солнце кому-то светит круглый год.
И там живётся без бед, печалей и забот.
Звучит ламбада, звучит весёлый, звонкий смех.
И там не знают, что есть на свете белый снег.
Снег сверкает на ресницах,
И весна кому-то снится.
А берёзка-чаровница
Снова грезит о весне.
Снегири на голой ветке
Словно леденцы-конфетки,
Словно леденцы-конфетки
Ёжатся во сне.
А где-то солнце кому-то светит круглый год.
И там живётся без бед, печалей и забот.
Звучит ламбада, звучит весёлый, звонкий смех.
И там не знают, что есть на свете белый снег.
Снег искрится, снег сверкает,
Но весною он растает.
Пусть берёзонька мечтает,
Что придёт весна.
И не будет зимней стужи,
Вместо снега будут лужи.
И растают льдинки дружно,
Кончится зима.
А где-то солнце кому-то светит круглый год.
И там живётся без бед, печалей и забот.
Звучит ламбада, звучит весёлый, звонкий смех.
И там не знают, что есть на свете белый снег.
Источник
«А где-то солнце» А.Варламов (плюс, минус, слова)
Начинаем петь под плюсовку.Стараемся петь в унисон. Что это значит? Ваш голос должен полностью сливаться с мелодией плюсовой фонограммы. Каждая нота мелодии, которую вы поете, должна с абсолютной точностью воспроизводиться вашим голосом.
Унисон — это когда одновременно звучат две (или несколько) звуков одинаковой высоты. Пение в унисон — означает одновременное исполнение с кем-то ноты одинаковой высоты. Начинаем с самого простого – поем в унисон отдельные звуки. Эталонами звуков могут быть звуки фортепиано, баяна, гитары. Если нет возможности все это использовать, пользуйтесь музыкальными (нотными) редакторами.
«А где-то солнце» плюс
«А где-то солнце»минус
Скачать плюсовку песни «А где-то солнце»
Скачать минусовку песни «А где-то солнце»
А где-то солнце (текст песни)
Автор: Андрей Варламов.
Снег сверкает, снег искрится,
И мороз за что-то злится.
И метелица кружится
Вновь позёмкой над землёй.
А заснеженные ели
Шубки заячьи надели.
Мы все это называем
Сказочной зимой.
А где-то солнце кому-то светит круглый год.
И там живётся без бед, печалей и забот.
Звучит ламбада, звучит весёлый, звонкий смех.
И там не знают, что есть на свете белый снег.
Снег сверкает на ресницах,
И весна кому-то снится.
А берёзка-чаровница
Снова грезит о весне.
Снегири на голой ветке
Словно леденцы-конфетки,
Словно леденцы-конфетки
Ёжатся во сне.
А где-то солнце кому-то светит круглый год.
И там живётся без бед, печалей и забот.
Звучит ламбада, звучит весёлый, звонкий смех.
И там не знают, что есть на свете белый снег.
Снег искрится, снег сверкает,
Но весною он растает.
Пусть берёзонька мечтает,
Что придёт весна.
И не будет зимней стужи,
Вместо снега будут лужи.
И растают льдинки дружно,
Кончится зима.
А где-то солнце кому-то светит круглый год.
И там живётся без бед, печалей и забот.
Звучит ламбада, звучит весёлый, звонкий смех.
И там не знают, что есть на свете белый снег.
Источник
Стихи разных лет 5
Сладчайше пахнет теплой прелью
Из-под слежавшейся листвы.
Разбавлен чистою капелью
Настой апрельской синевы.
В затишье зарослей безбрежных
Вот-вот засвищут соловьи.
И все ожившие надежды
Полны предчувствия любви,
Так много детского доверья
В разговорившемся скворце.
И капли влаги на деревьях
Как слезы счастья на лице.
Под песню первого скворца,
Лесов живое колыханье
Люблю я слушать без конца
Земли весеннее дыханье.
Горячим солнцем налита,
Земля становится моложе.
Так дышит женщина, когда
Ее свидание тревожит.
Люблю я слушать, как земля
Спокойно дышит поздним летом,
Когда пригорки и поля
В позолоченное одеты.
Под каждой веткой и листом
Избыток сил плодоносящих,
И слышится в дыханье том
Дыханье матери кормящей.
Душа предчувствия полна,
Что будет день хорош.
Я думал, близится весна,
И на душе так хорошо.
Я думал, солнышко взошло,
А это ты пришла.
У возраста свои законы,
Свои одежды и глаза:
Пугает в детстве бор зеленый,
Волнует в юности гроза.
Зима в накидке белоснежной
И та приходит чередой:
К одним — снегурочкою нежной,
К другим — старухою седой.
Встает заря, и утро нежно гладит
Стволы берез вдоль желтых берегов.
И ветер треплет розовые пряди
И белые кудели облаков.
И все, что есть вокруг, и даже птица,
Тепло гнезда оставив на ольхе,
Спешит в воде озерной отразиться
И повториться в утреннем стихе.
Поддавшись той иль этой страсти,
Живя надеждой с юных лет,
Всю жизнь мы гонимся за счастьем,
Хотя и знаем, счастья нет.
Но мчатся, мчатся наши кони.
И манит, манит колея.
А может, в призрачной погоне
И есть премудрость бытия?
Утихло бурь февральских пенье.
Снега спокойно улеглись.
И не надолго, на мгновенье,
Вдали заголубела высь.
И чем-то радостным пахнуло,
И, как ребенок из окна,
На мир с улыбкою взглянула
Еще далекая весна.
Грачи прилетели
Какой-то житейский пустяк
Лишил нас с тобой равновесья.
И сразу все стало не так,
И стала ненужною песня.
Ничтожной обидой живем,
Толкуем о ней, как о деле.
А я-то хотел не о том:
Ты знаешь, грачи прилетели.
Я видел, вернулись опять
В свои незабытые гнезда.
Обида? Обиду унять,
Конечно, не так-то уж просто.
Вот жжет она душу огнем,
Да так, что душа на пределе.
А я-то хотел не о том:
Ты знаешь, грачи прилетели.
Нищий
Там, где базарные торги,
Там, у ворот земного рая,
Сидит несчастный без ноги.
И кружка у него пустая.
Вчера за медом ты спешил.
Скажи, мой господин хороший,
Ты бедному не положил,
Ну, скажем так, хотя бы грошик?
Напрасно подаянья ждет
Нуждой истерзанный калека.
О, как мы любим свой народ,
Не замечая человека!
Иван Бунин
Талант без меры
Ему Господь недаром дал.
С неотвратимым чувством веры
Он нёс по жизни божий дар.
И сам и богом был, и чёртом,
И грезил сердцем и умом,
И видел темное на чёрном,
И синее на голубом.
Метались бешеные чувства,
Сверкали молнии в крови,
И было не при чем искусство,
Когда он гимны пел любви.
В его твореньях чад насилья,
Печаль добра, восторги зла,
И та великая Россия,
Что так внезапно померла.
И надо бы златить иконы
И ставить зависть на дыбы,
Когда б ни жуткие изломы
Его страдальческой судьбы.
Ведь прежде, чем уйти со сцены
Своих необратимых дней,
Он уплатил за дар бесценный
Потерей родины своей.
Если утром рано
Будто бы случайно
Вспомнишь про меня
Или поздней ночью,
Ты опять проснёшься
С мыслью обо мне,
Значит, в это время,
Вот ты другому улыбнулась,
И в сердце ревность шевельнулась,
Как рыба сонная в реке.
Ах, что за глупость!
Прожить без ревности вполне.
Но жаль, не поймана та рыба
И ходит где-то в глубине.
Всё как было, и всё как бывает:
Вечно живы блаженство и страх.
А душа? А душа убывает
И всё меньше парит в облаках.
Отпадают стихийные чувства.
Все скучнее и проще житье.
Даже редкие вспышки искусства
Не способны растрогать ее.
И ужасней всего в этой нови,
Обнаженной до черного дна,
Что при виде разбоя и крови
Ужасаться устала она.
Все назойливей скука рассудка,
Все сильнее, тужи не тужи.
И так глупо, и грустно, и жутко
На живое смотреть без души.
Виктору Егорову
Словно дождь прошумел тихоструйный,
Словно в поле взыграла метель.
Разбудил мои русские струны
Твой гудящий загадочный «Лель».
То я скован, то снова раскован,
То меня поднимает волной.
Ах, как жаль, что не выразить словом,
Что сегодня творится со мной.
Что-то в музыке слышно святое,
Что-то равное Богу почти.
Неужели такой красотою
Погибающих душ не спасти?
Сколько лет проживу, неизвестно,
Но хотел бы до крайнего дня
Слушать дивные звуки оркестра,
Что сегодня врачуют меня.
Добрых чувств глубину не измерить.
И восторгов моих не избыть.
Есть, кому поклоняться и верить,
Есть, кого беззаветно любить.
Кто не бывал на чужбине,
Тот никогда не поймёт,
Как я грущу о рябине,
Той, что стоит у ворот,
Той, что, не пряча тревогу,
В ночь и средь белого дня
Смотрит с тоской на дорогу.
Ждет не дождется меня.
Ревновать к кому-то
Сроду не решусь.
И с чего взяла ты,
Будто я сержусь?
Просто я увидел,
Под твоим окошком
Я старый русский, старый русский,
Я той еще породы, той.
Мои идеи и закуски
Скорбит о святости душа.
Да, я из тех. Мне дайте стерлядь.
А вам и жвачка хороша.
Там под березкой облетевшей
Могила матери моей.
А в той могиле гроб истлевший
И груда серая костей.
Неужто это ты, родная,
Ты, превратившаяся в прах,
Вся от любви изнемогая,
Меня качала на руках.
Какая ночь! Все прячется во мгле.
Какая ночь! Ни голоса в ответ.
Как будто я один на всей земле
И никого на свете больше нет.
Нет ни друзей на свете, ни врагов,
И все богатства мне принадлежат.
Из золота, алмазов, жемчугов
У ног моих созвездия лежат.
Но мне на свете жутко одному.
Не знаю я, как жить мне и как быть.
И все богатства мира ни к чему,
Поскольку мне их не с кем разделить.
И я готов их все отдать сполна
За то, чтоб снова быть среди людей,
И за стакан дешевого вина,
Чтоб мог поднять и выпить в честь друзей.
Исход
Как и вчера в его мозги незримо
Безумия вонзилось остриё.
Бедняга на щепотку героина
Смотрел как на спасение своё.
О жизни думать было бесполезно.
Кровавый отсвет застилал глаза,
И черная дымящаяся бездна
Звала его, как птицу небеса.
В припадке наслажденья
В последний миг ему хватило сил
Предощутить всю глубину паденья
И догадаться, что он совершил.
За стенкою беспомощно и слабо,
Молясь о сыне, заливалась мать.
Жизнь перед ним предстала черной жабой,
И он готов был жабу целовать.
Но выходя из призрачного рая,
С трудом держась за шаткий табурет,
Он оседал, в бессильи сознавая,
Что в этот мир ему возврата нет.
Неясный вздох в тиши.
На солнце речь скворчиная,
Зелёный пух берез,
И радость беспричинная,
И близость первых гроз.
Дымится тёплая вода,
Лягушки весело картавят.
Ни расстоянья, ни года
Забыть об этом не заставят.
И можно ли забыть о том,
Как поле отдает теплынью
И как восходит над холмом
Луна, похожая на дыню,
Как, дальний свет в реке дробя,
Звезда приветливо мигает,
И где-то молодость тебя
Все окликает, окликает.
Масленица
В душе сомнения теснятся
Еще холодные, как снег.
Но с Масленицей не обняться,
По-моему, великий грех.
Гостей мы встретим хлебом-солью,
Блинами, брагой в свой черёд.
Друзья мои, прошу к застолью!
Чего нам медлить, праздник ждёт.
А что в душе порядка мало,
Что воду в ступе мы толчем –
Так это все плоды развала,
А Масленица не причём.
Раздумье
Обновленья дивная пора:
Бродят соки, набухают почки.
Горькой прелью пахнущие строчки
Просятся на свет из-под пера.
Скоро пахарь крепкое зерно
Бросит в землю, и свершится чудо:
Совладав с безводьем и простудой,
Обернется колосом оно.
Хорошеет птица на лету.
Жадно к солнцу тянутся растенья.
В предвкушенье буйного цветенья
Обмирает яблоня в саду.
Ласковее стали вечера,
Лунный свет таинственней струится.
Долго ночью не дает забыться
Обновленья дивная пора.
Сговорились тучи к ночи,
Столковались над селом.
И пошел свое ворочать,
Он гулял по мокрым крышам,
Возле труб озоровал.
Только я его не слышал,
Спал, освоив сеновал.
Не от грома, не от гула, —
Я проснулся оттого,
Что чуть слышно ты вздохнула
Возле сердца моего.
Золотые ворота
Первый раз в ворота Золотые
Глянул я, и в тот же самый миг
Дикий топот конницы Батыя
В сердце обнажённое проник.
Русь горит, но слышно в чёрном дыме
Все зовет к отмщению набат.
Сгинул хан, осталось только имя.
А ворота, вот они, стоят.
Я второй раз глянул в них и живо
Вдруг себе представил: из ворот
Александра Невского дружина
В смертный свой отправилась поход.
Что же там осталось от тевтонца,
Там, в смертельной схватке! Только страх.
А ворота! Вон как много солнца
На высоких древних куполах!
Третий раз я глянул в те ворота.
Грянул гром до самой синевы:
Это шла советская пехота
На защиту матушки-Москвы
Взяли все в себя века крутые:
Гнев народа, боль его и кровь.
И стоят ворота Золотые
Вечные, как к Родине любовь.
Зима творила сказку
Не в шутку, а всерьёз.
И в этом безвозмездно
Ей помогал мороз.
Спокойно и без шума
В потемках у реки
Одним дарил он шубы,
И стало веселей
От меха горностаев,
От меха соболей.
Но днём был лес овеян
И сказка потекла.
Стоят берёзы, плачут.
Обидно им до слёз:
Ходить в собольих шубах
Всё умеет: и петь и плясать,
Благородством владеть и коварством
Все умеет: и шить, и стирать,
И порой управлять государством.
Все умеет: страдать и любить,
Быть судьбою, и горькой и сладкой,
И умеет понятною быть,
Навсегда оставаясь загадкой.
Как мало нынче пишут о любви,
Как будто бы любовь уже не диво,
Как будто время переохладило
Кипящие волнения в крови,
Как будто измельчал сам человек,
Как будто бы не он поднялся к звёздам,
Как будто со своим могучим ростом
Все заслонил наш суматошный век.
Как мало нынче пишут о любви,
Как будто бы любовь уже не чудо,
Как будто сердцу не бывает худо
От глаз твоих, от губ твоих вдали,
Как будто на душе не чернота
В лихой разлуке без тебя, заветной,
Как будто без любви твоей ответной
Я на земле не круглый сирота.
Источник